«Тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и не многие находят их» (Мф. 7:14)

Портрет фотохудожника П.А.Ильина работы И.И.Жука.

«Тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и не многие находят их»

(Мф. 7:14)

Если бы у меня спросили, как одним фотообразом показать сегодняшнюю Россию, то я, безусловно, указал бы на фотографию «Русская лествица» мастера фотоколлажа Павла Ильина – старинного моего товарища, участника множества наших совместных фото-проектов, как в России, так и за рубежом. В глубине черно-белого фотоснимка высится несколько скособоченная традиционная русская бревенчатая изба: с середины захламленного двора до открытых чердачных дверец вздымается жердяная, грубо сколоченная лестница. Всюду, вокруг неё, бродят скукоженные, в нерезкости, потерянные люди. А в чердачном окне, в метре-другом над их головами, – сияет всеми оттенками сепии Богородичная икона. И хотя она и по тону, и по яркости цветовой палитры явственно выделяется из среды всего остального кадра, никто, ни один из людей на снимке, занятый каждый своими мелкими, земными проблемами, пока что в упор не видит ни саму Богоматерь с Младенцем-Спасителем на руках, ни шаткой убогой лестницы, ведущей к ногам Пречистой.

Фотоакартина Павла Ильина "Русская лествица"

В наши дни, в эпоху «Торжества гуманизма», когда весь современный постхристианский мир, освободившись от ига Живому Богу, вдруг, как и должно то быть для созданий, слепленных из земного праха, почуял внутри себя холод небытия, да и попробовал спрятаться от него за лоскутным одеялом, сшитым из множества ярких, броских, чисто формально выполненных фото- и текст-концептов, встретить фотохудожника со столь простым и глубоким видением, причем – видением христианским – поистине равносильно чуду.

Пока новая российская православная фотография только-только осознает себя – снимает красивые виды храмов, жанровые картинки, возникающие по ходу бесчисленных крестных ходов и служб, или же, в лучшем случае, создает абсолютно традиционные психологические портреты людей православной веры, – Павел Ильин замахивается на то, чтобы осмыслить мир с точки зрения человека верующего. «Богословское зрение современности» – вот его человеческое и художническое кредо. Все же технические приемы – наплывы, нерезкости, монтажи, поиск нужных фактур и цвета – всецело подчинены только этой единой концептуальной цели.

Так, скажем, в работе «Исихия» (то есть внутрисердечное созерцание Творца в его нетварных, но изначально присущих природе Бога энергиях), - Павел Ильин сосредотачивает зрительское внимание вовсе ни на самих энергиях. Показать их в принципе невозможно. И даже не на молитвенном видении, которое могло бы каким-то образом отразиться на психологическом состоянии созерцающего божественный свет монаха. Нет, ни на йоту не выходя за рамки святоотеческой духовной традиции, Павел бесстрастно фиксирует лишь то, что можно увидеть через окошко видоискателя: огромное, грязное, надтреснутое окно с редкими дальними отблесками за стеклами и в спокойном сосредоточении застывшего спиною к окну – монаха. Окно – как символ посюсторонней жизни с её непролазной грязью и вечно манящим светом (должно быть, из преисподней). Человек, радикально отрекшийся от мира и полностью ушедший в молитвенное ожидание встречи с Всевышним. Снимок ЕСТЕСТВЕННО черно-белый, ибо цветность и красочность окружающей нас природы только бы помешали духовному созерцанию внутреннего «умного света», который, согласно словам Спасителя, и есть та самая евангельская жемчужина, ради обладания коей не только стоит, но и должноотринуть все блага и наслаждения земного существования, потому что энергии «света умного» умудряют и насыщают нас покоем и благодатью, любовно связывая всё сущее в единое смысловое и тварное всеединство. Без просветления «умным светом», при остывании и разрыве невидимой связи с Всевышним, - человеческая жизнь, как я уже отметил, полностью обессмысливается, теряет достоинство и весомость, мало-помалу изменяясь в вал абсолютно ничем не связанных сценок и фотоснимков. У простых людей она начинает плодить безволие, погружая их в состояние скуки и одиночества, отчаянья и тоски, доводящей порой до всплесков вроде бы и ничем не обусловленной агрессивности. А вот у художников и поэтов такое безблагодатное безлюбое прозябание рождает предощущение бесконечно длящегося «ничто», «существования после жизни», которое, в свою очередь, превращает любое творчество в пустую игру со смыслами, - в кричащий и с виду довольно наглый, но внутренне очень хлипкий и беспросветный постмодернизм.

Тот же, кто, пусть слегка, хотя бы однажды в жизни внутренне озарялся Божественным «умным светом», за мутным стеклом реальности с её бытовою скукой и вроде бы беспросветностью начинает вдруг прозревать биение совершенно иной, бесконечно-радостной, духовно-животворящей Жизни.

Так появляются фотографии масштаба «Теряя рай».

Фотокартина Павла Ильина "Теряя рай"

Все мы прекрасно помним библейскую историю об изгнании Адама и Евы из рая. Змий соблазнил праматерь всех людей мнимым богоподобием. Та, размечтавшись о «вновь открывающихся возможностях», подзудила на преступление Божьей заповеди Адама. Причем настолько сама себя распалила, что в запрещенном для еды плоде с древа познания хорошего и лукавого учуяла нечто

вкусное, «прекрасное на вид и вожделенное для пищи». И вот, отведав от запретного плода, Адам и Ева тотчас же изменились внутренне. Уже с большой неохотой и со стыдливым чувством ощущения собственной наготы они встретились с некогда долгожданным и безмерно любимым Богом. Вместо того, чтобы чистосердечно раскаяться перед Ним, они принялись всячески изворачиваться и сваливать каждый свою вину на кого-нибудь другого: Ева – на змия (сатану), соблазнившего её мнимым богоподобием, а Адам, в свою очередь, - на жену и на Отца Небесного, Который создал эту женщину и дал ему её в качестве помощницы по жизни. Внимательно выслушав согрешивших, так и не дождавшись от них ни слова о собственной вине каждого, Бог, видя, как глубоко грех пустил корни в душах любимых Его созданий, чтобы спасти их от бесконечного развращения в условиях вечно длящегося эдема, вынужден был изгнать перволюдей из вечности.

Так вошла в человека смерть, а условия нашей жизни - стали едва стерпимы. Ведь в праздности и в покое сатана погубил бы людское племя значительно изощреннее и быстрее, чем это случается при обычной рутинной жизни, когда женщины в муках рождают на свет детей и спасаются чадородием, а мужчины – в поте лица своего, на пределе сил, вынуждены добывать для семьи хлеб насущный.

Понимая, что он практически навсегда теряет земной эдем, Адам, уходя из рая, заплакал.

Ева тоже, естественно, пригорюнилась.

Но ни один из них так и не вспомнил о покаянии.

А, между тем, с момента сложения мира видимого, ещё задолго до сотворения человека, Господь вместе с древом познания хорошего и лукавого насадил в центре рая и древо Жизни.

Долгое время даже никто из ангелов не знал, ни как это древо выглядит, ни в чем заключается животворящая сила его Плода, способная победить саму властительницу падшего человека – смерть.

В этом Плоде заключалась Тайна человеческого спасения, и потому до времени Господь Сам сокрывал его от посторонних глаз служителей преисподней.

И только после прихода в мир и совершения своей миссии Сыном Божиим, Христом Спасителем, падшие ангелы и лучшие из людей внезапно увидели очевидное: вожделенно Древо Жизни – это и есть тот крест, на котором доныне распят Мессия. И каждый, кто хочет не умереть, но Жить, причем жить в полноте любви и небесного милосердия! - должен покаяться перед Ним за все свои прошлые прегрешения, после чего сораспяться с Христом Спасителем и проводить свою жизнь достойно звания христианина. Христос должен стать для нас не только примером для подражания, но самой сердцевиной всех наших чувств, мыслей, чаяний и поступков. Ибо, как сказано Им Самим, Он-то и есть как раз «путь и истина и жизнь» (Ин. 14:6) для каждого человека.

Правда, этот спасительный Путь в Жизнь Вечную прискорбен и очень узок, и немногие находят его (Мф. 7:14).

Основная масса народа предпочитает, подобно Адаму с фотоколлажа Павла Ильина «Теряя рай», пенять на свою судьбу, плакаться, но не каяться. И ни в чем, ни в единой йоте, не утеснять себя. Вот почему от поколения к поколению жизнь на земле становится все более нестерпимой. Однако, уже вроде бы и охваченные вечным гиенским пламенем, люди по-прежнему не обращаются в покаянной мольбе к Спасителю; и распростертые к нам с креста спасительные объятья так и повисают в воздухе.

Вот так, оказывается, в одном фото-коллаже, можно зафиксировать и праисторию, и до сих пор длящуюся историю человечества.

Оказывается, что если ты по-настоящему религиозно мыслящий и по-православному чувствующий Художник, на фото-полотне можно показать и смерть во всем её ужасе и величии. Но при этом и подарить нам, зрителям, надежду на скорую встречу с Тем, Кто уничтожил для сораспявшихся с Ним людей само ядовитое жало смерти (фото «Таинство смерти»).

Фотокартина Павла Ильина "Таинство смерти"

Чтобы по достоинству оценить фото-коллажи Павла Ильина – надо и самому напряженно и целожизненно жить со Христом. Но так как мало кто из ценителей прекрасного, как и предсказывал Сам Спаситель, выходят на этот тернистый и узкий Путь, то и среди почитателей творчества Павла Ильина, к сожалению, - единицы.

И, тем не менее, мы рискуем обратить ваше внимание именно на этого хрупкого «ныряльщика за божественными жемчужинами». И мы надеемся, что с нашими скромными пояснениями вы поймете всю глубину одиночества и всю силу веры человека, который способен разглядеть за клубами пыли и диким грохотом «Торжества гуманизма» - «Русскую лествицу», «Исихию», «Теряя рай», «Таинство смерти», «Последние катакомбы».

Жук И. И. - член Союза фотохудожников и Союза писателей России.