Граф Аракчеев. Деспот или реформатор?

Очень хорошо, что в нашей стране есть историки, которые работают не по заказам власть предержащих, а по своим убеждениям. Именно от них я услышал, что известный царедворец конца XVIII и начала XIX века совсем не такой, каким его долгие годы представляли.

У Алексея Аракчеева, «помощника трех царей», долгие годы была самая незавидная репутация. Неуемный карьерист, выскочка, тупой служака, да еще в придачу бесстыжий сластолюбец! Но были ли Аракчеев так плох, как об этом твердили на всех исторических перекрестках?

В советской историографии «аракчеевщина» стала именем нарицательным. Действительно, у него, среди недостатков, выделялся неисправимый – Аракчеев всю свою жизнь люто ненавидел традиционно укоренившееся в российском обществе казнокрадство и взяточничество. Пойманные с поличным лица немедленно изгонялись со своих должностей. Волокита и вымогательство с целью получения взятки беспощадно им преследовались. Многим братьям славянам, и дворянам и голодранцам, это не нравилось. Аракчеевщина воспринималась в либеральных кругах при царизме как режим реакционного полицейского деспотизма и грубого произвола. Особенно категорически негативно оценивалась деятельность графа советскими историками как уродливое проявление российского самодержавия.

Получалось не по-людски, и сам не ворует и другим не дает возможности подворовывать, почти как в присказке «не себе – не людям». Такие и сегодня в правящей партии демократической России были бы белой вороной, которую при первой возможности с позором бы изгнали из своих стройных сплоченных рядов. Как сочувственно пишут в социальных сетях, «трудная работа у российского президента, куда не глянь — воруют, а расстрелять некого – все свои!».

О порядочности Аракчеева свидетельствуют чистые бланки указов, подписанные Александром I, которые царь оставлял графу во время отсутствия в столице. Но ни один из доверенных царём бланков не был использован им в корыстных целях. Многие историки характеризовали его «как одного из наиболее эффективных в отечественной истории администраторов». Это вам не «эффективные» менеджеры партии жуликов и воров.

Особенно тяжело приходилось окружению графа избежать соблазна. В одной из исторических миниатюр писатель Валентин Пикуль утверждал, что, адъютант графа не брал взяток, однако «они поступали в кубышку через его вторую жену».

Это стало известно в настоящее время, но многие годы графа Аракчеева изображали совсем не таким.

Насмерть перепуганный человечек стоит навытяжку с округлившимися от страха глазами. Услышав похвалу высочайшей персоны, он слезно благодарит благодетеля. Образ графа Аракчеева, созданный в фильме «Суворов» замечательным актером Михаилом Астанговым, получился, мягко говоря, некомплиментарным.

Но ничего удивительного в этом нет. Алексея Андреевича Аракчеева в нашей стране не любили никогда. Термин «аракчеевщина», появившийся еще в царской России, подразумевал под собой самые грубые, жестокие и малоэффективные методы управления.

Девиз графского рода Аракчеевых — «Без лести предан» — злые языки переделали в «Бес лести предан», намекая на бессовестное пресмыкание Алексея Аракчеева сначала перед Павлом I, а затем перед Александром I.
И все не так просто. Пушкин, не щадивший Аракчеева в своих эпиграммах, узнав о его смерти, написал жене довольно неожиданное: «Об этом во всей России жалею я один — не удалось мне с ним свидеться и наговориться».

Аракчеев родился 4 октября 1769 года в Гарусове, имении своего отца, поручика Андрея Аракчеева. Семья Аракчеевых богатством не отличалась. Стартовые позиции самого влиятельного российского деятеля первой трети XIX века были хуже некуда. Он родился в глуши, в бедности, при полном отсутствии перспектив. У отца было всего лишь 20 крепостных, а самому Алексею после смерти родителя в наследство досталось… двое крепостных.

Азы наук Алексей постигал у сельского дьяка и к 14 годам владел лишь русской грамотой и правилами арифметики. Отец, мечтая о военной карьере для сына, повез Алексея в Петербург, чтобы устроить в Артиллерийский и инженерный шляхетский кадетский корпус. Надо было уплатить 200 рублей, но денег не было. Целых полгода отец и 13-летний Алеша обивали пороги всех заведений, ища протекции и денег, пока вконец обнищавшего 13-летнего мальчишку не приняли на «казенный кошт». Возможно, именно тогда Алексей и понял, что его путь наверх возможен лишь при полном повиновении сильным мира сего. Став влиятельным сановником, Аракчеев мгновенно откликался на любую просьбу о помощи. Особенно, если проситель был беден.

Отец добился своего: Алексея Аракчеева приняли на учебу. Вскоре его стали ставить в пример другим, поскольку учился он превосходно. Но однокашники его не любили, поскольку Аракчеев всегда оставался мрачным и нелюдимым. Он учился со зверским желанием, идеально исполнял все приказы и спустя год был назначен старшим по корпусу. Власть Алексей немедленно употребил, унижая товарищей и подвергая их строгим наказаниям за малейшие провинности. Командование вставало на сторону Аракчеева, его любили командиры и ненавидели сокурсники. Они пытались его убить, сбросив на голову огромный валун. Мальчишку спасла случайность.

Фортуна повернулась к выходцу из небогатой семьи лицом: Аракчеева порекомендовали наследнику престола Павлу Петровичу, искавшему молодого исполнительного офицера, имеющего хорошие знания в области артиллерии и фортификации.

Павлу он очень понравился: Аракчеев на лету ловил каждое слово, а в глазах читалось безграничное обожание. Занимаясь с войсками, размещавшимися при дворе цесаревича в Гатчине, Аракчеев показал себя любителем жесткой муштры, способным установить идеальный порядок. Павел вскоре сделал его комендантом Гатчины.

Аракчеев не знал ни сна, ни отдыха, целыми днями занимался делами: муштровал солдат, проверял караулы, вникал во все мелочи, был крайне требователен во всем, вплоть до мельчайших деталей. Себя не щадил. Но был так беден, что не мог позволить себе вторую пару белых лосин, необходимых для службы. Он с вечера стирал лосины, выбеливал их, а в 4 утра натягивал их еще мокрые и бежал на службу. На морозе лосины примерзали к телу, но Аракчеев ни разу не попросил наследника прибавить ему жалованье хотя бы на копейку.

В 1796 году Павел Петрович взошел на престол. И вместе с этим засияла и звезда Аракчеева. Он был назначен комендантом Петербурга, получил баронский титул и поместье Грузино с 2000 тысячами крепостным. Стал генералом в 28 лет, а в 1799 году генерал-лейтенантом и графом.
Однако Паву не всегда нравилась его чрезмерная жестокость, и он то изгонял его со службы, то вновь призывал. Аракчеева дважды отставляли от службы. Слишком уж он любил распускать руки, наводя порядок, причем зачастую проделывал это не в отношении обычных солдат, а в отношении офицеров, прошедших несколько военных кампаний.

И это было роковой ошибкой императора Павла – в марте 1801 года, когда против него был составлен заговор, Аракчеев находился в отставке. Павел, словно что-то предчувствуя, призвал его обратно. Но граф опоздал на день – его возвращению помешали заговорщики.

В 1801 году, после убийства Павла I, Аракчеева на службу вернул Александр I. Он высоко ценил его организаторские способности, а также знания. В 1802 году Аракчеев возглавлял комиссию по преобразованию и систематизации русской артиллерии. Так появилась «аракчеевская система орудий». Александр I поручил заняться реформами в армии. Аракчеев, ставший в 1808 году военным министром, занимался модернизацией артиллерии, реорганизацией войск, созданием учебных батальонов, образованием офицеров. В 1805 году он сражался под Аустерлицем, командовал дивизией, был ранен во время атаки. Но все-таки в боях он приносил куда меньше пользы, чем в тылу.

Война с Наполеоном показала, что реформированная им артиллерия была ничем не хуже бонапартовской. После этого кредит доверия императора стал практически неограничен. И Аракчеев полностью его отработал: он не брал взяток, с великим усердием выполнял любые поручения, не считаясь ни с временем, ни со здоровьем.

Во время русско-шведской войны 1808-1809 годов и Отечественной войны 1812 года в руках Аракчеева было снабжение русских армий и формирование резервов. Как вспоминал он сам, «вся французская война шла через мои руки, все тайные повеления, донесения и собственноручные повеления государя».

Аракчеева часто называют военным министром, но фактически он занимал этот пост в течение короткого периода с 1808 по 1810 год. Позднее Алексей Андреевич возвышался над военными министрами, будучи едва ли не самой близкой к императору фигурой и занимая должность главного начальника Имперской канцелярии.

Когда заходит речь об Аракчееве, все сразу вспоминают о «военных поселениях». На самом деле эта идея принадлежала Александру I и была вполне гуманистической. Служба в армии в ту пору продолжалась 25 лет, и император решил дать солдатам домашнее тепло, уют и возможность обзаводиться семьями. Кроме того, Александр рассчитывал таким образом сэкономить на армейских расходах. Также предполагалось, что солдаты будут помогать крестьянам во время посевной и уборки урожая, а крестьянские мужики, пройдя военную подготовку, станут резервом для армии. Сэкономленные при сокращении расходов на армию деньги император собирался отправить на выкуп крепостных крестьян. Аракчеев к этому плану отнесся скептически, но не в его правилах было спорить с монархом. Вскоре военные поселения стали устраивать по всей стране.

Защитники графа Аракчеева говорят о том, что было немало военных поселений, в которых идею удалось реализовать так, как и было задумано. Но вот общая картина была не слишком радужной.

Крестьяне оказались в условиях тотальной муштры. Сельская жизнь и без того не сахар, а здесь от них требовали строгого порядка в избе, постоянно чистой рубашки, установки изгородей и рытья канав «по уставу». Ни праздников, ни развлечений, а только суровая военная дисциплина. За нарушение ее крестьян пороли шпицрутенами. Ко всему этому прибавлялись финансовые злоупотребления: зачастую в военных поселениях крестьян попросту обворовывали нечистые на руку воинские начальники.

Глухой ропот нередко выливался в крупные восстания, на подавление которых бросались войска. Удивительно, но за идею военных поселений держались почти полвека. Лишь в 1857 году, после сокрушительного поражения в Крымской войне, военные поселения были упразднены. Но в памяти крестьян эта напасть твердо была связана с «дьяволом-Аракчеевым».

Алексей Андреевич Аракчеев был тяжелым человеком не только в службе, но и в быту. В 1806 году он женился на дворянке Наталье Хомутовой. Но брак продержался всего несколько месяцев: молодая жена не вынесла того, что муж в доме устанавливает такие же порядки, как в солдатской казарме.
И все-таки нашлась женщина, которая его зацепила. Крестьянка Настасья Минкина была его любовницей на протяжении многих лет. Он сделал ее управляющей своим имением, и души в ней не чаял. У пары появился сын, которого Аракчеев опекал на протяжении всей своей жизни. Даже тогда, когда узнал правду: обожаемого Мишеньку, которому выправили дворянство по подложным документам, Настасья не рожала, а то ли купила, то ли просто отняла у крестьянки Лукьяновой.

Тяжелый характер графа был притчей во языцех, но у его любовницы он оказался еще тяжелее. Получив власть, она годами издевалась над крестьянами, подвергала их телесным наказаниям, которые напоминали пытки. Чем старше становилась Настасья, тем более жестоко она мучила молодых девушек. В конце концов, случилось то, что должно было случиться: брат девушки Прасковьи, которой любовница Аракчеева изувечила лицо раскаленными щипцами, перерезал мучительнице горло. Произошло это в 1825 году. Граф, раздавленный смертью Настасьи, вскоре получил еще один удар: умер Александр I.

Это убийство и нервное потрясение привел к тому, что Аракчеев не сумел сориентироваться в момент выступления декабристов и остался в роли статиста. Новый царь Николай I ему этого не простил. После 1825 года Аракчеев хоть и находился на службе, никаких серьезных поручений царь ему не давал. В 1832 граф вышел в отставку, и Алексей Андреевич стал стремительно угасать. Весь смысл его жизни был в службе, которой он теперь был лишен.

В своем имении он поставил памятник Александру I и распорядился оставить в банке крупную премию, предназначенную для того, кто напишет лучшую историю правления этого императора.

В 1833 году Аракчеев внес 300 тысяч рублей ассигнациями в Императорскую сохранную казну. Процент с этих средств должен был идти на воспитание в кадетском корпусе детей дворян Новгородской и Тверской губерний.

Кадетский корпус начал свою работу всего за месяц до смерти графа. Он ушел из жизни 3 мая 1834 года в возрасте 64 лет. Наследников (по крайней мере, законных) у Аракчеева не было. Еще при жизни Александра I ему было настоятельно рекомендовано определить того, кто станет наследником имущества. Граф, однако, не выполнил этой воли царя — возможно, в первый и в последний раз в жизни. В итоге Николай I повелел передать имущество кадетскому корпусу, который стал носить имя графа Аракчеева.

Александр Щербаков

ИСТОЧНИК: https://proza.ru/2020/09/05/498