Конкурс "Воскресающая Русь"Сява, тяжело вздохнув, стал грузиться в свою «Фронтеру», цвета мокрого асфальта. Сев за руль, он, с замиранием сердца, повернул ключ в замке зажигания, и… абсолютно ничего не произошло. Привычный тихий звук мотора подействовал успокаивающе на его расшатанные нервы.
- Фу, пронесло! – едва слышно выдохнул он, отирая пот со лба тыльной стороной ладони.
«А завтра может и не пронести… - гаденько зашептал ему внутренний голос. – Ведь кинул ты своих деловых партнеров на пятьсот кусков. И не каких-нибудь гривен, а натуральной зелени. Такого не прощают».
Дохлому (кликуха Сявы) стало себя жаль, чуть ли не до слез. Ну, кто ж знал, что ему попадутся такие лохи?
«Да сами они во всем виноваты!» - успокаивал себя он, выруливая на главную дорогу и вливаясь в привычный поток автомобилей, в котором его машина казалась принцессой среди нищих. Сзади, опять же, как обычно, пристроилась «БМВ» с двумя охранниками.
Вскоре эта нехитрая формула аутотренинга начала приносить свои плоды – Дохлому жизнь уже не представлялась в таком мрачном свете, как прежде. Постепенно он даже начал обретать прежнюю наглость.
Остановившись на светофоре, Сява все никак не мог решить, куда же ему завернуть сначала. Может в фитнесс-клуб, под вывеской которого скрывался эксклюзивный бордельчик для людей с особо толстыми бумажниками или, может быть, в офис своей фирмы. Думать ему приходилось редко (за исключением торговых сделок, в которых он был действительно дока), так что скрип мозговых извилин грозил прорваться сквозь прекрасную немецкую звукоизоляцию салона.
Наконец, предположив, что в известной пословице: делу время – потехе час, все же есть свой, хотя и своеобразный резон, он двинул вперед рычаг автоматического переключателя скоростей, и его «Опель», набирая скорость, помчался к офису фирмы.
ООО «Севатол» называлось так в честь отцов-основателе
«А Толяна, год назад, ты сам заказал, - напомнил ему гаденький внутренний голос. – Как же ты мог, ведь он же был твоим другом?»
«То, что он был моим другом, не мешало ему крысятничать. Почему же я должен испытывать какие-то угрызения совести?» – зло думал он, подъезжая к офису.
Когда он входил в приемную, обставленную лучшей офисной мебелью, мысли его были заняты одним – поскорее покончить с намеченными на сегодня делами и завалиться к девочкам.
- Что-то вы сегодня рано Святослав Игоревич, - елейным голоском прощебетала новая секретарша и улыбнулась, показывая ряд крупных безукоризненных зубов.
«Захомутать хочешь, секретутка паршивая? Ну, нет, не выйдет, я птица вольная… - Криво улыбнувшись в ответ, и пробурчав что-то невнятное, Сява благополучно прошел дальше.- Хотя фигурка, пожалуй, и ничего», - бросил он оценивающий взгляд уже от самой двери своего кабинета.
Едва он удобно устроился за своим громадным, директорским столом, как запиликал мобильник.
- Батиг, слушает… - немного лениво произнес он свою фамилию.
- Слушай, кореш, - раздался зловещий голос из трубки, - последнее тебе китайское предупреждение: не отдашь бабло до вечера – ты покойник.
На том конце линии положили трубку.
После этого звонка все утренние страхи возродились в Дохлом с новой силой. Добавилась лишь мелкая дрожь рук и ног. Но о варианте с возвратом денег он не мог и помыслить. Во-первых - часть из них уже была вложена в дело, а во-вторых – очень уж он не любил расставаться со своими денежками. Общеизвестно: берешь взаймы чужие деньги, а отдавать приходится свои.
- Лялечка, пригласи-ка ко мне начальника службы охраны, - нажав кнопку селектора и, одновременно, пытаясь унять нервную дрожь в коленях, попросил секретаршу Сява.
- Джаст момент, Святослав Игоревич, - блеснула она своими познаниями в английском.
Лысоватый, но подтянутый человек, которого все называли Полковником, зашел в кабинет Дохлого ровно через пять минут. Начальник «охранки», как в шутку окрестили сотрудники фирмы службу безопасности, был кадровым эсбэушником, ушедшим в коммерцию уже после развала Союза.
- Я вас внимательно слушаю, Святослав Игоревич, - произнес он, разместившись в предложенном ему вертящемся кресле.
- У нас проблемы…
- Я это уже понял. Что требуется от моего отдела?
- Обеспечить мою личную безопасность.
- Какими средствами? – деловито спросил Полковник.
- Не мне тебя учить. Можешь использовать все средства.
- Для начала – возьмите себе привычку – не ездить никуда одному, - голосом лектора начал Полковник. – Во всех поездках вас должны сопровождать два джипа с охраной. При выходе из машины вас должно прикрывать не менее четырех человек.
- Ого, это выльется мне в хорошие бабки…- почесал затылок Сява.
- Экономить на безопасности себе дороже, - напомнил бывший эсбэушник.
- Да, знаю, знаю… - скривился, как гнилой помидор Дохлый.
- Мы установим постоянное слежение за вашим кортежем, и буде, не дай бог, что случится – помощь подоспеет незамедлительно. Да, еще у ваших телохранителей есть мобильники, так что не беспокойтесь. Что-то еще?
- Нет, свободен… - коротко бросил Сява, делая вид, что поглощен глубокими раздумьями, и вежливо прощаться у него времени нет.
До обеда он еще проваландался с бумажками в офисе, а после оного решил, что, наконец, пришла пора и честно заслуженного отдыха. После двух часов дня, он поехал к девочкам. Кортеж, по совету Полковника, состоял из трех джипов: двух «Мерседесов», набитых охраной, и любимой «Фронтеры» самого Дохлого, в которой, кроме него имелось еще три нехилых лба.
Фитнесс-клуб «Камелия», располагался в двухэтажном здании довоенной постройки, в котором, однако, после евроремонта имелись все удобства так милые новорусскому (или новоукраинскому) сердцу: приличный бассейн, сауна, солярий, массаж обычный и тайский, и, конечно же, отлично оборудованные тренажерные залы. Клубная карточка этого заведения была верхом мечтаний любого начинающего бизнесмена. Но это была лишь одна сторона медали, так сказать, верхушка айсберга, а правда, во всей ее наготе и неприкрытости состояла в том, что все члены клуба делились на привилегированны
Джипы с затемненными окнами, один за другим остановились у парадного входа, из них тут же, что твой горох, посыпались охранники, профессионально взявшие под контроль все входы и выходы, и только потом, вальяжно, с сознанием собственной значимости, внутрь проследовал Дохлый. Дав швейцару на чай столько, что у бедняги едва не повылазили из орбит глаза, он проследовал прямо к двери с надписью: «Посторонним вход воспрещен».
За этой дверью был вход в другой мир. Избавившись от излишков одежды в раздевалке, и оставшись в красных плавках с эмблемой своей фирмы, он проследовал за хранившей молчание загорелой красоткой в зал, где располагался бассейн. Там уже плескалось с полдюжины «нереид» в купальниках «топлесс».
Ущипнув, в знак благодарности, шоколадную красотку за мягкое место, он, утробно взревев, плюхнулся в воду, чем вызвал визг и смех наблюдавших за ним зрительниц. Вдоволь наплававшись, Сява блаженно расслабился, вытянувшись в шезлонге.
Его достали и тут. На стоявшем рядом с шезлонгом столике, сервированном фруктами, зазвонил телефон.
Он, сразу сник, и, с внутренним трепетом, принял трубку у довольно смазливой блондинки с прической а-ля Мерелин Монро.
- Батиг, слушает…
- Сява, это я Колюся, - раздался в трубке жизнерадостный вопль его друга и, одновременно, зама по маркетингу. – Нужны твои инструкции, «товар» хороший, качественный, но производитель повысил цену на десять процентов. Брать или нет? А то наши дилеры совсем на мели…
- Брать, конечно, и впредь, чтоб меня такой ерундой не доставал… - облегченно вздохнул Сява. Заместитель по маркетингу, посланный в служебную командировку в Ташкент, еще дома получил прямое и недвусмысленное указание – без «товара» не возвращаться.
Только он закончил разговор, как телефон зазвонил снова. Дохлый раздраженно взял трубку.
- Бат…
Его беспардонно прервали.
- Я так понимаю, что грины ты возвращать не собираешься… - строго произнес голос из трубки. – Вместо того чтобы искать денежки, развлекаешься с девочками. Ну, пеняй на себя. С этой минуты – ты заказан. Разговор окончен.
Из трубки послышались гудки…
В расстроенных чувствах Сява оглянулся вокруг, но нигде киллера видно не было.
«Да и откуда бы ему взяться? – снова воспрянув духом, подумал Дохлый. – Ведь все входы-выходы перекрыты моими бойцами».
Пытаясь немного развеяться и отвлечься от своих проблем, он подозвал пару девиц, резвившихся в бассейне, и уединился с ними в апартаментах на втором этаже.
Когда Сява, в своем кортеже из трех джипов набитых телохранителями возвращался домой, был уже поздний вечер. Он был обессилен многократными любовными баталиями, и немного навеселе, поэтому сам за руль не сел – «Фронтеру» вел его охранник.
Машин на улицах из-за позднего времени было мало, и все светофоры уже моргали желтым глазом. На высокой скорости, пронесшись по центру города, кортеж устремился к этакой улице «Демьяна Бедного», сплошь состоявшей из громадных трехэтажных коттеджей, роскошь которых особенно выделялась на фоне ужасающей нищеты огромного большинства населения.
Их подстерегли перед последним перекрестком, влепив по головному джипу с охраной из гранатомета. Фейерверк получился стоящий. Головная машина, перевернувшись, взорвалась и, превратившись в бесформенную груду искореженного металла, замерла, надежно загородив дорогу. Водитель «Опеля», резко крутанул руль влево, пытаясь избежать столкновения, но поздно. Визжа тормозами, машина Дохлого пошла юзом, врезавшись в то, что еще несколькими секундами ранее было черным «мерсовским» джипом. И тут по ним открыли ураганный огонь из всех стволов. Создавалось впечатления, что покушавшихся было человек десять.
Третья машина успела таки затормозить. Из нее попытались выскочить Сявины орелики. Куда там - их изрешетили, едва они успели сделать пару выстрелов.
Послышался глухой хлопок. Секунда – и в салоне третьего джипа раздался громкий взрыв еще одной гранаты.
«Гранатометчик, паскуда! », - бешено метнулась в голове Дохлого мысль.
Распахнув простреленную автоматной очередью дверцу машины, он, раненый, но, сжимая в руке верную «Беретту», вывалился из салона и принялся палить в темноту, стараясь ориентироваться по звукам выстрелов. К нему присоединился только один охранник, стоны другого раздавались из салона, тело же шофера придавило клаксон, и вокруг стоял такой трезвон – хоть уши затыкай.
Дважды перекатившись, он замер, вжимаясь в дорогу, как будто ее гладкая поверхность могла его защитить от пуль. А они, звонко лязгая об асфальт, отлетали под самыми невероятными углами. Ночь была безлунной, у покушавшихся были все преимущества, и хоть Сява и соображал с превеликим скрипом, но сейчас даже он понял – дело швах.
Он не мог понять одного: если у них есть гранатометчик, то почему они не сожгут и джип самого Дохлого – вот же он, как на ладони, запертый меж двух исковерканных груд железа, в любой момент могут жахнуть. Но пока они лишь усердно поливали его огнем автоматов.
Уже затих единственный оставшийся у него телохранитель, располосованный автоматными очередями крест-накрест. Вот уже и он сам был дважды ранен в левую руку, в дополнение к уже имевшемуся ранению в бок и, утратив много крови, потерял сознание.
Очнулся Сява оттого, что левую пятку ему ощутимо припекало пламя недалекого костра, в который прямое попадание гранаты превратило один из джипов. Противно воняло горелым мясом.
«Жив! – отреагировало взрывом радости его сознание. – Главное – жив!» Он прислушался, но ничего, кроме рева мотора удаляющегося автомобиля, ему расслышать не удалось.
- Уехали… - еще боясь поверить своему счастью, пробормотал Дохлый и, одновременно, почувствовал, как сердце заходится в радостном ритме. – А я, все-таки, выжил!
Он осторожно отползал от догоравших остовов машин, внезапно на его пути возникла какая-то неясная тень, словно из окружающего мрака материализовалас
Это был Полковник.
- А, эсбэушник, хренов, что мне присоветовал… - начал, было, он, не стесняясь в словах разнос своего подчиненного, но черное дуло пистолета, направленное прямо ему в лоб заставило его проглотить окончание реплики. – Ты что? Ты что надумал? – перепугался он уже не на шутку.
Фигура Полковника медленно надвигалась.
- Ты, грязь! – презрительно процедил сквозь зубы бывший эсбэушник. – Найди в себе силы хотя бы умереть достойно!
- Ты не посмеешь… - едва выдавил из себя Сява. Эти слова должные звучать уверенно и твердо, он вымолвил насквозь фальшиво и неубедительно.
Дорогой костюм Дохлого был весь покрыт копотью, во многих местах разорван. Галстук сбился набок. Из разбитого рта, тоненькой струйкой текла слюна пополам с кровью, а на помятом и разодранном в кровь лице застыло выражение панического ужаса, перед неотвратимым концом. Что-то ему подсказывало, что все его деньги не помогут выпутаться из этой передряги. Он был жалок.
- Посмею, еще, как посмею, - произнес Полковник, взводя курок с громким щелканьем.
- Но ты… вы… - тут же исправился Сява (только под угрозой смерти его можно было заставить вести вежливый разговор).
- Что я? Бывший сотрудник органов? Так и тогда у меня с подобной сволочью был разговор короткий…
- За что? – прохрипел в полном отчаянье Дохлый.
- Помнишь, подонок, как шесть лет назад, ты пустил по кругу пятнадцатилетнюю девочку, Лену? Припоминаешь?
На иссеченном осколками стекла, лице Дохлого отразились некие признаки умственной активности.
- Хоть убей, не помню…
- Видно придется так с тобой, и поступить, - сказал Полковник, поднимая пистолет.
- Да-да, припоминаю… - чтобы выиграть время заявил Сява. На самом деле помнить он ничего не мог, так как все девушки в его голове давно перемешались. «Эх, знал бы ты папаша, сколько этих Лен, было…» - подумал он, и это были его последние мысли.
- Эта девчушка, была моей дочерью… - с этими словами он выпустил в Дохлого две пули, после чего тот стал мертвым не только по прозвищу, но и в натуре. – Мразь! - брезгливо поморщившись, плюнул на землю Полковник, после чего вытащил из кармана небольшой радиопередатчик, и нажал на нем красную кнопку. Прислушался, а когда ветер донес до него эхо неблизкого взрыва, разнесшего на мелкие кусочки машину с пятью киллерами, медленно пошел прочь…
1999
Сергей Ясинчак
Андрей Черноморский
Иван Жук
Екатерина Лазарева
Николай Боголюбов
Вадим Бергаментов
Тимофей Крючков
Олег Зарубин
Станислав Воробьев
Игорь Горбачев
Александр Трубин
Валерий Шамбаров
Анатолий Евсеенко
Сергей Рассказов
Игорь Гревцев
Владимир Крупин
Марина Хомякова
Павел Рыков
Олег Кашицин
Никита Брагин
Владимир Хомяков
Андрей Сошенко
Леонид Петухов
Сергей Моисеев
Георгий Боровиков
Олег Платонов
Александр Ананичев
Виталий Даренский