Игумен Кирилл (Сахаров): «О решении Поместного Собора 1971 года о признании равночестными и равноспасительными старых и новых обрядов почти ничего не знают» (интервью порталу «Русская вера»)

Психологические сложности в адаптации новопришедших в церковь являются проблемой всех существующих старообрядческих согласий, а также старообрядных приходов в лоне РПЦ (единоверие). Иногда прохожий случайно заходит в какой-то храм и пытается совершать молитвенные и обрядовые действия «по новому стилю» (например, бросается целовать все подряд иконы), а оказывается, что этот храм старообрядческий и подобные обычаи тут не одобряются. Может возникнуть некомфортная, конфузная ситуация.

Бывает, что человек узнает о древлеправославии из книг, фильмов или СМИ и решает посетить старообрядческий храм или даже присоединиться к старообрядческой Церкви. Однако он совершенно лишен знаний о поведении в храме. Поэтому человек порой страшится даже порог храма переступить. Ну, зайдешь в него, а вдруг что-то не так сделаешь или выглядеть будешь не так, как принято. На тебя косо посмотрят, а еще хуже — скажут что-либо осуждающее, или даже укажут на дверь. Испортится настроение, а то и обида появится на всю жизнь. Многие, опасаясь этого, предпочитают вовсе не заходить в церковь и обходят её стороной. Так человек и откладывает год за годом свое возвращение к Богу.

Сегодня мы беседуем с игуменом Кириллом (Сахаровым), настоятелем московского старообрядного храма святителя Николы на Берсеневке (РПЦ МП). Что в единоверческой общине делается для научения новопришедших азам старообрядной церковности? Что малоцерковных людей настораживает или отталкивает в старом обряде? Кто и как объясняет случайно попавшим в храм людям об особенностях богослужения, внешнего вида, крестного знамения? Из интервью узнаем ответы на эти и другие вопросы.

Корр: Насколько важной вы считаете катехизацию? Возможно ли ее осуществлять повсеместно?

Иг. Кирилл: Катехизация, безусловно, важна. Приходская жизнь нашего храма насыщена просветительским элементом. Вот, только что закончили воскресную вечерню и стали читать толкование на 20-ю кафизму Псалтыри. Утром, после Литургии, была беседа по церковной истории. Говорили об Иоанне Грозном: был ли он причастен к убийству митрополита Филиппа (в Царском синодике нет его имени). Рассматривали вопрос о том, как относились к Церкви императоры Петр и Павел, императрица Екатерина. За трапезой читали поучение на Евангельское воскресное чтение (его начали читать в храме после исходных поклонов параллельно чтению благодарственных молитв по Святом Причащении). В конце обеда я предложил трем мужчинам и трем женщинам высказаться по поводу одного из текстов Священного Писания, висящего на стене трапезной (о лжепророках). В конце ужина (в летнее время он проходит на территории церковной усадьбы) читал и комментировал высказывания известного старца о. Николы Гурьянова с острова Залит (он говорил, что будет такое время, когда народ будет защищать Церковь от владык). Несколько человек, пришедших впервые, после экскурсии по храму были приглашены на трапезу и приняли участие в беседе. Считаю, что даже самое малое чинопоследование должно сопровождаться проповедью священника или чтением поучения. На любом мероприятии, на которое приглашен священник, ему желательно выступить.

На многочисленных «точках», в руинированных храмах в глубинке в нескольких регионах страны, мои помощники или уже и местные жители, проводя службы мирянским чином, по окончании молитв читают розданные им поучения. Были у нас и циклы бесед на догматические темы и по Священному Писанию — на занятиях с прихожанами я практически «прокрутил» весь материал, который изучал в духовных школах. Знакомясь с учением и практикой разных сект, я убедился в актуальности бесед именно на вероучительные темы. В этом плане у нас пробел, об этом очень мало говорится и на телеканале «Союз», и на радиостанции «Радонеж».

А разве не форма катехизации, когда я с группой прихожан методически обхожу более-менее приличные заведения на территории «Золотого острова» — условные границы нашего прихода. Если это чайная или кофейня, то мы уставно молимся перед и после приема пищи. Беседуем, раздаем литературу, приглашаем в храм, предлагаем освятить заведение. Когда бываем в глубинке, стараемся трапезничать в домах у разных прихожан, а это обязательно поучения за трапезой, беседа, ответы на вопросы.

Корр.: Практикуете ли вы в своей общине долгие сроки оглашения (от года и больше), и насколько это полезно?

Иг. Кирилл: Не перестаю удивляться, как удается другим священникам проводить для кандидатов на крещение какие-то занятия и выдерживать какие-то сроки оглашения. Вот один пример: недавно одна молодая башкирка изъявила желание у нас креститься. Во время исповеди прошла моя беседа с ней. Внесли мы ее в список кандидатов, еженедельно приглашали на службы и беседы, но она так больше и не пришла. Пришлось из списка ее убрать до возможного ее прихода. Очень многие хотят сразу покреститься или обвенчаться. Огорчает, что они не выказывают ни малейшего желания ознакомиться с основами нашей веры.

Корр.: Какую литературу вы рекомендуете читать оглашенным и интересующимся? (Священное Писание, труды отцов Церкви, агиографию, труды современных авторов). Можете ли назвать авторов, труды которых реально помогают в процессе воцерковления?

Иг. Кирилл: Литературы море. Обычно начинающим рекомендуют знакомиться из святоотеческих трудов с «Душеполезными наставлениями» Аввы Дорофея. Готовящимся ко крещению обязательно почитать Евангелие. Из современных авторов мне особенно импонируют книги архимандрита Рафаила (Карелина). На тему церковного раскола 17-го века — книги Б.П. Кутузова и известный многосерийный фильм. Могу порекомендовать, особенно тем, кто собирается влиться в общину, почитать и свои книги воспоминаний.

Корр.: Вы уже много лет служите в храме святителя Николы на Берсеневке. В вашу общину периодически приходят новые люди. Какие вы можете отметить психологические и социальные трудности, сопутствующие при обращении и воцерковлении этих людей?

Иг. Кирилл: Должен признаться, что существенного расширения общины нет уже несколько лет. Кто-то исчезает, кто-то появляется. По-прежнему все держится на отметке в 100 человек. Этого мало, да и не все полнокровно участвуют в жизни общины. Что затрудняет закрепление новых людей в общине? Приведу один пример. Одна женщина из Подмосковья потянулась к нам, стала моим духовным чадом. Подумав, что она созрела до вступления в общину, я передал ей материал на эту тему. Больше она не появлялась. Слышал, что под влиянием мужа она стала говорить, что чуть не попала в какую-то секту. Разворачиваются и уходят зачастую те, кто получил малейшее замечание в отношении себя или своих детей. Кого-то тяготят долгие службы, сопровождаемые знаменным пением.

Корр.: По какой причине люди сегодня идут в церковь? Ушла ли «мода на религию», которая была в 90-е годы, или нет?

Иг. Кирилл: Буду говорить конкретно о нашем храме. Привлекают несколько моментов. Во-первых, это строго уставные службы. Порядок и тишина на них. Общинная жизнь (хотя в ней случается немало всяких конфликтов и недоразумений). То, что храм остается без ИНН (единственный в столице).

Корр.: Что в вашем приходе делается для научения новопришедших азам старообрядной церковности? Что малоцерковных людей настораживает или отталкивает в старом обряде?

Иг. Кирилл: Не в первый приход человека, но вскоре после его появления, «по чайной ложке» его начинают просвещать. Вручают лестовку и объясняют, что это и для чего. Платок под булавку — то же самое. После включения его в список в кандидаты в члены общины ему дают устав о поклонах. Постепенно он включается в динамичный поток проповедей, бесед, исповедей.

Кого-то пугает, когда все одновременно на «прощении» падают ниц («как у мусульман!»). Приходится разъяснять смысл и каноническое достоинство двуперстия и вообще старых обрядов. Часто встречаемся с тем, что о решении Поместного Собора 1971 года о признании равночестными и равноспасительными старых и новых обрядов почти ничего не знают. Зато могут ссылаться на негативные высказывания прп. Серафима Саровского (точнее, на приписываемые ему высказывания).

Кор.: Насколько сегодня верующие понимают основы Богослужения, церковные догматы, или посещение церкви для них скорее привычный ритуал?

Иг. Кирилл: Когда мы только начинали свое служение на Берсеневке, приходилось сталкиваться с разными неожиданными вещами. Помню, одна прихожанка говорила: «Батюшка, а Вы, проходя мимо, задели меня своим фартучком (имеется в виду патрахиль)». Другая на вечерней беседе вдруг спрашивает: «А скоро начнут причащать?» (!) И сейчас иногда бывает, когда, несмотря на все усилия, не могут запомнить какие-то моменты из устава о поклонах или тексты молитв по старопечатным книгам. Каждый вечер мы делаем обход нашей большой территории с чтением Исусовой молитвы (на 10-й раз читаем «Богородице Дево, радуйся»). Проходя через наш сад в период до Преображения, я потребляю три горсти ягод: смородины красной и черной и малины или крыжовника. Если обход делается после Преображения, тогда одно яблоко, одну грушу и кисть винограда. Однажды в течение всего пути одна пожилая прихожанка так и не смогла правильно, без ошибок прочитать «Богородице Дево, радуйся».

Корр.: Есть ли у Вас «прохожане и захожане», как это бывает в обычных приходах РПЦ?

Иг. Кирилл: У нас их почти нет. Пара-тройка человек зайдет поставить свещи — вот и все. У нас сложно оставаться «немножко беременным». Такие люди просто не приживаются. Логика всего устроения направлена на то, чтобы человек полнокровно влился в коллектив. Помимо регулярного посещения служб, это еще и посещение трапез, которые, согласно святоотеческим наставлениям, являются продолжением богослужений. Это участие в поездках, внесение десятины. Особенно важно участие в собраниях, на которых рассматриваются почти все возникающие вопросы. Как вы понимаете, объединиться в общину даже ста человекам, соответствующим всем этим критериям, довольно непросто. Поэтому примерно четверть членов общины еще «не устоялась».

Корр.: Кто и как объясняет случайно попавшим в Ваш храм людям об особенностях богослужения, внешнего вида, крестного знамения? Есть ли случаи изгнания из храма или конфликтов на входе?

Иг. Кирилл: Только специально назначенные люди или, в случае их отсутствия, те, кто получат на это благословение. Особых конфликтов я не припомню. Кто-то может упираться в отношении платка, к примеру, и может сам развернуться и уйти. Если это член общины, который еще не все усвоил, — одно отношение, одна реакция. Я поручаю более «продвинутому» члену общины пройти с ним в северный притвор и подсказать, как правильно прикладываться к иконе, ставить свещу и т.п. Если это впервые вошедший человек, то отношение более снисходительное. Но если и он станет на колени или будет сидеть на Трисвятом, то ему обязательно подскажут. Есть у нас, как и на каждом приходе, «в свете решений священноначалия», свои миссионер и катехизатор.

Корр.: Вы часто совершаете паломнические поездки по монастырям и храмам. Как воспринимают духовенство и прихожане внешний вид и поведение Вашей делегации?

Иг. Кирилл: По-разному. Помню, в Дивеево благочинная расставила наши «белые платочки» по подсвечникам. Игумения вошла и ахнула. Но отношение было положительным. В Севастополе покойный благочинный, в напряжении ожидавший очередного вторжения филаретовцев, отнесся подозрительно. В Донбассе бабушки шушукались: «Он служит по-старообрядчески, но он не старообрядец». В Москве не припомню ни одной негативной реакции, хотя служил молебны по старому обряду в десятках храмов.

Корр.: Были случаи, о которых вы рассказывали, что некоторые ваши прихожане впоследствии уходили в старообрядчество, сожалеете ли вы о таких историях?

Иг. Кирилл: Очень болезненно я перенес первый уход через пару лет после открытия храма. Это был головщик, причем весьма искусный. Наонное пение у нас пошло именно от него. У него были большие сомнения по поводу своего крещения. Не будучи моим духовным чадом, своими сомнениями со мной он не делился. Примерно в это же время одна наша уставщица перешла на Преображенку к федосеевцам. Одного прихожанина «распропагандировали» рогожские казаки, и он влился в их ряды. Был случай, когда также уставщик (он был моим духовным чадом) ушел на Рогожское, а после армии вернулся обратно, но не к нам, а в монастырь. Поскольку он принял постриг без согласования со мной, по благословению старшего духовника, я завершил в отношении его свое духовничество.

Могу сказать, что в последние годы я более спокойно отношусь к уходу от нас кого-либо из прихожан, в т.ч. и к старообрядцам. Я так рассуждаю: «Насильно мил не будешь. Мы далеки от идеала, и я особенно. Человек читает, с кем-то встречается, размышляет, сравнивает, делает выводы. Одним словом, ситуация развивается в формате свободной конкуренции. На возникающие вопросы и недоумения я стараюсь отвечать, но не факт, что все мои ответы стопроцентно убедительны».

Корр.: Почему некоторые личности, которые у вас учились основам старого обряда, впоследствии превратились в «ревнителей», а затем и обличителей, переходящих из согласия в согласие с «разоблачениями» и скандалами? Как формируется современный типаж «ревнителя», который вчера еще не умел лба перекрестить, а сегодня уже говорит «от писания», «судит» священников и епископов?

Иг. Кирилл: Самый сложный вопрос. Не хочу упрощать. Сказать, что они учились у нас основам старого обряда, было бы не совсем верно. Они приходили уже ориентированными, и мы оказались для них переходным этапом. Это были эрудированные и искренние люди, в значительной степени максималистски настроенные. Были и те, кто психически, как мне кажется, были не вполне здоровы. Как я и предполагал, уйдя от нас, они также негативно воспринимали реалии и в других местах. Могу признать, что в значительной степени их критика была справедлива и объективна. Такую критику мы старались воспринимать и делать выводы. Огорчала неблагодарность. Желчность и тенденциозность. Ну, да Бог им судья. Некоторые из них просили прощения. Зла стараемся не помнить, но, по нашему несовершенству, долго остается осадок. К желающим проживать у нас стали относиться более серьезно и требовательно. Думаю, что возникшие неприятности были нам попущены с целью вразумления и очищения. Конечно, это не снимает ответственности с тех, кто поступал не по-христиански. Святые отцы призывают идти средним, царским путем, а всякие самочинные крайности до добра не доведут.

Вспомнил такой случай. Как-то на службе одному отроку я дал поклоны за то, что он что-то не так сделал. Через некоторое время выясняется, что поклоны им не были сделаны. Его кровный отец отменил благословение отца духовного. На мое недоумение была такая реакция: «Я кормлю и одеваю ребенка, и поэтому только мне он и должен оказывать послушание».Оказавшись не у дел, по совету старшего духовника, на полгода я приостановил духовничество в отношении этого папаши. Больше эта семья у нас не появлялась…

Игумен Кирилл (Сахаров)