Нет в Украине злых людей, бездушных,
Мы как семья, и мира все хотят.
Но нас, простых и честных, нагло душат,
Втянув в свой еретический обряд.

Где история спутана временем,

Где культура забыта и быт,

А у женщины предназначение

Не родить, а руководить.

Что мы чувствуем: боль и жалость,

Жуткий страх испытали дети…

Никому чтобы впредь не досталось,

Пусть развеет, как пепел, ветер…

Все твердят нам, что время – лекарь,

Отойдет все с весенним разливом.

Сколько же должно пройти века,

Чтобы вновь проснуться счастливым.

​Пролетала над курганом птичья стая,

Холодами век гонимый птичий род…

Ровный клин, с печалью улетая,

Не надеялся увидеть здесь народ.

​Наша юная весна,

Смерть идет бодрящим шагом,

Крова всех лишив и сна.

Там, где счастливы мы были,

Я однажды вернусь в этот город,

Пострадавший от мерзких иуд.

Сединою покрыл его порох,

Но смертями враги не сотрут.

Ну а если его обесчестят

Страна, которой больше нет,

Страна, в которую стреляли.

Где власти не несут ответ

За то, что заживо сжигали.

Сепаратист – звучит красиво.

Сепаратист! Горжусь тобой!

Эй, террорист – мальчишка милый,

Ты вышел на священный бой.

Ты вышел на войну с нацизмом,

Чтоб память деда отстоять.

​Наконец-то мы дождались второй части дилогии известного постсоветского режиссера Павла Лунгина, снятой им о России и о ее народе. После первого нашумевшего фильма «Остров», в котором речь шла о непростых путях становления русской духовности, режиссер обратился к теме, закономерно и неизбежно возникающей вследствие этого становления, - к рождению на Руси самодержавного царства.

(из ненаписанного)

сохрани мя, Господи, яко на Тя уповах.
Рех Господеви: Господь мой еси Ты, яко благих моих не требуеши…
(Псалом 15)

Сохрани меня, Господи, яко на Тя уповах.
Я совсем потерялся в ненужных делах и словах.
Ни одной моей мысли пройти не могу до конца,
И не в силах поднять со стыда на иконы лица.
И отстали часы - но быстрее бегут мои дни.
Помоги мне начало найти!
До конца сохрани.

Богородица - Крепость и Щит -
В час, когда он "oultra" закричит,
Защити своего пилигрима!
- Ибо злы и хитры сарацины.
(песнь времен Крестовых походов)

​Степные травы не успели лечь -
Но те, что полегли, уже не встанут...
Седое солнце обнажило меч
Вилючих рек, текущих к Океану.
.

​По жизни я шел неготовой тропой.
Меж вороном вещим - и волком несытым,
По мертвым, по звездам, путем позабытым,
Которым последует только слепой.

​Мы уходим в бои, наяву и во сне -
На броне, на челне, на буланом коне.
Чтоб вернуться домой - на свету и во мгле -
На ходулях, в конверте. На птичьем крыле.

Не жалей о неспетом. Не бойся креста.
Если память порою - и та нечиста,
То, как белую скатерть в поминном пиру
Со стола ее снимет вдова поутру.

Массовое сектантское движение сыграло выдающуюся роль в революции 1917 года как в феврале, так и в октябре. Советолог Михаил Агурский утверждал: «Религиозный нигилизм и большевизм быстро обнаружили общность интересов в стремлении к «полному разрушению старого мира», причем «нельзя обойти молчанием и поддержку большевиков баптистами, евангелистами и адвентистами седьмого дня». Последние даже утверждали, что на Ленине почиет «благодать Божия».

Двадцать пятого февраля 2015г. я впервые попытался противодействовать, и выпустил в сеть пост об Антикризисном Марше «Весна», написанный на скорую руку, призвав истинных националистов игнорировать планируемый шабаш. Мотивировал тем, что нам, националистам там не место и цели не наши. Кому интересно, можете ознакомиться, вот он – «Антикризисный Марш «Весна» или марш иуд.

... Я и смог бы прожить - без врагов, без долгов -
И смириться со стонами с жизнью поганой,
Но сутулые скулы сарматских богов
В глубину моей памяти смотрят с кургана.

​Рассвет дымился нехотя и ветер в спину дул,
И было слышно звяканье удил...
"Сыграем в шашки, братцы!" - усмехнулся есаул,
И из ножон свою освободил.

Перекрестились истово седые старики -
Папахи да горбатые носы -
А молодые скалились, что злые бирюки,
И становили на дыбы усы.

​В наше время писать на тему перспектив и возможностей реального возрождения казачества - едва ли не то же самое, что рассказывать сказку про молочные реки и кисельные берега, об острове Буяне, где ходит бык печёный, в боку нож точёный, летают жареные куры, а на деревьях растут сайки и калачи... Серьёзно ли всё это вообще? А ведь прошло меньше ста лет с тех пор, как революцией была разорвана присяга, скреплявшая поголовное воинское служение казаков России - государю и Отечеству, Дому Пресвятой Богородицы; и всего шестьдесят семь минуло со дня Победы - последнего большого подвига, свершённого казачьими кавдивизиями плечом к плечу с другими народами страны... А после того, уже совсем недавно - в конце 80-х годов, -на ровном, можно сказать, месте возникло казачье движение: появились военно-исторические клубы, в которых не только носили историческую форму, но и по-настоящему считали себя преемниками поручиков и есаулов и даже приносили присягу по-имперски или Всевеликому войску Донскому 1918 года. Это в советское-то время! Начали собираться энтузиасты; спорили и соглашались, призывали и приносили прадедовские реликвии - неизвестно как сохранившиеся шашки, георгиевские кресты, фотографии в лампасах, в папахах набекрень... 

​Что мешает человеку быть христианином? Конечно, его грехи.

Но это - «изнутри». А снаружи вокруг каждого из нас тянутся рядами, ярусами, спускаются с поднебесья, лезут под ноги, прячутся и открыто мозолят глаза перед самым носом приманки, наживки, капканы и сети. Мир стремится уловить нас, запутать в ячейках соблазнов, вредных, но таких приятных привычек, будоражащих наше самолюбие, жадность, даже просто любопытство, интересов. Он таков, этот мир. А мы идём по нему беспечно, как будто он предназначен для нашего развлечения и удовольствия... И за удовольствиями и развлечениями забываем о Боге и собственной душе.