… Стреляли низко, чтоб они упали,
Расстреливали полный патронташ,
А после ритуально истязали,
Входя в кровавый ритуальный раж.
Потом рубили трупы их на части,
Сжигали их огнем и кислотой,
И вот теперь, те повторяя страсти,
Ведут в подвал их, снова на убой.
И мне ночами видится картина:
Вот в черной коже резники идут,
Вот достают ножи и жертв невинных
В молельню иудейскую ведут . . .
Привязывают к стульям, затыкают,
Чтоб не стонали, Царским агнцам рты,
И медленно им раны открывают
И Ангелы рыдают с высоты . . .
Стоит раввин: вся борода в кровище,
В Священной Русской Царственной Крови
Кровь Христиан была сакральной пищей,
Здесь истязавших Царство до зари.
И в ту же ночь как прежде в Царском зале,
Как в Вавилоне древнем Вальтазар,
Царь был убит в Ипатьевском подвале
И надпись на стене: «здесь БельзаТцар
Зарезан был холопами своими»
Строками Гейне кто-то мстил Царю,
Писавший, правда, изменил чуть имя,
Про буквы на стене и про зарю.
И кроме строк ещё четыре знака
Известной мести древний приговор,
И на штыке висящая собака,
И тарахтевший во дворе мотор
Разбитого и старого Фиата,
И море крови, весь залитый пол,
И косяки, и Вечный Жид пархатый,
Бормочущий беррахи приговор . . .
Потом везли, потом рубили трупы,
Обрубки тел, голов, и рук, и ног,
И в бочках с керосином, словно в ступах,
Пылал огня и вился дыма столп.
Дышали жутким перегаром винным,
Сжигавшие обрубки тел и тук,
И жертвенник естественный из глины,
И жертва из горящих ног и рук.
Так было дело. Жгли их и зверели.
Ведь «ЖЕРТВА» – переводится «ЖРАТВА»
И жрали Плоть их: жрали в самом деле,
И пили Кровь Святую до утра.
Так было дело. Жгли их и пьянели,
И с чаем пили Царственную Кровь,
Так было всё в ту ночь на самом деле,
Но нам теперь твердят иную новь.
Мол, не было убийство ритуальным,
А был лишь большевистский ритуал,
И жертвы древней не было ВААЛу,
И кровь Царя никто не источал.
Но мы не верим, Мы идем за правдой,
Жиды убили Русского Царя:
И чтобы это скрыть, абракадабру
Теперь бормочут нам учителя.
Но Русь стоит на мученичестве Царском,
Стоит сегодня, как стояла встарь,
Полки построят Минин и Пожарский,
И встанет впереди их Русский Царь.
Она вернется, Русская стихия,
Поднимется заснувшая страна,
И Царственные образы святые
Пойдут вперед на Русских Знаменах .
В ночь от подножья жертвенного Храма,
Построив миллионный Крестный ход,
С молитвами на Ганину на яму
Царь Искупитель всех нас поведет . . .
Леонид Симонович-Никшич (г.Москва)