"ТО, ЧТО Я ДОЛЖЕН СКАЗАТЬ..." Ярослав Попов

Константин Юон "Штурм Кремля в 1917 году".

В ноябре 1917 года красные начали артиллерийский обстрел Московского Кремля, где засели мальчики - юнкера и кадеты, сопротивлявшиеся большевикам, спасавшие честь и совесть России.

Ноябрь 1917 года. Из Петрограда прибыла весть: власть захватил Военно-революционный комитет. На очереди стояла Москва. 10 ноября революционный красный "майдан" начинается в Москве. В борьбу за свободу Родины против Власти Советов вступили офицеры, юнкера военных училищ, ударные батальоны. В Александровском Военном Училище был организован Главный штаб контрреволюционного командования Московского Военного Округа.

В одном из классов училища непрерывно заседал Совет Офицерских Депутатов. Здесь же формировались отряды Белой Гвардии. На подступах к училищу были вырыты окопы, возведены баррикады, установлены орудия. Корпуса училища обстреливались большевицкой артиллерией.
В этот же день батальон юнкеров занял Кремль. Скоро весь остальной город оказался в руках красных восставших полков. На улицах лежали убитые и искалеченные, всюду вооруженные толпы, отряды, патрули. Стреляли во дворах, с чердаков, из окон. Шли грабежи и глумление красных.

Стянув тяжёлую артиллерию, большевики 11 ноября начинают обстрел самой большой средневековой крепости Европы - Московского Кремля из тяжёлых орудий.

Ряды защитников Кремля редели с каждым часом. Иноки Чудова Монастыря непрестанно молились об "убиенных во дни и в нощи". На рассвете 16 ноября Кремль был захвачен красными. Начались аресты, расстрелы на месте и самосуд.

Сразу после штурма делегация Собора во главе со Святителем Тихоном направилась в Кремль для осмотра состояния его Святынь. Через Никольские Ворота их не пропустили.

«Последние мы нашли в таком разрушении, какого не сделали даже французы в 1812 году. От бывшей над Воротами Иконы с лампадой не осталось и следа. Двери ворот оборваны», - докладывал Собору Митрополит Тихон.

За три дня обстрела по Кремлю было сделано до трёхсот выстрелов из тяжёлых орудий.
В боях погибло несколько сот человек со всех враждующих сторон. По словам Ю. Готье, профессора истории Московского Университета, панихиду по погибшим юнкерам возглавил сам Святейший Патриарх Тихон в Храме Большого Вознесения у Никитских Ворот.

Красные хоронили своих убитых у Кремлевской Стены, без отпевания, без молитв, под революционные песни. В Москве долго говорили, что у стен Кремля по ночам стонут неприкаянные души покойников, лишенных церковного отпевания. У настоящих коренных москвичей это место стало "нечистым", "проклятым".

В Храме Христа Спасителя отслужили общую панихиду по всем убиенным в дни междоусобицы. Завещал же Христос молиться и за врагов своих. Увы, красные не следовали таким правилам.

В тот же день Собор Русской Церкви издал воззвание к православному народу с призывом к покаянию. "Люди, забывшие Бога, как голодные волки бросаются друг на друга. Происходит всеобщее затемнение совести и разума... Русские пушки, поражая Святыни Кремлевские, ранили и сердца народные, горящие верою Православною. Но не может никакое земное царство держаться на безбожии: оно гибнет от внутренней распри и партийных раздоров. Посему и рушится Держава Российская от этого беснующегося безбожия. На наших глазах совершается праведный суд Божий над народом, утратившим Святыню".

Памяти погибших в боях юнкеров знаменитый певец Александр Вертинский посвятил песню "То, что я должен сказать... (Памяти погибших юнкеров". Эта песня является одной из самых известных в мире русских антиреволюционных песен. Сейчас её часто исполняют как антивоенную песню, направленную против бессмысленной, ненужной войны.

В конце 1917 года текстовый и нотный варианты песни были опубликованы московским издательством «Прогрессивные новости». В тексте говорилось, что песня посвящена «Их светлой памяти». Песня посвящалась юнкерам, погибшим в Москве во время Октябрьского вооружённого восстания 1917 года и похороненным на Московском Братском кладбище. Об этом в мемуарах писал сам Вертинский: «Вскоре после октябрьских событий я написал песню „То, что я должен сказать“. Написана она была под впечатлением смерти московских юнкеров, на похоронах которых я присутствовал».

По поводу этой песни, полной сочувствия к врагам большевиков, Александра Вертинского вызывали в ЧК для объяснений. Вертинский тогда сказал: «Это же просто песня, и потом, вы же не можете запретить мне их жалеть!». На это ему ответили: «Надо будет, и дышать запретим!».

Вскоре Вертинский отправился гастролировать по южным городам России. В Одессе с ним встретился белогвардейский генерал Яков Слащёв. Он рассказал Вертинскому, насколько популярна стала его песня: «А ведь с вашей песней ... мои мальчишки шли умирать! И ещё неизвестно, нужно ли это было...».

В 1930-х годах Александр Вертинский записал песню в студии фирмы «Парлафон», после чего были выпущены пластинки с записью. Песня была и остаётся широко известной во всём мире.

Ярослав Попов

Песня в исполнении автора:

Современное исполнение:

Борис Гребенщиков:

Жанна Бичевская:

"То, что я должен сказать" (Их светлой памяти)
слова и музыка: Александр Вертинский

Я не знаю, зачем и кому это нужно,
Кто послал их на смерть недрожащей рукой?
Только так беспощадно, так зло и ненужно
Опустили их в Вечный Покой!

Осторожные зрители молча кутались в шубы,
И какая-то женщина с искаженным лицом
Целовала покойника в посиневшие губы
И швырнула в священника обручальным кольцом.

Закидали их ёлками, замесили их грязью
И пошли по домам под шумок толковать,
Что пора положить бы уж конец безобразию,
Что и так уже скоро, мол, мы начнем голодать.

И никто не додумался просто стать на колени
И сказать этим мальчикам, что в бездарной стране
Даже светлые подвиги – это только ступени
В бесконечные пропасти, к недоступной Весне!