Что думают православные о попытках некоторых "советских" иерархов РПЦ канонизировать красного палача Иосифа Джугашвили-Сталина.

Уверен, что через год-два в России начнут рисовать и иконы с Берией, ведь он тоже был великим.

Как показал опрос на телевизионном «Пятом канале», 71,5% дозвонившихся к ним считают Сталина «великим человеком». Недалеко ушли от своей паствы в его прославлении и церковники: рядовые попы объясняют, что благодаря Джугашвили небо пополнилось мучениками – и это очень хорошо для России (есть кому за нас молиться), а автономные православные соревнуются в скорости написании икон со Сталиным. Однако опросы социологов показывают, что сторонников Сталина в России как минимум половина. При этом другая половина общества признаёт, что их родственники были репрессированы при тиране (22%), либо пострадали при коллективизации и раскулачивании (29%).

В обычных приходах уже вовсю вешаются иконы со Сталиным – низовое священство и их паства де-факто признало генералиссимуса достойным молебнов. А вот как, к примеру, объясняет свою позицию один из попов в Стрельне (Ленинградская область), настоятель храма игумен Евстафий (Жаков), вывесивший у себя икону со Сталиным:

«Я с печалью вспоминаю великого человека… Это были лучшие годы в истории СССР. По улицам ходили свободно. Цены снижались ежегодно. Не было нынешнего разврата. Пели песни и снимали фильмы о любви, но как о трогательной тайне, куда посторонним глазам не надо заглядывать. Сажали? Бывало, но далеко не так много, как об этом пишут… Гонения на Церковь и священнослужителей имели место в основном, до установления единовластия Сталина. Их организаторами выступали те самые старые большевики, которых он уничтожил. Но главное – Русская Церковь гонения эти заслужила. Вспомните приветственные телеграммы, которые шли почти от всех епархий масонскому Временному правительству после свержения Николая II… Такая Церковь должна была очиститься, пройдя через репрессии и страдания. Да, погибли невинные, которые сейчас признаны мучениками, но какое же православное государство без мучеников? Для России счастье, что они есть и заступаются за нее перед лицом Господа!»

В связи с этим предлагаю проанализировать отношения православной церкви и коммунистов. В этом контексте слова и дела патриарха с Лубянки поражают воображение. Ведь именно коммунисты разграбили уничтожили несколько тысяч православных храмов и расстреляли тысячи священников.

Для начала статистика.

По данным правительственной Комиссии по реабилитации жертв политических репрессий, в 1937 г. было арестовано 136 900 православных священно- и церковнослужителей, из них расстреляно 85 300; в 1938 г. арестовано 28 300, расстреляно 21 500; в 1939 г. арестовано 1500, расстреляно 900; в 1940 г. арестовано 5100, расстреляно 1100; в 1941 г. арестовано 4 000, расстреляно 1900 (Яковлев. С. 94–95). В одной Тверской обл. было расстреляно только в 1937 г. более 200 священников, а в Московской – около 1000.

В момент пика репрессий 1937 и 1938 годах в Советской России из 77 тыс. храмов и молитвенных домов, которые существовали по состоянию на 1914 год, осталось всего лишь 1277 действующих храмов.

В ходе второй мировой войны немцы восстановили на оккупированных территориях около 10 тыс. храмов и церквей, кроме того сама советская власть вынужденна была обратится за помощью к церкви и вернуть церкви около 1000 храмов и церквей. В объяснительной записке 1948 г. Совет по делам РПЦ привел следующие данные о количестве церквей и молитвенных домов в Советской России: «На 1 января 1948 г. в СССР было 14 329 действующих церквей и молитвенных домов (11 897 церквей и 2432 молитвенных дома, что составляет 18,4% к количеству церквей, молитвенных домов и часовен в 1914 г.

Но после второй мировой войны гонения на церковь снова усилились, а значительную часть храмов у церкви снова изъяли.

24.11.1949 Совет по делам РПЦ представил Сталину доклад, в котором говорилось: «Немецкие оккупанты, широко поощряя открытие церквей (за время войны было открыто 10 000 церквей), предоставляли религиозным общинам для молитвенных целей не только церковные здания, но и помещения чисто гражданского характера – клубы, школы, детские дома, а также переоборудованные до войны для культурных целей бывшие церковные здания. Всего на временно оккупированной территории было занято под молитвенные цели 1701 такое общественное здание, из которых в настоящее время, то есть к 1.10.1949 г., 1150 зданий, или 67,6%, уже изъято и возвращено государственным и общественным организациям. Из них: в УССР – 1025 из 1445; в БССР – 39 из 65, в РСФСР и других республиках – 86 из 191". (АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Ед. хр. 1. Л. 80–82).

В свою очередь 25.07.1948 министр МГБ В. Абакумов подал Сталину обширную докладную записку, в которой говорилось об активизации в последнее время деятельности «церковников и сектантов» «по охвату населения религиозным и враждебным влиянием», особенно через крестные ходы и молебны, якобы срывавшие полевые работы, через нелегальное религиозное обучение детей и молодежи, а также благодаря возвращению из мест заключения ранее репрессированных лиц. Отмечалось, что со стороны представителей местной власти в некоторых случаях имело место оказание помощи в открытии церквей, мечетей и молитвенных домов, говорилось о неэффективной работе Совета по делам РПЦ и советов по делам религиозных культов при облисполкомах по противодействию «церковникам». Органами МГБ с 1.01.1947 по 1.06.1948 по Советскому Союзу «за активную подрывную деятельность» было арестовано 1968 «церковников и сектантов», из них православных – 679 (Там же. Ед. хр. 14. Л. 62–66, 68–69, 71–76, 81–84, 89).

Как начинались репрессии священнослужителей в СССР.

Письмо членам Политбюро

Товарищу Молотову для членов Политбюро.

Строго секретно. Просьба ни в коем случае копий не снимать, а каждому члену Политбюро (тов. Калинину тоже) делать свои заметки на самом документе. На съезде партии устроить секретное совещание всех или почти всех делегатов по этому вопросу совместно с главными работниками ГПУ, НКО и Ревтрибунала. На этом совещании провести секретное решение съезда о том, что изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать.

Для наблюдения за быстрейшим и успешнейшим проведением этих мер назначить тут же на съезде, то есть на секретном его совещании, специальную комиссию при обязательном участии т. Троцкого и т. Калинина, без всякой публикации об этой комиссии с тем, чтобы подчинение всей этой операции было обеспечено и проводилось в общесоветском и общенародном порядке. Назначить особо ответственных наилучших работников для проведения этой меры в наиболее богатых лаврах, монастырях и церквах.

19 марта 1922 г. Ленин.
(В "Архиве " имеет шифрЦПАИМЛ, ф. 2.0.1, ед.хр. 22947)...".

Отобранные у церкви ценности отправлялись в Гохран. Согласно сводной ведомости ЦК Последгол ВЦИК о количестве изъятых церковных ценностей на 1 ноября 1922 года было изъято:

Золота 33 пуда 32 фунта
Серебра 23,997 пуда 23 фунта 3 лота
Бриллиантов 35 670 шт.
Прочих драгоценных камней 71 762 шт.
Жемчуга 14 пуда 32 фунта
Золотой монеты 3 115 руб.
Серебряной монеты 19 155 руб.
Различных драгоценных вещей 52 пуда 30 фунта

Всего было изъято церковных ценностей на два с половиной миллиарда золотых рублей. Из этих средств только примерно один миллион рублей было потрачено на закупку продовольствия для голодающих. Основная часть собранных средств пошла на «приближение мировой революции".

Казни священнослужителей.

В 1918 году в Ставропольской епархии были казнены 37 священнослужителей, в числе которых — Павел Калиновский, 72 лет и священник Золотовский, 80 лет.

Некоторые убийства осуществлялись публично в сочетании с различными показательными унижениями. В частности, священнослужитель старец Золотовский был предварительно переодет в женское платье и затем повешен. 8 ноября 1917 года царскосельский протоиерей Иоанн Кочуров был подвергнут продолжительным избиениям, затем был убит путём волочения по шпалам железнодорожных путей.

В 1918 году три православных иерея в г. Херсоне были распяты на кресте. В декабре 1918 года епископ Соликамский Феофан (Ильменский) был публично казнён путём периодического окунания в прорубь и замораживания, будучи подвешенным за волосы, в Самаре бывший Михайловский епископ Исидор (Колоколов) был посажен на кол, вследствие чего умер.

Епископ Пермский Андроник (Никольский) был захоронен в землю заживо. Архиепископ Нижегородский Иоаким (Левицкий) был казнен, путём публичного повешения вниз головой в севастопольском соборе. Епископ Серапульский Амвросий (Гудко) был казнён путём привязывания к хвосту лошади; в Воронеже в 1919 году было одновременно убито 160 священников во главе с архиепископом Тихоном (Никаноровым), которого повесили на Царских вратах в церкви Митрофановского монастыря. В начале января 1919 года, в числе иных, был зверски умерщвлён епископ Ревельский Платон (Кульбуш).

9 апреля 1921 года Ф.Дзержинский пишет Лацису следующее:

Церковь разваливается, этому нам надо помочь, но никоим образом не возрождать её в обновлённой форме. Поэтому церковную политику развала должна вести ВЧК, а не кто-либо другой… Наша ставка на коммунизм, а не религию. Ликвидировать может только ВЧК…

При реализации политики борьбы с инакомыслием и контрреволюцией важным моментом являлась окончательная ликвидация какого-либо влияние церкви на политическую и социально-культурную ситуацию в республике и избавление от так называемого «реакционного духовенства». В частности, политику РКП (б) времён красного террора проясняет письмо В. И. Ленина, направленное руководящим органам Политбюро, ОГПУ, Наркомата юстиции и Ревтрибунала от 19 марта 1923 года:

«Изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать.