Иван Солоневич. "Россия, революция и еврейство" (часть первая).

И.Л. Солоневич. "Белая Империя, статьи 1936-1940". Москва 1997

1. Опорный пункт

Должен покаяться: тему эту или, точнее, все три эти темы я все откладывал до того момента, когда можно было бы усесться в отдельной комнате и обзавестись библиотекой. Но пока нет ни комнаты, ни библиотеки. И нет даже времени порыться в чужих библиотеках.

Между тем в сотнях писем люди упрекают меня: ругаю большевиков, но ни к чему не зову и никаких целей не указываю. Кроме голой ненависти к большевикам, нет в газете никаких слов о творческом пути России - и подсоветской, и зарубежной. Ругают за монархизм и упрекают в замалчивании еврейского вопроса. Словом, и читателям не терпится, но и время - оно тоже не терпит. Поэтому мне придется волей-неволей за три эти темы - о России, о революции и об еврействе - взяться несколько наспех.

* * *

По-видимому, мы находимся в преддверии событий, которые резко повернут судьбы нашей Родины. Вся система большевизма догнивает изнутри и попадает под удары извне. И при этом последняя перспектива гораздо ближе и реальнее.

Ввиду этой именно перспективы я пытался прежде всего - и не без успеха - рассеять тот туман заведомой и обдуманной лжи, который разделяет две русские массы - зарубежную и подсоветскую. В России этот туман разводится советской печатью. В зарубежье - левыми подголосками советской печати. Советская печать рисует белого эмигранта как человека, готового залить кровью русские трудящиеся массы во имя мирового капитала. Зарубежная левая печать долбит о том, что белый штабс-капитан - исчадие реакции и что "эволюционирующим" русским массам он ни на какого черта не нужен, что он чужд и враждебен им и что вообще по этому поводу сидел бы он и не рыпался.

Перебираясь из России подсоветской в Россию зарубежную, мы, будучи по природе своей прежде всего оптимистами, все-таки не предполагали, чтобы между русскими массами по эту и по ту стороны рубежа существовало бы такое единство мысли и настроения, любви и ненависти. Это единство было для нас некоторого рода "открытием". Если бы мы этого единства не ощущали - не для чего было бы браться за "Голос России". Не для чего было бы говорить зарубежным "штабс-капитанам" о подсоветских мужиках и нечего было бы говорить зарубежью о том, что в своем отношении к советской власти оно едино с подсоветскими массами.

Было необходимо установить твердо и ясно вот этот самый пункт: основная масса эмиграции живет теми же чувствами и теми же думами, что и основная масса подсоветской России. Я говорю об основной массе. В Советской России есть свой "актив" - свои Стародубцевы, и в эмиграции есть свои Гоцлиберданы [1]... Но это - не основное. Основное - это то единство, которое в результате всех пережитых всеми нами трагедий не только восстанавливается, но и становится более глубоким, чем когда бы то ни было.

Прежде всего, надо было рассеять ядовитый туман разговоров, с одной стороны, о белом штабс-капитане, который-де стремится в Россию для того, чтобы заняться истреблением колхозного мужика и на его, этого мужика, костях восстанавливать "мировой капитализм", и, с другой стороны, о русском мужике, который, попав в колхоз, продолжает считать этого штабс-капитана своим "классовым врагом". Нужно было доказать, что никакие они не враги.

Я думаю, что эта первая и основная цель нашей газеты более или менее достигнута. Кое-какой кусковский и гоцлибердановский туман кое-как рассеян. Я вовсе не хочу утверждать, что в России царит абсолютное единомыслие, и такими щедринскими проектами заниматься не собираюсь (щедринский проект закона "о введении на Руси единомыслия" пытался осуществить Сталин). Я только утверждаю - категорически и с полным убеждением, - что какие-то основные линии духовного родства, растерянные было проигрышем войны и революцией, сейчас восстановлены. То, что мне говорили и русские рабочие за бутылкой водки в Москве, и русские мужики за последним куском хлеба в колхозе или в концлагере, и то, что мне пишут тысячи людей из Парагваев и Медонов, - все это проникнуто одной и той же любовью, одной и той же ненавистью и одним и тем же настроением.

Но есть и некоторая разница. В эмиграции очень много программ насчет того, что именно должно быть дальше. В России от всех этих дальнейших программ люди уклоняются самым старательным образом. Не до того. На человека навалился медведь: совершенно неподходящий момент, чтобы проектировать, как именно устроить свой кабинет после того, как этот медведь будет зарезан. Тут нужны не проекты, а рогатина. Для эмиграции тоже нужны не "проекты", а рогатина - то есть организация. Такая организация, которая в кратчайший срок и с максимальной толковостью могла бы в случае войны перебросить белого штабс-капитана в какой-нибудь царевококшайский уезд и поставить его во главу мужицкого отряда, который в этом штабс-капитане будет нуждаться до чрезвычайности. Ибо и мужику, и штабс-капитану придется совместно выполнять две с великим трудом совместимые задачи: первая - свернуть шею большевизму и вторая - отстоять русские территории. Первая задача и для штабс-капитана, и для мужика все-таки важнее - отсюда и так называемое пораженчество.

Если мы не установим факта духовного сближения России подсоветской и России зарубежной, тогда вообще не о чем говорить, не для чего издавать "Голос России" и не для чего его читать. Он вообще не предназначен для тех людей, которые в Россию возвращаться не собираются. Не собираются - и Бог с ними. Но мне-то с ними и говорить не о чем - разве о бридже. Отдела бриджа "Голос России" заводить не предполагает.

2. Аксиомы и теории

Таким образом, я исхожу из той аксиомы, что Россия подсоветская и Россия зарубежная в своей массе - почти одно и то же. Аксиомы приходится принимать более или менее без доказательств. Но, установив аксиому, значительно труднее создать, исходя из нее, такую теорию, которая более или менее выдерживала бы критику.

В наш век почти все теории полетели вверх тормашками. Не только в политике (теории марксизма и демократии), в экономике (теории кризиса и золотого обеспечения валюты), но даже в химии (теория элементов). Я уже не буду говорить о теории относительности. Человеческий ум так уже устроен, что всякую теорию он склонен доводить до полного абсурда. И тогда теория, в качестве иллюзорной истины, приносит неисчислимый вред.

В виду этого ко всякой попытке построения всякой теории я подхожу с некоторой опаской: как бы эта моя "рабочая гипотеза" не превратилась в теорию и из теории - в бессмыслицу. Теории демократии натолкнулись на живую жизнь и оказались бессмыслицей, импотентной бессмыслицей. С другой стороны, до еще большей бессмыслицы докатываются теории антисемитизма, объясняющие все процессы и мировой, и русской истории исключительно евреями. В этих двух теориях сталкиваются, с одной стороны, бесчестность, с другой стороны - глупость.

То упорное замалчивание роли евреев в революции, которого так тщательно придерживается наша левая печать, есть замалчивание бесчестное.

То объяснение, которое дают русской революции профессиональные антисемитские органы печати, есть объяснение неумное.

На днях я получил брошюрку какого-то Соборянина - "Лжеучители". Издано в Берлине. Там на странице пятой сказано о каком-то Ашере Гениберге (Ахад-Ха-Ама), "по плану которого произведена марксистско-коммунистическая революция в России в марте и октябре 1917 года, решенная совместно с мировой войной после процесса о ритуальном убийстве Андрюши Ющинского в Киеве".

Не правда ли - какая великолепная простота? Был процесс Бейлиса в Киеве, и вследствие оного процесса какой-то таинственный Ахад-Ха-Ама решил произвести и мировую войну, и русскую революцию. Решил - и провел. Это уже - да простит меня г-н Соборянин - просто-напросто бред сумасшедшего.

Кстати, по тому же "Соборянину", на дочери означенного Ахад-Ха-Ама женат, оказывается, сотрудник "Последних новостей" Осоргин[2] - откуда, следовательно, и либеральное направление мыслей г-на Осоргина... Таинственный Ахад-Ха-Ама, который оказался в состоянии "провести по плану" и мировую войну, и русскую революцию, мог бы для мужа своей дочери найти более выгодно оплачиваемое занятие, чем фельетоны в "Последних новостях".

Здесь мы вступаем на территорию сумасшедшего дома. Сумасшедший дом никогда не может быть ни боевой, ни творческой силой. Если я подойду к любому эмигрантскому штабс-капитану и скажу ему: Россией правят большевики, и правят так-то и так-то, - и спрошу: как с ними бороться? - то из ста человек девяносто девять дадут приблизительно одинаковый ответ. Они знают, как надо бороться. Другой разговор, что для этой борьбы - технического и политического аппарата не хватило. Но они знают.

Если же я к тем же штабс-капитанам подойду и скажу, что Россией по поручению всемогущих жидо-масонов и таинственного Ахад-Ха-Ама правят просто-напросто приказчики жидо-масонов и Ахад-Ха-Ама, то никто мне не ответит: так как же с этим Ахад-Ха-Амом бороться? Уж ежели он такой умный, что сумел "спланировать" и мировую войну, и русскую революцию, оставаясь невидимым и недостижимым, тогда придется принять единственно возможную политическую программу: "Не рипайся, куме, не трать сил, иди прямо на дно".

Но мы тратить силы собираемся и никак не собираемся идти на дно. Мы еще будем тратить силы, и на дно мы не пойдем. Но наши силы мы должны тратить с толком, а не без толку.

Я не знаю, как это называется в артиллерии, но такой термин, кажется, есть: когда батарея шлет свои снаряды по фальшивой батарее противника. А противнику - только этого и нужно.

* * *

Передо мною стоит чрезвычайно трудная задача: в спешке газетного дела дать отчет о том, как именно складывался еврейский вопрос в советской и подсоветской России. Скажу сразу: моя точка зрения есть прежде всего русская точка зрения и только уже потом - антисемитская точка зрения.

Есть и другие точки: раньше антисемитская и только потом уже - русская. На такой точке зрения стоит и некоторая часть национальных кругов эмиграции. Именно эта часть весьма обиделась на меня за мою фразу о более или менее идиотской теории расизма. Поговорим о теории расизма.

О теории расизма

Некоторые мои читатели очень обиделись на меня за мою фразу о "более или менее идиотской теории расизма". Напоминаю, что я не сказал просто "идиотская", а только "более или менее". Я, повторяю, склонен предполагать, что всякая теория, развиваясь и углубляясь, весьма склонна доходить до полной бессмыслицы. Приблизительно это случилось и с теориями расизма. Так называемое прогрессивное течение антропологии в целом ряде исследований доказывает зависимость расы от климата и среды и с чрезвычайным тщанием исследует лицевые углы, проценты долихоцефалов и брахицефалов, группы крови и даже микроскопическое строение волоса у представителей разных рас, попавших в Америку и там, в одном и том же климате и в одной и той же среде, приобретающих типичные черты стандартизированного американца. По "утверждениям этой антропологической теории, климат и среда меняют не только внешний облик, но и анатомические признаки. Это, так сказать, "микроскопическая теория" в антропологии.

Не будем возражать против микроскопа. Это очень хорошая вещь. За ним сидели и Пастер[3], и Кох[4], и микроскоп нас избавил от чумы и от некоторых других удовольствий того же рода. Но все-таки: очень полезно иногда оторвать глаз от микроскопа и простым человеческим оком посмотреть на простую человеческую жизнь кругом.

В этой жизни существует, например, и такое племя, как цыгане. Много веков живут они в нашем климате, на наших территориях, в атмосфере нашего быта, культуры, религии и языка, и сквозь все это они проходят, как привидения сквозь стену. Кажется, Карл Великий делал первые попытки посадить это фантастическое племя на землю, передвинуть его из кочевого в оседлый быт. Позднейшая попытка принадлежит Сталину. В нашей газете как-то приводилось восторженное послание цыган по поводу новой сталинской конституции. Вот этой-то конституции все эти века цыганам как раз и не хватало, чтобы из "шатров изодранных" окончательно усесться в колхозе.

Кстати, о цыганах. Осенью не то двадцать девятого, не то тридцатого года в Москве появились цыгане совсем уж неправдоподобного вида. Цыган как цыган. Бородища репейником, штаны какие-то зелено-синие, но в руках портфель и в кармане рваного кафтана - стило. Потом выяснилось: это были, так сказать, цыганские ударники, "лучшие из лучших", которые в Москве организовывали какие-то цыганские культурно-просветительные мероприятия. В числе этих мероприятий был и клуб. В Петровском парке этим цыганским ударникам дали особняк, снабдили мебелью, роялями, пишущими машинками и прочими принадлежностями культурно-просветительного ремесла. Дело было зимой. Зимой этот клуб жил весьма оживленной жизнью. Не буду уже говорить о том, в какой степени эта жизнь была культурной и просветительной. Но к весне эти "лучшие из лучших" исчезли совершенно бесследно, ухитрившись сбыть на Сухаревку весь свой цыганский культурно-просветительный инвентарь. Так что когда какой-то очередной инструктор Агитпропа пришел в означенный особняк, то там не оказалось ничего: ни роялей, ни машинок, ни ударников, ни - "лучших из лучших". Даже ГПУ и то осталось в недоумении: были цыгане - и нет цыган. В такое же недоумение приводила ГПУ и паспортизация: как его в самом деле "паспортизируешь", когда он, цыган, никак не хочет иметь "постоянного места жительства". Сегодня "в шатрах изодранных по Бессарабии кочует", а завтра оказывается где-то под Рязанью. По меньшей мере десять веков фантастическое это племя кочует по Европе, а теперь и по Америке, в России - на телегах, в фиордах Норвегии - на лодках, в Америке, говорят, на "фордах". И всем правительствам мира, начиная от Карла Великого до столь же "великого" Сталина, ничего с этим племенем сделать не удалось. А климат, эпоха, культура, территория - то же, что и у нас.

Не нужно сидеть за микроскопом, чтобы с полной очевидностью констатировать факт наличия глубочайшей расовой разницы между, скажем, цыганом и, скажем, англичанином. "Прогрессивные" теории антропологии, замазывая расовые отличия, пытаются замазать и тот факт, что наряду с цыганами все эти века радом с нами живет и еврейское племя, качественно отличное от нас:

славян, германцев, англо-саксов, французов и прочих.

Но и расовую теорию можно при желании довести до идиотизма. И даже не "более или менее", а до идиотизма просто как такового. С одной стороны, вульгаризаторы германского расизма утверждают, что гениальность свойственна только германской расе. Это не только розенберговская теория, задолго до Розенберга ее проповедовали и Трейчке[5], и Моммзен[6], и Рорбах[7], и многие другие. Итак, с одной стороны, есть "либеральная теория", утверждающая, что никаких расовых отличий вообще в мире не существует: это выдумки "реакционеров". С другой стороны, существует теория, утверждающая монополию на гениальность и право на власть только за германской расой и, в крайнем своем выражении, относящая к германской расе и Да Винчи, и Христа. В предыдущем номере газеты я привел пример аналогичной русской теории, переносящей место рождения Иисуса Христа в Рязань.

Как видите, все эти три варианта антрополошческой науки приблизительно одинаково глупы. "Нам, рязанским", может быть, так же лестно перенесение Вифлеема в Рязань, как "нам, нюренбергеким",- перенесение Вифлеема в Баварию. Но поскольку мы остаемся хотя и плохими, но все же христианами,- нам не следовало бы ни русифицировать, ни германизировать Спасителя...

* * *

Вот вам пример, с одной стороны, сознательного жульничества и, с двух других сторон - глупейшей вульгаризации.

Удивительная вещь: до какой степени самые глубочайшие "научно разработанные теории" не замечают иногда самых простых вещей... И - упираются в тупик. В один из таких тупиков упирается и вопрос о русской революции. С одной стороны, наши левые говорят: "Россию погубил проклятый царский режим". С другой стороны, наши правые говорят: "Россию погубили жиды". Обе точки зрения, как видите, весьма упрощены. И за этими упрощениями есть великая опасность для России. Опасность заключается в том, что если мы в чрезвычайной сложности событий все будем валить, с одной стороны, на "царя" и, с другой стороны, на "жида", то мы рискуем между "жидом" и "царем" проворонить самих себя. То есть в борьбе между "монархией" и "еврейством" проворонить нечто весьма существенное, а именно: русский народ, к которому принадлежим, в состав которого входим и мы с вами. Совершенно такое же упрощение делается и в вопросе о "фашизме" и "еврействе" - итальянский фашизм с еврейством уживается весьма мирно.

Нет, теорий не надо. По мере возможности надо уловить все своеобразие нашей обстановки и строить планы на сегодня и завтра, максимум - на послезавтра. Нужно выяснить и свое отношение к еврейскому вопросу, но не "в мировом масштабе", а для надобностей практической политики сегодняшнего дня. "Мировыми масштабами" мы занимались вполне достаточно, не без их участия родился и большевизм. Англичане, которые в своей политической жизни никаких теорий и на порог к себе не пускают, живут очень неплохо.

"Русская" печать

Наша левая печать, будучи сейчас, как она была и до войяы, иногда преимущественно еврейской, иногда и исключительно еврейской, отражает преимущественно еврейскую точку зрения. Исключительно еврейской точки зрения она отражать не может, ибо тогда русские читатели ее не читали бы. Тот факт, что эта печать - печать еврейская, замалчивается упорнейшим образом, а констатация этого факта сейчас же обзывается человеконенавистничеством.

Очень возможно, что кто-нибудь из моих читателей имеет в своем распоряжении или может найти в библиотеке комплект "Правды" приблизительно за 1929-1930 годы. Там в одном из предрождественских номеров известный русско-еврейский, а теперь советский публицист Заславский[8] вспоминал, как им, беднягам, приходилось соблюдать традицию "проклятого царского режима" и писать традиционные рождественские рассказы. Заславский был соредактором известной левой газеты "День"[9], и редакция каждый раз оказывалась в тупике: в ней не было ни одного христианина. Бедняге Заславскому приходилось писать эти рассказы самому...

Было бы хорошо найти этот номер "Правды": согласитесь сами, что такого рода признания делаются нечасто. И забрасывать их не стоит.

Так вот - о человеконенавистничестве. Я не знаю, при чем здесь человеконенавистничество. Я ничего не имею против еврея-журналиста. М. Алданов, будучи евреем, написал самые прочувствованные страницы о забытом всей художественной литературой национальном нашем герое Суворове. Забвение это превратило Суворова в лубок. Алданов воскрешает его живой облик: почему я буду протестовать против работы Алданова в журналистике или даже разоблачать его псевдоним?

Но если в газете, которая называет себя органом русской мысли, нет ни одного русского, - это уж извините, тут уж я буду скандалить. Если во главе правительства, которое называет себя российским, на три четверти стоят евреи, - я тоже буду скандалить. Но при чем тут человеконенавистничество и черносотенство?

Сейчас наша левая печать, будучи или преимущественно ("Последние новости"[10]), или исключительно ("Социалистический вестник"[11]) еврейской, из рупора хотя бы и еврействующей, но все-таки русской эмиграции из России окончательно превращается в орган еврейской эмиграции из Германии: свой своему поневоле брат. Вопрос об участии в революции еврейства - не как отдельных лиц, а как подавляющего большинства всей нации - она замалчивает упорно и бесчестно. Как реакция против этой бесчестности выдвигается другая теория: "Революцию сделали жиды".

Кто сделал революцию?

О том, кто именно сделал революцию, будущие наши историки напишут, вероятно, никак не меньше миллиона томов - о Наполеоне написано около трехсот тысяч. Из этого миллиона десяток толковых книг, вероятно, найдется. Избави меня Бог конкурировать с этими историками, но все-таки надо бы установить некоторые абсолютно бесспорные факты.

Весь девятнадцатый век наполнен борьбой самодержавия с верхушками дворянства. В этой борьбе погибли обе боровшиеся cтороны, причем монархия погибла с шансами на воскресение, дворянство - абсолютно без всяких шансов (я говорю о гибели дворянства как правящего слоя).

Корни этой борьбы уходят глубоко в века - пожалуй, до Калиты и Грозного. Не будем опускаться в глубь веков. Вспомним только о том, что некая мистическая дата начала русской революции обычно относится к декабристам - никаких евреев там не было. Потом шли и Белинский, и Чернышевский, и Бакунин, и Герцен, и Плеханов, и Лавров, и Милюков, и Ленин, и многие другие сеятели "разумного, доброго, вечного". В течение целого века раскачивали и подтачивали они здание русской государственности. Всю эту работу моральным своим авторитетом покрывали князь Петр Алексеевич Кропоткин, который евреями куплен не был, и граф Лев Николаевич Толстой, который хотя от евреев взяток и не брал, но подточил весьма основательно и государство, и церковь, и даже семью.

И любой бердичевский фармацевт из Бунда или из большевиков в своей борьбе против исторически сложившегося строя мог взять меня за пуговицу и сказать: "Послушайте, вы же интеллигентный человек? Ведь вы же видите, я же иду по стопам лучших светочей русской мысли?"

И что я, "интеллигентный человек", мог этому фармацевту ответить? Действительно, он - шел! А Чернышевский действительно был "светочем"...

Если мы из всей чрезвычайно сложной совокупности факторов, делавших, сделавших и поддерживающих революцию, сосредоточим свой огонь только на одном - на еврействе, мы проиграем свою игру. Все это не так просто. Говорят: на русскую революцию давал деньги еврей Якоб Шиф. Да, давал. Но на ту же революцию давал деньги и Савва Морозов. И больше всех их дала Германия - не Германия Веймара[12] и Эберта[13], а тем более Гитлера, а Германия Гогенцоллернов[14]... Ни для кого не секрет, что все эти "Окопные правды" издавались на немецкие денежки, а во дворце Кшесинской выше всего котировались германские марки... Если уж упрощать дело до такой степени, что в мире за деньги можно сделать революцию, - то октябрьская была сделана на германские деньги. A la guerre comme a la guerre. Однако - при ближайшем и могущественном участии почти всего русского еврейства.

Нам нужно найти здесь свою собственную, эгоистически русскую точку зрения. И по мере нашей возможности - толковую точку зрения. Гитлеровская точка зрения на евреев, как мне кажется, очень хороша для Германии. Защищая свою страну от надвигавшейся революции, Гитлер обязан был сжать еврейство в железные тиски. Мы должны были сделать это передреволюцией. Но мы не сумели ни зажать, ни защитить. Как это ни парадоксально будет звучать, я все-таки скажу:

Гитлер спасает от революции не только немцев, но и евреев. В некоторой степени он спасает евреев от самих себя...

Все это несколько сложнее, чем протоколы "Сионских Мудрецов" или бухаринская "Азбука коммунизма"...

Монархия и евреи

Итак: основную тяжесть борьбы против монархии взвалила на свои плечи верхушка дворянства. Потом к ней присоединились "разночинцы", и уже в самые последние десятилетия прошлого века этот антимонархический фронт получил могучую поддержку со стороны всего русского еврейства.

Я не буду вдаваться во всякого рода антропологические и метафизические искания. Здесь с достаточной ясностью действовал экономический фактор.

Русская монархия, только что и по собственному почину раскрепостив мужика, не могла, не имела права предоставить этого мужика на растерзание, скажем условно, Ротшильдам. Этот мужик только что оторвался от феодального строя, только что

Порвалась цепь великая, Порвалась и ударила Одним концом по барину, Другим - по мужику.

И пустить в эту среду еврея с его вековыми капиталистическими навыками, с его вексельными ухищрениями, с его мировой еврейской солидарностью - значило отдать на поток и разграбление и русского мужика, и русского барина, и русского купца.

Я понимаю, насколько рискованно доказывать, что антисемитская политика русской монархии была не только национальной политикой, но что она была прежде всего политикой демократической. То есть политикой, направленной к защите народных низов. Процентная норма защищала возможность получить образование не "графьям и князьям", а низовой новорожденной русской интеллигенции. Никаким "графьям и князьям" еврей не мог загородить пути к школе, но мне, выходцу из крестьянства, он мог. На той ступени экономического, культурного и прочего уровня, на котором Россия тогда находилась и который был создан не "реакционным самодержавием", а нашими историческими условиями, число школ было ограничено. И монархия ограничила число евреев в этих школах.

Либеральствующему рязанскому помещику очень легко было корить монархию за "зоологический национализм". Но, например, я, белорусский мужик, и многие из людей вроде меня видели и понимали, если бы не процентная норма, то еврей-горожанин с его деньгами, с его оборотистостью, с репетиторами, взятками и прочим в этом же роде никого из нас, белорусских мужиков, в гимназию не пустил бы...

В совершенно такой же степени земельные ограничения для евреев ограждали опять-таки не "графьев и князьев", а прежде всего русского мужика. И на данном историческом этапе они были необходимы. Это была политика национальная и политика демократическая.

Можно спорить о пользе черты оседлости, но и эта черта была своеобразным таможенным барьером, ограждавшим еще полуазиатскую восточную Россию от слишком бурного наплыва еще не известных ей "капиталистических отношений". Вспомним по этому поводу, что в аналогичный период французской истории - в период перехода от феодализма к капитализму - Наполеон I вынужден был аннулировать все долговые обязательства крестьян, выданные на имя еврея. А Франция конца XVIII века была самой культурной страной своего времени.

Еврейская политика монархии не всегда проводилась толково и умно. Было сделано много технических ошибок. Если нельзя было пускать изощренного в вексельном праве еврея к скупке земли у мужика, у которого грамотности не всегда и на собственную подпись хватало, то не следовало устраивать, например, процесса Бейлиса, из какового процесса, кстати, ничего и не вышло. Если в деле образования нельзя было ставить в равные условия сына еврейского коммерсанта и сына белорусского мужика, то нельзя было допускать и еврейских погромов, из которых, кроме конфуза, опять-таки ничего не вышло. Еврейскую политику надо было проводить, с одной стороны, намного жестче, с другой стороны - намного культурнее. Но если Россия не очень была богата культурными профессорами, откуда ей было взять достаточное количество культурных приставов?

Русская монархия оклеветана перед всем миром. Оклеветана самым чудовищным образом. Эту клевету Россия смывает сейчас собственной кровью. Но собственной кровью оплатил ее и еврейский народ.

Продолжение следует