…А зима в этот год оказалась буранная, злая.
И земля – будто камень, и воздух холодный, как лёд.
Двое рыли могилу у речки таёжной Кулая
И ругались: «Кайло этот смёрзшийся грунт не берёт!»
И земля не брала небольшое, иссохшее тельце,
Что лежало поодаль, а сверху накинут мешок.
Двое рыли могилу (а в прошлом они – земледельцы),
И лопата вгрызалась в холодную твердь на вершок.
Сколько минуло лет с той холодной январской минуты?
Сколько схлынуло зим, сколько вёсен встречала тайга?
Но, Россия, неужто и вправду былую вину ты
Позабыла
и прошлое
спрятала здесь на века?
Или всё же ты помнишь худого подростка с лопатой
И второго, постарше, с кайлом и слезливым лицом.
Тот второй: невысокий,
немного сутулый,
хрипатый.
Мальчуган его звал, может, «папкой», а может, «отцом».
У таёжной реки буйноцветие трав – можно в рамку
Этот дикий пейзаж и на стену, чтоб радовал глаз.
Где те двое страдальцев, в слезах положившие мамку
Под промёрзшей земли неумело сковырнутый пласт?
Что бы ни было сказано – всё будет блёкло и косно.
Наших слов тем, кто сгинул, услышать уже не дано.
Лишь в апреле земля отошла от мороза, но – поздно.
Заровняло могилу, истлели и плоть, и сукно.
Там, на речке Кулае, меж сосен затерянный крестик.
Это ветви сплелись, образуя надгробье собой.
Пойте, ветры, о том, что Небесное Царствие есть, и
О невинно погибших, таёжная птица, пропой...
Кулай - спецпоселение раскулаченных в Омской области
Александр Тихонов (Омск)