На фото: г.Сергиев Посад. 26 апреля 2018г. П.К.Турухину в зале суда (282 статья, "русская") вручается благодарственная грамота за участие в организации поэтического конкурса "Воскресающая Русь".

4 мая 2018 года в 15.30 состоится судебное заседание по уголовному делу Турухина Павла Киприяновича в Сергиво-Посадском городском суде Московской области ( 2-й этаж, зал №211, судья Баранова Л.В.).

Здание суда в Сергиевом Посаде:

Адрес суда: пр. Красной Армии, 205-б, Сергиев Посад, Московская обл., 141300

Телефон: 8 (496) 540-22-90

Обвиняемый по ч.1 ст.282 УК РФ Турухин П.К. будет произносить последнее слово перед вынесением приговора.

Просим ваших святых молитв.

Размещаем для обозрения речь и ходатайство об отводе судьи - защитника Турухина П.К. – адвоката Авериной Нины Васильевны.

Речь адвоката Авериной Нины Васильевны,произнесенная в судебных прениях 26.04.2018 года

в Сергиево-Посадском городском суде Московской области в защиту подсудимого Турухина Павла Киприяновича

В производстве Сергиево-Посадского городского суда Московской области имеется уголовное дело № 1-446/2017 по обвинению Турухина Павла Киприяновича в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.282 УК РФ.

***

Как усматривается из материалов уголовного дела в отношении Турухина П.К., поводом к его возбуждению послужила переписанная видеозапись Крестного хода, прошедшего в г. Сергиев Посад, ранее изготовленная неустановленным лицом и размещенная также неустановленным лицом в сети Интернет.

Одним из главных требований уголовного судопроизводства в РФ является принцип получения доказательств с соблюдением норм уголовного процесса, иначе они не могут быть положены в основу судебного постановления.

Так, статьей 84 УПК РФ в качестве доказательств, если изложенные в них сведения имеют значение для установления обстоятельств, указанных в статье 73 УПК РФ, допускаются иные документы, которые содержат сведения, зафиксированные как в письменном, так и в ином виде. К ним могут относиться материалы фото- и киносъемки, аудио- и видеозаписи и иные носители информации, полученные, истребованные или представленные в порядке, установленном статьей 86 УПК РФ.

А ст. 86 УПК РФ определяет круг лиц, которым закон позволяет собирать доказательства в уголовном судопроизводстве. Это – дознаватель, следователь, прокурор и суд, собирающие доказательства путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных нормами уголовно-процессуального закона.

Также доказательства могут собирать и представлять для приобщения их к уголовному делу защитник, подозреваемый, обвиняемый,потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители.

Уголовное дело в отношении моего подзащитного Турухина П.К. возбуждено на основании недопустимого доказательства, добытого с нарушением норм уголовного процесса, а именно ст. 75 УПК РФ, а также статей 73, 84, 86 УПК РФ – видеозаписи, на которой изображен Турухин П.К., якобы 08.10.2014 г. в г. Сергиев Посад Московской области.

Данная видеозапись не изъята непосредственно из видеокамеры, на которую произведена, поэтому не является первоисточником, и вопрос о ее подлинности перед назначением психолого-лингвистической экспертизы следствием проверен и установлен не был.

Органы предварительного следствия ограничились перезаписью видеоролика непосредственно из сети Интернет, составив при этом акт осмотра. Однако такая форма придания доказательству видимости его получения в соответствии с нормами УПК РФ, не может восполнить отсутствие подлинника из непосредственного источника – видеокамеры, на которую запись была осуществлена.

Подлинность событий на Красногорской площади в г. Сергиев Посад 08.10.2014г., изображенных на приобщенной к делу в качестве вещественного доказательства видеозаписи, следствием не проверялась. На исследование экспертам представлена сфабрикованная видеозапись, на основании которой Турухину П.К. было предъявлено незаконное обвинение.

Действия следователя по осмотру видеозаписи и составлению протокола осмотра предусмотрены нормами УПК РФ, но эти действия не привели к получению допустимого доказательства по делу, и не изменили его суть – видеоролик не стал в результате этих процедур вещественным доказательством, так как получен вне уголовного процесса, сфабрикован гражданином Трофимовым А., который в суде своими показаниями фактически подтвердил данный факт.

Заключением специалиста в области видеотехнического исследования № 016072/10/77001/132018/И-9292 от 27 марта 2018г.НП «Федерация судебных экспертов» экспертного учреждения АНО «Центр Технических Экспертиз», при исследовании видеофонограммы с записью Крестного хода, проведенного 08.10.2014г., установлено, что аудиовизуальный и инструментальный анализ видеозаписи показал наличие в видеофонограмме следов склейки кадров, скачкообразной смены экспозиции, прерывания в аудио и видеоряде, которые являются признаками монтажа, следовательно в структуру файла вносились изменения, то есть он подвергался обработке.

Эксперт в заключении указал, что анализ данных и структуры файла показал наличие признаков, которые могли бы свидетельствовать о модификации видеофонограммы; визуальный анализ видеофонограммы также показал наличие признаков, которые могли бы свидетельствовать о модификации видеофонограммы.

Подтвердились доводы защиты, высказанные в ходе судебного разбирательства о фальсификации видеозаписи Крестного хода на Красногорской площади в г. Сергиевом Посаде, состоявшегося 08.10.2014 г. На стадии предварительного следствия Турухин П.К. и его защитник заявляли ходатайство о проведении технической экспертизы видеоролика, однако в этом им было необоснованно отказано.

Согласно ст. 87 УПК РФ проверка доказательств производится дознавателем, следователем, прокурором, судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство.

Следствие отказалось проверить скопированный из интернета видеоролик на достоверность. Стороне защиты пришлось провести данную экспертизу самостоятельно.

Приобщенная к материалам уголовного дела по обвинению Турухина П.К. в качестве вещественного доказательства видеозапись Крестного хода на Красногорской площади в г.Сергиевом Посаде, датируемая 08.10.2014г., является недопустимым доказательством, которое подлежит исключению из материалов уголовного дела в отношении Турухина П.К.

Ч.2 ст.50 Конституции РФ гласит: при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона.

Согласно ст. 75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением требований уголовно-процессуального кодекса, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных статьей 73 УПК РФ.

Таким образом, видеозапись Крестного хода от 08.10.2017 г., как доказательство, полученное с грубыми нарушениями норм УПК РФ, на основании ч.1 ст. 75 УПК РФ является недопустимым доказательством, подлежащим исключению из материалов данного дела. Это доказательство не может быть положено в основу обвинения Турухина П.К.

***

Турухину П.К. инкриминируется совершение действий, направленных на возбуждение ненависти и вражды, а также унижение достоинства группы лиц по отношению к евреям, иудеям.

При этом сторона обвинения ссылается исключительно на экспертное Заключение № 540э/2 ГБУ МИЦ.

Эксперты, то ли от незнания правильного написания слова «жидобольшевики», то ли умышленно, расчленили данное сложное слово на два и написали его через тире, а не единым словом. Далее, отделив часть слова «жидо» превратили его в слово «жиды», отбросили вторую часть слова «большевики» и дали ложное заключение о том, что якобы Турухин П.К. на Крестном ходе произносил не слово«жидобольшевики», а слово «жиды». Продолжая манипуляции с частью слова, эксперты, так называемые лингвисты, написали вывод о том, что Турухин П.К. возбуждал своей речью вражду, ненависть, унижал достоинство евреев-иудеев.

Усматриваю злонамеренность и полную безграмотность экспертов: лингвиста Осадчего М.А. и психолога Тихоновой А.Д., а такжезлоупотребление ими своими полномочиями. Помимо того, что они изменили составленные следователем вопросы и добавили свой вопрос, чтобы усугубить положение Турухина П.К., чем нарушили его право на защиту, не поставив в известность о манипуляциях с вопросами, исказили слово, произнесенное Турухиным П.К., а затем признали произнесение данного слова как разжигание вражды и ненависти, что позволило некомпетентным в данном вопросе должностным лицам следственного комитета привлечь Турухина П.К. к уголовной ответственности, они также отказались от получения заключений специалистов в области религиоведения и истории, полагая, что собрали достаточно доказательств для обвинения гражданина за произнесение одного слова.

Согласно п.10 ч.1 ст.204 УПК РФ в заключении эксперта указываются: выводы по поставленным перед экспертом вопросам и их обоснование.

Часть 2 данной статьи дает право эксперту, при установлении в ходе судебной экспертизы обстоятельств, которые имеют значение для уголовного дела, но по поводу которых ему не были поставлены вопросы, указать на них (обстоятельства) в своем заключении.

Но данная статья не позволяет эксперту изменять или ставить новые вопросы по своему усмотрению, в связи с чем следует признать Заключение комплексной психолого-лингвистической экспертизы №540э/2 от 16-28.11.2016 г., проведенной с нарушениями норм УПК РФ, в силу ч.1 ст.75 УПК РФ недопустимым доказательством, не имеющим юридической силы, которое не может быть положено в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных статьей 73 УПК РФ и, в частности виновности Турухина П.К.

Кроме того, эксперты не вправе были разделять сложное слово и должны были исследовать слово «жидобольшевики». Они не могли не знать правильного его написания, так как это слово встречается в словарях, и его правописание могли и должны были проверить. В частности, в Википедии данное слово написано слитно: «жидобольшевики».

Также они должны были указать что из себя представляет группа лиц под названием «жидобольшевики» и исследовать наличие или отсутствие лингвистических признаков разжигания Турухиным П.К. национальной розни, ненависти, вражды по отношению к данной группе.

Эксперты этого не сделали, а сфабриковали ложное заключение, которое из-за неграмотности работников следствия, привело к незаконному привлечению Турухина П.К. к уголовной ответственности по ч.1 ст. 282 УК РФ.

***

Заключение комплексной психолого-лингвистической экспертизы, на которой построено все обвинение моему подзащитному,составлено с нарушениями закона, регулирующего государственную экспертную деятельность, и с нарушениями норм УПК РФ, в связи с чемявляется недопустимым доказательством, подлежащим исключению из обвинения.

На основании ст.5 Федерального Закона от 31 мая 2001г. №73-ФЗ “О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации” – государственная судебно-экспертная деятельность осуществляется при условии точного исполнения требований Конституции Российской Федерации и иных нормативных правовых актов, составляющих правовую основу этой деятельности.

Нарушение закона при осуществлении судебно-экспертной деятельности недопустимо и влечет за собой ответственность, установленную законодательством Российской Федерации.

Согласно ст.12 данного Закона государственным судебным экспертом является аттестованный работник государственного судебно-экспертного учреждения, производящий судебную экспертизу в порядке исполнения своих должностных обязанностей.

ГБУ МИЦ представило следствию экспертное заключение № 540э/2 от 28.11.2016г. как заключение аттестованных экспертов.Производивший лингвистическую часть экспертизы Осадчий М.А., указанный в заключении как главный эксперт отдела лингвистических исследований вышеуказанного учреждения, государственным аттестованным экспертом данного учреждения не являлся, так как согласно приказу № 15/1-к был принят на работу главным экспертом в отдел лингвистических исследований ГБУ «МИЦ» 26.01.2015г. по совместительству на договорной основе, в связи с чем работа в качестве эксперта в ГБУ МИЦ не является его основным местом работы. Основное место работы Осадчего М.А. с 2015 г. – проректор по науке Государственного института русского языка им. Пушкина с 2015 г.

Поскольку Осадчий М.А. не являлся аттестованным сотрудником ГБУ «МИЦ», руководитель экспертного учреждения, в соответствии со ст.ст.14,15 Закона об экспертной деятельности, не имел права включать его в комиссию экспертов как аттестованного государственного эксперта, на которого распространяется Федеральный закон от 31 мая 2001 г. №73-ФЗ “О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации”. Осадчий М.А. должен был быть указан в Заключении как привлеченный со стороны эксперт, так как работал на основании договора.

К материалам дела приложено Свидетельство на право самостоятельного производства лингвистических экспертиз, выданное Осадчему М.А. 12.09.2014г., когда он не являлся сотрудником ГБУ «МИЦ», в связи с чем полномочия данного эксперта весьма сомнительны. Учитывая изложенные обстоятельства, считаю, что он включен в состав экспертной комиссии с нарушениями Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ “О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации”, что делает составленное им заключение недопустимым доказательством.

Как усматривается из Заключения экспертов № 540э/2 от 28.11.2016 г., они без согласования и разрешения следователя, самовольно, в нарушение требований Закона об экспертной деятельности (ст.16), не позволяющего самостоятельно ставить на разрешение самим себе вопросы, изменили их, сузив объект исследования до значения наличия признаков, что усугубило положение моего подзащитного, так как сузило рамки дозволенных высказываний и, в конечном итоге, привело к абсурдной ситуации, когда эксперты обосновали свои выводы, основываясь на вопросах, исправленных ими без согласования со следователем, в связи с чем пришли к неправильному выводу о том, что употребление слов, имеющихся в словарях в общедоступном виде, является преступным действием.

Согласно п.6 ч.1 ст.204 УПК РФ в заключении эксперта, наряду с другими сведениями, указываются вопросы, поставленные перед экспертом.

Согласно ч.1ст.199 УПК РФ при производстве судебной экспертизы в экспертном учреждении следователь направляет руководителю соответствующего экспертного учреждения постановление о назначении судебной экспертизы и материалы, необходимые для ее производства.

Согласно ст.25 Федерального закона от 31 мая 2001г. № 73-ФЗ “О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации” в заключении эксперта или комиссии экспертов должны быть отражены, наряду с другими сведениями, вопросы, поставленные перед экспертом или комиссией экспертов.

В соответствии со ст. 16 вышеуказанного Закона эксперт обязан дать обоснованное и объективное заключение по поставленным перед ним вопросам; составить мотивированное письменное сообщение о невозможности дать заключение и направить данное сообщение в орган или лицу, которые назначили судебную экспертизу, если поставленные вопросы выходят за пределы специальных знаний эксперта.

Исходя из смысла приведенных статей уголовно-процессуального закона и закона, регулирующего государственную экспертную деятельность, следует, что эксперт или комиссия экспертов не имеют полномочий самостоятельно изменять поставленные перед ними органами следствия вопросы, поэтому являются незаконными действия экспертов ГБУ МИЦ Осадчего М.А., Носик Ю.Ю., Тихоновой А.Д. по изменению вопросов, которые были им поставлены следователем по особо важным делам следственного отдела по городу Сергиев – Посад ГСУ СК РФ по Московской области Суровым А.С. И в связи с грубыми нарушениями указанных законодательных норм, включая УПК РФ, и по этим основаниям Заключение экспертизы № 540э/2 от 28.11.2016 г. является недопустимым доказательством, которое подлежит исключению из обвинения моего подзащитного.

Согласно ст.14 Закона о государственной экспертной деятельности, руководитель ГБУ обязан по окончании исследований направить заключение эксперта, объекты исследований и материалы дела в орган или лицу, которые назначили судебную экспертизу;обеспечить условия, необходимые для сохранения конфиденциальности исследований и их результатов; не разглашать сведения, которые стали ему известны в связи с организацией и производством судебной экспертизы, в том числе сведения, которые могут ограничить конституционные права граждан.

Согласно ст. 16 Закона об экспертной деятельности эксперт обязан не разглашать сведения, которые стали ему известны в связи с организацией и производством судебной экспертизы, в том числе сведения, которые могут ограничить конституционные права граждан, не вправе сообщать кому-либо о результатах судебной экспертизы, за исключением органа или лица, ее назначивших.

Вопреки приведенным нормам Федерального закона от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ “О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации”, эксперты и руководитель ГБУ «МИЦ» первый заместитель директора Скоропадский Н.Н. направили Заключение экспертов № 540э/2 не только следователю Сурову А.С., назначившему экспертизу, но и заместителю начальника 1 отделения 1 окружного отдела УФСБ России по городу Москве и Московской области. Данное обстоятельство, как и вышеприведенные факты, свидетельствует о грубых нарушениях законодательства при производстве оспариваемой экспертизы, в том числе норм уголовно-процессуального закона.

***

Сторона защиты представила суду Заключения специалиста - доктора филологических наук, профессора кафедры связей с общественностью Института международных отношений и социально-политических наук ФГБОУ ВО «Московский государственный лингвистический университет», общий стаж 41 год, стаж экспертной деятельности 17 лет Борисовой Е.Г. в виде Рецензий на Заключениекомплексной психолого-лингвистической экспертизы ГБУ МИЦ № 540э/2 от 28.11.2016 г., выполненное экспертами ГБУ г. Москвы» «Московский исследовательский центр» Носик Ю.Ю., Осадчим М.А., Тихоновой А.Д.

Борисова Е.Г. сделала вывод о том, что представленное на рецензирование Заключение экспертов не в полной мере соответствует требованиям законодательства, существующим методикам проведения лингвистических экспертиз, а также научным и методологическим основам проведения исследований и содержит следующие нарушения:

• научная необоснованность сделанных выводов, проявившаяся в игнорировании данных словарей, принципов анализа сложных слов,
• отсутствие ссылок на процедуру и конкретные методы исследования;
• неполнота проведенного исследования, проявившаяся в отсутствии полноценного анализа коммуникационной ситуации,
• неправомерное обращение с поставленными вопросами.

В исследовательской части Борисова Е.Г. пишет, что слово «жидобольшевики» пишется слитно без тире, встречается очень редко, относится к отдаленным временам и не связано с современностью. Насколько ныне живущие евреи связывают себя с этой теорией, как и многими другими явлениями из истории еврейского этноса – это вопрос, который должен был быть поставлен и решен в психологической экспертизе.

Кроме того, Борисова Е.Г. указала, что Крестный ход нельзя интерпретировать как агитационное мероприятие. Это сакральное действие, все участники которого объединены религиозными чувствами. В этом смысле никакие выступления на нем нельзя рассматривать как оскорбления «чужих», поскольку иноверцы в таких мероприятиях не предусмотрены. Соответственно и содержание речей опирается на общее знание и представление, иногда достаточно отстоящее от распространенного, в том числе и по времени.

***

Сторона защиты представила суду Мнение специалиста по экспертизе ГБУ МИЦ № 540э/2, составленное Савельевым Андреем Николаевичем, доктором политических наук (с 2001 года) депутатом ГД 4 созыва (2003-2007, зам. председателя Комитета по СНГ и связям с соотечественниками, а затем – Комитета по конституционному законодательству и государственному строительству), автора более 20 монографий и нескольких сотен статей, специалиста в области этнополитики, политической мифологии, теории государства, исследования политических институтов и процессов, неоднократно привлекавшегося в качестве специалиста по судебным делам, связанным с так называемым “экстремизмом”. Стаж работы по профессии: 27 лет.

Савельев сделал следующие выводы:

1. Экспертиза ГБУ МИЦ составлена заведомо некомпетентными лицами, не имеющими представления о смысле и контексте анализируемого выступления П.К. Турухина и других участников крестного хода 08.10.2014.

2. Доводы экспертизы ничем не обоснованы, суждения экспертов не используют научных методик и несут на себе явные следы политического заказа и ненависти к русским православным людям, участвовавшим в указанном мероприятии.

3. Дополнительные основания для определения выступления П.К.Турухина как “экстремистского”, содержащиеся в Обвинительном заключении, являются суждениями лиц, которые, ввиду отсутствия специальных знаний и отсутствия надлежащего научного экспертного заключения, не разобрались в происшедшей 08.10.2014 г. на площади в г. Сергиев Посад ситуации и оценили речи выступавших, символику мероприятия и жесты его участников на бытовом уровне. При этом никаких “фобий” в их переживаниях не возникло, что и доказывает отсутствие возбуждения ненависти и вражды или же унижения в отношении группы лиц или лица определенной национальности или принадлежности к определенной религии.

4. В речи П.К.Турухина, прозвучавшей на мероприятии 08.10.2014 в г. Сергиев Посад, отсутствуют признаки возбуждения розни или пренебрежения к какой-либо группе лиц, объединенных по признаку национальности или религии, включая группу “евреи” и группу “иудеи”. Речь направлена на защиту русского народа от противников православной веры и политических противников-наследников антирусской, антиправославной политики большевиков.

Кроме того, Савельев в исследовательской части написал, чтокоммуникативная ситуация во время выступления Турухина П.К. характеризуется замкнутостью, ориентацией шествия и речей на митинге исключительно на участников мероприятия.

***

Сторона защиты представила суду Рецензию Борисовой Е.Г. на Мнение Савельева А.Н., в котором она описала свои выводы:

А.Н. Савельев указывает на свои научные работы, которые свидетельствуют о том, что он является специалистом в таких научных областях, как – этнополитика, социальная психология, конфликтология. Все эти сферы предполагают ту или иную степень обращения к речевому поведению, т.е. вопросам языкознания и психологии. Это позволяет А.Н. Савельеву квалифицированно оценивать заключения лингвистических и психологических экспертиз, что, как он указывает, ему уже приходилось делать.

А.Н. Савельев отмечает следующие логические нарушения, допущенные авторами экспертизы:

1. Авторы экспертизы произвольно заменяют вопросы, поставленные перед ними, на те формулировки, которые не являются синонимичными исходным (с. 3 «Мнения специалиста»). Действительно, замены дали не полное совпадение по смыслу с теми вопросами, на которые они, в соответствии с требованиям методики экспертизы, должны были ответить.

2. Исследователь-лингвист, а именно М.А. Осадчий, практически везде приравнял слово «жид» к обозначению еврея (по этническому принципу) или иудея по религиозному. Многократно, с обращением к словарям и текстам самого различного характера, было доказано, что далеко не всегда эти слова синонимичны. В этом смысле доказательства А.Н. Савельева убедительны, хотя и превосходят рамки необходимости: то, что слово жид в ряде славянских языков (а в схожем виде «а ид» и в еврейском языке идиш), является нейтральным обозначением еврея, не означает, что это слово в русском не может служить для оскорбления. Однако верно, что оскорбление отнюдь не всегда относится к любому представителю этнической группы «евреи»: как отмечает АН. Савельев, слово «жид» может означать скупец, жадина.

3. А.Н. Савельев верно отметил, что лингвист произвольно обращается со словом «жидобольшевики», видя в нем только разновидность употребления слова «жид». А.Н. Савельев справедливо счел нужным рассматривать этот неологизм в историческом контексте (с.5-6 «Мнение специалиста»).

4. Вполне убедительно замечание А.Н. Савельева о недостаточно точной оценке экспертом-лингвистом коммуникативной ситуации (с.5, 9): квалификация крестного хода как агитационного мероприятия свидетельствует о непонимании М.А. Осадчим культурно-исторической сути события.

5. В целом справедливо замечание о том, что лингвистический анализ, приведенный в заключении, не основан на реальном применении лингвистических методов, а психологический анализ фактически сводился к повторению выводов лингвиста.

Поэтому можно считать, что пункты 2 (кроме утверждения о политическом заказе), 3 и 4 выводов А.Н. Савельева обоснованы с точки зрения лингвистических и психолингвистических методик анализа текста. Пункт 1 о некомпетентности авторов заключения нами не рассматривался в виду отсутствия достаточного материала.

***

Как видно из Заключения комплексной психолого-лингвистической судебной экспертизы № 540э/2 от 28.11.2016 г., следователь Суров А.С. представил на исследование экспертам ГБУ МИЦ копию акта осмотра и документирования материалов электронного ресурса, DVD-RWдиск.

На конверте, в котором был упакован следователем диск, имелась запись: «видеозапись публичного материала «Крестный ход», проведенный 08.11.2014 г. на Красногорской площади г. Сергиев Посад».

Как видно из 2-го раздела Заключения экспертизы № 540э/2 от 28.11.2016 г., выполненного Осадчим М.А. и Тихоновой А.Д., а также из их показаний, данных в ходе допроса суду, они исследовали не видеоролик, на котором запечатлен Крестный ход, а ресурс под названием «Альтернативная газета Андрея Трофимова», представляющий собой сайт, в одном из разделов которого («Мнения») опубликовано сообщение под названием «Православные фашисты Сергиев Посада призывают». Сообщение содержит текст, начинающийся со слов «Слава Христу-смерть антихристу»- кричали зигующие…» и заканчивающийся словами «…наши полицейские не обращают на это никакого внимания».

Из Заключения экспертизы №540э/2 от 28.11.2016 г. следует, что эксперты исследовали объект, созданный Трофимовым А. под придуманным им агрессивным названием, с его комментариями и посылом для полицейских о принятии мер к лицам, участвовавшим в Крестном ходе.

Эксперты Осадчий М.А. и Тихонова А.Д. подтвердили в суде на допросе в качестве экспертов, что при составлении заключения ониучитывали и название фильма «Православные фашисты» и комментарии к нему, при этом пояснили, что, если бы этого названия не было, а был бы записан только Крестный ход, их экспертное заключение было бы иным.

Таким образом, из вышеприведенных данных следует:

• Органы следствия представили экспертам видеозапись не того события, которое имело место 08.10.2014 г. на Красногорской площади в г. Сергиев Посад, а созданный гражданином Трофимовым А. видеофильм с определенным агрессивным названием и его же комментариями.
• На лингвистическую и психологическую части экспертного Заключения № 540э/2 от 28.11.2016 г. оказали влияния эти действия гражданина Трофимова А., которые органы следствия не отделили от действий, совершенных непосредственно Турухиным П.К., что в конечном итоге привело к формированию экспертами заведомо ложного заключения.

***

Конституция Российской Федерации провозгласила, что права и свободы человека являются высшей ценностью, принадлежат ему от рождения, а их соблюдение гарантируется государством на началах юридического равенства, справедливости и недопустимости установления ограничений, кроме случаев, когда это необходимо для защиты конституционного строя, нравственности, здоровья, законных прав и интересов других людей в демократическом обществе.

Часть 1 статьи 282 УК РФ является неконкретной нормой права. Юридическая конструкция данной статьи не позволяет со всей определенностью установить какие же конкретные действия гражданина являются преступными и их следует считать направленными на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе.

Если в других статьях уголовного кодекса установлен конкретный запрет, например, на совершение похищения чужих вещей, лишение жизни человека, дачу взятки и т.д., то в статье 282 законодатель не установил запрет на совершение уголовно-наказуемых деяний, предоставив в каждом отдельном случае решать это органам предварительного следствия, а затем суду, введя фактически оценочное понятие.

Однако и данные органы не берут на себя ответственность определять перечень таких деяний, а отдают это на откуп еще на более низкий уровень компетенции – экспертам.

В результате, судьба гражданина оказывается в руках экспертов и зависит от их грамотности в области лингвистики и психологии, от того насколько они зависимы от органов предварительного следствия, от многих человеческих факторов, включая их личное отношение к действиям гражданина, которые им надлежит оценить, в т.ч. возможно связанное с принадлежностью эксперта (экспертов) к одной из групп лиц, в отношении которой гражданин (обвиняемый) допустил высказывание, угодничество и многочисленные другие человеческие факторы.

Обвинение Турухина П.К. построено на единственном доказательстве – Заключении комплексной психолого-лингвистической экспертизы, проведенной (при важности и значительности названий их должностей) малограмотными и неопытными экспертами, имевшими незначительный стаж работы на момент проведения экспертизы по делу и, в силу этого, составившими неграмотное Заключение, противоречащее фактическим обстоятельствам дела. Кроме того, эксперты грубо нарушили уголовно-процессуальный закон и требования федерального закона, регулирующего деятельность экспертов.

Конституционный суд РФ в своих постановлениях неоднократно высказывался о необходимости принятия законодателями недвусмысленных правовых норм.

Так в пункте 4 Постановления Конституционного Суда РФ от 4 июня 2015 г. N 13-П “По делу о проверке конституционности положений статьи 31.1 Федерального закона “О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним” в связи с жалобой граждан В.А. Князик и П.Н. Пузырина” Конституционный суд РФ указал, что в ряде своих решений оценивал в качестве не соответствующей конституционным требованиям ситуацию, когда неточность, неясность и неопределенность закона порождают возможность неоднозначного его истолкования и, следовательно, произвольного применения, что вопреки принципам равенства и справедливости, из которых вытекает обращенное к законодателю требование недвусмысленности правовых норм и их согласованности в системе действующего правового регулирования, приводит к противоречивой правоприменительной практике, ослабляет гарантии государственной защиты прав, свобод и законных интересов граждан (постановления от 15 июля 1999 года N 11-П, от 27 мая 2003 года N 9-П и от 27 мая 2008 года N 8-П).

Неопределенность правового содержания статьи 282 УК РФ противоречит общеправовым принципам юридической ответственности, что подтвердил Конституционный суд в пункте 4 Постановления Конституционного Суда РФ от 15 июля 1999 г. N 11-П“По делу о проверке конституционности отдельных положений Закона РСФСР “О Государственной налоговой службе РСФСР” и Законов Российской Федерации “Об основах налоговой системы в Российской Федерации” и “О федеральных органах налоговой полиции”: «Критерий определенности правовой нормы как конституционное требование к законодателю был сформулирован в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 25 апреля 1995 года по делу о проверке конституционности статьи 54 Жилищного кодекса РСФСР.

Общеправовой критерий определенности, ясности, недвусмысленности правовой нормы вытекает из конституционного принципа равенства всех перед законом и судом (статья 19, часть 1 Конституции Российской Федерации), поскольку такое равенство может быть обеспечено лишь при условии единообразного понимания и толкования нормы всеми правоприменителями.

Неопределенность содержания правовой нормы, напротив, допускает возможность неограниченного усмотрения в процессе правоприменения и неизбежно ведет к произволу, а значит - к нарушению принципов равенства, а также верховенства закона».

Неопределенность диспозиции части 1 статьи 282 УК РФ допускает возможность незаконного осуждения гражданина, в частности Турухина П.К., что является грубым нарушением его конституционных прав как гражданина.

В Постановлении Конституционного Суда РФ от 24 июня 2009 г. N 11-П “По делу о проверке конституционности положений пунктов 2 и 4 статьи 12, статей 22.1 и 23.1 Закона РСФСР “О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках” и статей 23, 37 и 51 Федерального закона “О защите конкуренции” в связи с жалобами ОАО “Газэнергосеть” и ОАО “Нижнекамскнефтехим” сказано, чтолюбые меры юридической ответственности должны быть четко определены в законе, причем таким образом, чтобы исходя из текста соответствующей нормы – в случае необходимости с помощью толкования, данного ей судами, - каждый мог предвидеть правовые последствия своих действий (бездействия). Неточность, неясность и неопределенность закона порождают возможность неоднозначного истолкования и, следовательно, произвольного применения его норм (постановления от 15 июля 1999 года N 11-П и от 27 мая 2003 года N 9-П).

В данном случае мой подзащитный Турухин П.К. не мог предвидеть, что сказанные им на Крестном ходе 08.10.2014 г. (если они в действительности были сказаны) слова, предназначенные для присутствующих там его единомышленников, будут растиражированы как видеофильм в сети Интернет гражданином Трофимовым, да еще под негативным названием: «Православные фашисты». Также Турухин П.К. не мог предвидеть, что слово «жидобольшевики», по умозаключению другого гражданина – Осадчего М.А., не знающего историю государства, будет объявлено возбуждающим ненависть и вражду, унижающим достоинство данных лиц, да еще и отнесено ко всем лицам еврейской национальности!

Произнесение данного слова не запрещено законом и само это слово не отнесено к экстремистским материалам, поэтому за произнесение не запрещенного законом слова не должны наступать правовые последствия в виде уголовного наказания.

Из п.4.1 Постановления Конституционного Суда РФ от 13 декабря 2016 г. N 28-П “По делу о проверке конституционности подпункта 1 статьи 1301, подпункта 1 статьи 1311 и подпункта 1 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросами Арбитражного суда Алтайского края” следует: «конституционными требованиями справедливости и соразмерности предопределяется дифференциация публично-правовой ответственности в зависимости от тяжести содеянного, размера и характера причиненного ущерба, степени вины правонарушителя и иных существенных обстоятельств, обусловливающих индивидуализацию при применении тех или иных мер государственного принуждения; соответственно, уголовно-правовые и административно-правовые санкции, устанавливаемые в целях защиты конституционно значимых ценностей, должны определяться исходя из требования адекватности порождаемых ими последствий (в том числе для лица, в отношении которого они применяются) тому вреду, который причинен в результате противоправного деяния, с тем чтобы обеспечивались соразмерность мер уголовного и административного наказания совершенному правонарушению, а также баланс основных прав индивида и общего интереса, состоящего в защите личности, общества и государства от противоправных посягательств.

Турухин П.К. привлекается к уголовной ответственности за слово, сказанное им в узком кругу своих единомышленников, которые по иному понимают смысл этого слова, нежели его неверно истолковали «как преступное» эксперты ГБУ МИЦ, а затем и органы следствия. Отсутствие посторонних лиц на Крестном ходу подтверждается приобщенной к делу видеозаписью и показаниями свидетелей: граждан, которые шли Крестным ходом и являлись слушателями речи Турухина П.К.

Сам Крестный ход был проведен после Евхаристии и поэтому представлял собой священное (сакральное) продолжение состоявшегося до этого церковного богослужения. Турухин П.К. не выступал на митинге перед аудиторией, которая могла бы понять его слова превратно. В своей речи он говорил со своими единоверцами на одном и понятном им языке – языке православного человека, употреблял слова и понятия, в которые вкладывал исключительно церковный смысл, зная, что будет понят правильно. Эксперты, не понимая значения Крестного хода как священнодействия, являясь лицами светскими, неверно оценили коммуникативную ситуацию и действия Турухина П.К.

Богословскую экспертизу органы следствия и суд не провели.

Таким образом, ни законодатель не определял в статье уголовного закона конкретные действия, ни следователь не устанавливал наличие или отсутствие умысла на совершение преступных действий у обвиняемого – за них все решили некомпетентные эксперты, неверно оценив действия Турухина П.К. и составив незаконное заключение, на основании которого прокурор, представляя государственную власть, предает Турухина П.К. суду.

Как следует из п.19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2010 г. N 28 “О судебной экспертизе по уголовным делам”,при оценке судом заключения эксперта следует иметь в виду, что оно не имеет заранее установленной силы, не обладает преимуществом перед другими доказательствами и, как все иные доказательства, оценивается по общим правилам в совокупности с другими доказательствами. Одновременно следует учитывать квалификацию эксперта, выяснять, были ли ему представлены достаточные материалы и надлежащие объекты исследования.

Согласно п.3.1 ч.2 ст.74 УПК РФ заключение и показания специалиста допускаются в качестве доказательств по делу.

В п.19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2010 г. N 28 “О судебной экспертизе по уголовным делам” сказано, чтодля оказания помощи в оценке заключения эксперта и допросе эксперта по ходатайству стороны или по инициативе суда может привлекаться специалист. Разъяснения специалист дает в форме устных показаний или письменного заключения.

Следовательно, суд обязан учесть приобщенные к материалам дела выводы, изложенные в письменных Заключениях специалистов – профессора Борисовой Е.Г. и доктора политических наук Савельева А.Н., а также их показания, данные суду относительно Заключения психолого-лингвистической Экспертизы № 540э/2 от 16-28.11.2016г. как не основанного на реальном применении лингвистических методик, составленного без проведения психологического анализа, сведенного к повторению некомпетентных выводов лингвиста.

***

Суду необходимо учесть, что проводивший предварительно следствие следователь представил суду ложные сведения о том, что на Крестном ходу присутствовали посторонние лица, выдавая в частности полицейского Синельщикова за случайного прохожего, в то время как в суде установлено, что ему как полицейскому было поручено следить за порядком при проведении разрешенного администрацией города Крестном ходе.

Это касается и другого свидетеля – работника администрации Ермакова М.С., который в силу должностных обязанностей присутствовал на Крестном ходе.

Свидетелями по делу являются только казаки и полицейские, что еще раз подтверждает отсутствие посторонних лиц на Крестном ходе. Также данное обстоятельство подтверждает и довод защиты о том, что у Турухина П.К. отсутствовал умысел на разжигание национальной розни или унижение достоинства группы лиц.

Следователь намеренно исказил факты, создавая видимость присутствия на Крестном ходе посторонних лиц, якобы возмущенных проводившимся мероприятием, пытаясь ложно обвинить Турухина ПК.

Никаких последствий в силу произнесения слова, вмененного Турухину П.К. как преступное, не наступило, никакого вреда никому произнесением слова (если оно вообще было произнесено) «жидобольшевики» Турухин П.К. не причинил.

***

Согласно ч.1 ст.14 УК РФ преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания.

Уголовным законом не запрещено произнесение слова «жидобольшевики».

Согласно п.3. Постановления Пленума Верховного суда РФ от 28 июня 2011 г. N 11 “О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности” при производстве по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности судам необходимо иметь в виду, что согласно пункту 2 части 1 статьи 73 УПК РФ подлежат доказыванию мотивы совершения указанных преступлений.

В ходе предварительного и судебного следствий установлено, что Турухин П.К. всей своей жизнью: доблестным служением в Афганистане, и получением за военные заслуги двух Орденов Красной звезды, международной награды Афганского правительства, созданием общества преподобного Сергия Радонежского, оказывающего содействие инвалидам и лицам, попавшим в сложные жизненные ситуации, тем, что имеет многодетную семью доказал любовь и преданность Родине, уважение к гражданам любой национальности.

Как человек глубоко верующий в Бога, чтущий православные традиции, основанные на любви, уважении к людям разных религий, Турухин П.К. не только не мог, но и не совершал инкриминируемого ему преступления, так как у него не было ни умысла, ни мотива разжигать вражду по отношению к лицам еврейской национальности, к которым он относится также терпимо, как и ко всем другим национальностям.

В суде не установлен ни мотив, ни умысел на возбуждение ненависти и вражды, унижение достоинства евреев.

Выводы несведущего ни в истории, ни в основах православных традиций эксперта Осадчего М.А. не могут быть положены в основу обвинения Турухина П.К.

***

Ч.2 ст. 14 УК РФ установлено, что не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного УК РФ, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности.

Турухину П.К. вменяется в вину произнесение половины одного слова по окончании Крестного хода: «жидо» от сложного слова«жидобольшевики», которое якобы направлено на возбуждение ненависти, вражды, унижение достоинства евреев.

В пункте 5 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 28 июня 2011 г. № 11 “О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности” обращено внимание судов на то, что статьей 280 УК РФ предусмотрена ответственность лишь за публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности.

Публичное распространение информации, в которой обосновывается необходимость совершения противоправных действий в отношении лиц по признаку расы, национальности, религиозной принадлежности и т.д., либо информации, оправдывающей такую деятельность,следует квалифицировать по статье 282 УК РФ при наличии иных признаков этого состава преступления.

Турухину П.К. вменена ч.1 ст.282 УК РФ, однако судом установлено, что он не распространял экстремистскую информацию, а привлечен к уголовной ответственности исключительно за употребление в речи слова «жидобольшевики».

Пункт 7 указанного Постановления гласит: Действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а равно на унижение достоинства человека или группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии либо принадлежности к какой-либо социальной группе, влекут уголовную ответственность по части 1 статьи 282 УК РФ только в том случае, если они совершены публично или с использованием средств массовой информации либо информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети “Интернет” (например, выступления на собраниях, митингах, распространение листовок, плакатов, размещение соответствующей информации в журналах, брошюрах, книгах, на сайтах, форумах или в блогах, массовая рассылка электронных сообщений, и иные подобные действия, в том числе рассчитанные на последующее ознакомление с информацией других лиц).

Но, поскольку пункт 5-й разъясняет, что по ст.282 УК РФ квалифицируются действия за распространение информации, но не за призывы к осуществлению экстремистской деятельности, то пункт 7 следует применять в неразрывной связи с пунктом 5-ым.

Также следует учесть, что «под действиями, направленными на возбуждение ненависти либо вражды, следует понимать, в частности, высказывания, обосновывающие и (или) утверждающие необходимость геноцида, массовых репрессий, депортаций, совершения иных противоправных действий, в том числе применения насилия, в отношении представителей какой-либо нации, расы, приверженцев той или иной религии.

Критика политических организаций, идеологических и религиозных объединений, политических, идеологических или религиозных убеждений, национальных или религиозных обычаев сама по себе не должна рассматриваться как действие, направленное на возбуждение ненависти или вражды».

Органы следствия не разобравшись, при отсутствии в действиях Турухина П.К. состава преступления, обвинили его в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 282 УК РФ.

Как видно из разъяснений Пленума Верховного суда, в модифицированном видеоролике выступления Турухина П.К., якобы имевшего место 08.10.2014 г., отсутствуют те высказывания, которые по Постановлению Пленума квалифицируются как направленные на возбуждение ненависти, вражды и унижение достоинства евреев.

Более того, если даже и признать, что именно в этот день Турухин П.К. произнес речь в отношении жидобольшевиков, то он высказался в отношении политической группы, возникшей в 1917 г., осудив ее злодеяния, как это делала вся мировая общественность и граждане нашей страны после распада СССР.

Эксперты Осадчий и Тихонова не дали в своем заключении оценку данной группе лиц, так как не знакомы с историей нашей страны. А следствие, предъявив обвинение Турухину П.К. на основании некомпетентного экспертного заключения, проигнорировало требования Постановления Пленума Верховного суда по вопросу об экстремистской деятельности и ее квалификации.

Учитывая вышеизложенное, считаю, что произнесение Турухиным П.К. на Крестном ходу в г. Сергиевом Посаде слова«жидобольшевики» не является уголовно-наказуемым деянием, поэтому он не может быть признан виновным по ч.1 ст.282 УК РФ.

Нельзя признать адекватными его поступку действия органов предварительного следствия и прокуратуры, направленные на привлечение к уголовной ответственности и признание его виновным за произнесение одного слова, при отсутствии доказательств экстремистской деятельности Турухина П.К.

Согласно ч.4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтвержденасовокупностью исследованных судом доказательств.

Судом не подтверждена вина моего подзащитного в совершении инкриминируемого ему преступления: показания допрошенных судом свидетелей подтверждают лишь факт проведения Крестного хода 08.10.2014 года, но не вину Турухина П.К. в совершении инкриминируемого ему преступления, относительно которого не установлены ни умысел, ни мотив на совершение экстремистского действия; обвинение построено на недопустимом заключении некомпетентных экспертов.

В силу изложенного и, руководствуясь требованиями закона, прошу вынести в отношении Турухина П.К. оправдательный приговор.

***

АДВОКАТСКАЯ ПАЛАТА МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ

КОЛЛЕГИЯ АДВОКАТОВ ГОРОДА МОСКВЫ «ПРАВО И ИННОВАЦИИ»

____________________________________________________________________________________________________________________

ИНН 7723434161 КПП 772301001 ОГРН 1167700052860

109451, г. Москва, ул. Братиславская, д.21, корп.1, тел./факс (495) 346-89-01;(495) 346-89-11,

электронная почта: pravoiinnovatsii@yandex.ru

*************************************************************************************************************************************

В Сергиево-Посадский городской

суд Московской области

защитника Турухина П.К., обвиняемого

по ч.1 ст. 282 УК РФ,

адвоката Коллегии адвокатов г. Москвы

«Право и инновации» Авериной Н.В.

г. Москва, ул. Братиславская, д. 21, корп.1

и подсудимого Турухина П.К.

Заявление об отводе судьи

В связи с тем, что он лично, прямо или косвенно заинтересован в исходе дела, а также в связи с наличием иных обстоятельств, вызывающих сомнение в его объективности и беспристрастности

В производстве Сергиево-Посадского городского суда Московской области имеется уголовное дело № 1-18/2018 (1-446/2017) по обвинению Турухина Павла Киприяновича в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.282 УК РФ.

В соответствии со ст. 15 УПК РФ уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Стороны обвинения и защиты равноправны перед судом.

В нарушение требований данной нормы УПК РФ судья Баранова Л.В. в ходе судебного разбирательства препятствует стороне защиты представлять доказательства в полном объеме. Это выражается в том, что она в грубой безапелляционной форме прерывает речь свидетелей защиты, специалиста, либо свидетелей, которые дают суду показания о мерах физического и психического воздействия на них в период следствия, препятствует рассказывать об известных им событиях и действиях, имеющих прямое отношение к уголовному делу и могущих повлиять на исход дела.

Под предлогом необходимости говорить по существу, судья внезапно обрывает показания свидетелей, приводя их в замешательство и сбивая с мысли.

Такое поведение судьи Барановой Л.В. свидетельствует о ее заинтересованности на стороне обвинения и заведомом, до окончания судебного следствия, решении о виновности подсудимого Турухина П.К., нежелании выслушать сторону защиты и объективно исследовать представляемые защитой доказательства.

Закон Российской Федерации “О статусе судей в Российской Федерации”, предусматривает требования к судье, которые он должен соблюдать в целях реализации прав граждан на справедливое разбирательство дела независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Судья обязан неукоснительно соблюдать Конституцию Российской Федерации, федеральные конституционные законы и федеральные законы и избегать при исполнении своих полномочий, а также во внеслужебных отношениях всего, что могло бы умалить авторитет судебной власти, достоинство судьи или вызвать сомнение в его объективности, справедливости и беспристрастности.

Согласно ст. 9 Кодекса судейской этики от 19 декабря 2012 года, в редакции Постановления IX Всероссийского съезда судей от 08.12.2016 № 2, объективность и беспристрастность судьи являются обязательными условиями надлежащего осуществления правосудия. Судья при исполнении своих полномочий и вне служебных отношений должен способствовать поддержанию уверенности общества и участников процесса в объективности и беспристрастности судьи и органов судебной власти.

При исполнении своих профессиональных обязанностей в целях объективного рассмотрения дела судья должен быть свободен от каких-либо предпочтений, предубеждений или предвзятости и должен стремиться к исключению каких-либо сомнений в его беспристрастности.

Не исключаем, что на поведение судьи Барановой Л.В. при рассмотрении уголовного дела в отношении Турухина П.К. оказывают влияние предубеждения, вызванные приверженностью каким-то идеям, ценностям, либо профессиональной солидарностью с правоохранительными органами, что заставляет ее реагировать на показания свидетелей излишне эмоционально, то есть не беспристрастно, создавая в ходе судебного разбирательства необъективную «картину» происшедших событий, исследуемых судом, что протоколируется секретарем. Такое поведение судьи, явно выражающее ее негативное отношение к доказательствам стороны защиты, пресечение ею исследования в полном объеме доказательств невиновности подсудимого в инкриминируемом преступлении, несовместимо с дальнейшим рассмотрением ею уголовного дела в отношении Турухина П.К.

Согласно ч.1 ст. 120 Конституции РФ судьи независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и федеральному закону. В соответствии с ч.3 ст.123 Конституции РФ судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

В п.10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. N 8 “О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия” (с изменениями и дополнениями) сказано, что в силу конституционного положения об осуществлении судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон (ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации) суд по каждому делу обеспечивает равенство прав участников судебного разбирательства по представлению и исследованию доказательств и заявлению ходатайств.

В соответствии со ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый при предъявлении ему любого уголовного обвиненияимеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом,созданным на основании закона. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления считается невиновным, до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком.

В нарушение вышеприведенных норм уголовного судопроизводства судья Баранова Л.В. не обеспечивает равенство прав стороны защиты со стороной обвинения, устанавливая приоритет доказательствам стороны обвинения, что ставит заведомо в неравное положение стороны, нарушает основополагающий принцип уголовного судопроизводства, предусмотренный ст. 15 УПК РФ – состязательность и равенство перед судом стороны обвинения и стороны защиты.

Согласно ч.2 ст. 61 УПК РФ судья не может участвовать в производстве по уголовному делу в случаях, если имеются иные обстоятельства, дающие основание полагать, что он лично, прямо или косвенно, заинтересован в исходе уголовного дела.

Учитывая изложенное, руководствуясь ч.2 ст. 61 УПК РФ, заявляем отвод судье Барановой Лилии Владимировне.

Защитник Турухина П.К.

адвокат ______________ Н.В. Аверина

Подсудимый ______________ П.К. Турухин

19 марта 2018 г.

Печать