ИЗ АРХИВОВ. Политконсультант Алексей Ситников: «Не будь в 1996-м году Лебедя, Ельцин не стал бы президентом»

Накануне 15-летия со дня гибели красноярского губернатора Александра Лебедя обозреватель «Комсомолки» поговорил с политтехнологом, который был одним из тех, кто ввел генерала в президентскую компанию 1996 года и позже работал его советником.

НАШИ РАСЧЕТЫ ОТВЕЛИ ДИКТАТУРУ

- Когда судьба свела вас с генералом Лебедем?

- В 1996 году, если помните, войска уже стояли вокруг Москвы. Военным почти удалось убедить Ельцина, что с его трехпроцентным рейтингом нельзя победить Зюганова, а потому пора вводить военное положение. В те дни мы с коллегами (с Юлей Русовой и Игорем Дубовым) провели психосемантические исследования, которые указали на «мирный» выход из ситуации. Мы поняли – даже имея 3 процента, победить можно. И фактически на последнем заседании штаба, перед самым принятием решения - идет ли Ельцин на выборы - именно эти расчеты помогли Дьяченко, Чубайсу, Ярову, Филатову доказать разумность не-военно-диктаторской стратегии. (Отголоски этого принципиального спора мы с вами помним по "коробке из-под Ксерокса"). Расчеты доказывали - пусть с небольшим перевесом, но у Ельцина есть шанс победить. Но ключевым ходом избирательной кампании была идея - Зюганову нужно создать конкурента. Так в президентской гонке появился генерал Лебедь.

- Неужели Зюганову действующий президент не был конкурентом?

- Точно так же, как «Запорожец» не конкурент «Мерседес». У лидера КПРФ было точно больше 50 процентов голосов. И единственный человек, который мог побороться с Зюгановым, но при этом отдал бы Ельцину голоса во втором туре, был Лебедь. Было решено создать штаб Лебедя, который фактически финансировался из тех же самых денег, что и штаб Ельцина. Моя партнерша Русова была главным технологом этого штаба, но все решения принимались во взаимодействии с ельцинским штабом. Всю стратегию для лебедевской кампании рассчитали и вели именно в нем… Тогда мы впервые и познакомились с генералом. Какое-то время я даже был советником Александра Ивановича, мы часто с ним ездили, много общались.

Архивное фото. Александр Лебедь и Аслан Масхадов в Грозном.

Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН.

- Что запомнилось?

- Два забавных случая и один трагический. Первый. Собираюсь ехать в Красноярск, в котором у Лебедя был интерес (он в итоге станет губернатором Красноярского края). И он мне говорит: «Алексей, мы с тобой друзья, но если ты ступишь на красноярскую землю, и я узнаю, что ты пожал руку человеку по фамилии Быков (известный красноярский «авторитетный бизнесмен»), не обижайся, я тебя убью». Дескать, для меня это так принципиально… Мол, без обид. Пожимаю плечами. Я-то знаю, что за свои слова я всегда отвечаю, и с Быковым, работая с Лебедем, не мог встречаться никак. Иначе при своей профессии я был бы давно не жив.

Ну, прилетаю в Красноярск, меня встречает мой приятель-политтехнолог. Стою на последней ступеньке трапа, а мой приятель вдруг говорит: «Это мой коллега… Быков». Тут я понимаю, что один шаг – и… В голове грозный голос Лебедя: «если ты на красноярской земле пожмешь руку человеку по фамилии Быков, я тебя убью», а я как раз занес ногу над этой землей и стою парализованный, глядя на Быкова (улыбается)…

- А это был тот самый Быков?

- Нет. Просто однофамилец. Когда я Лебедю рассказывал эту историю, мы очень смеялись.

- А вторая история?

- Поехали мы как-то с Лебедем в только что созданный, очень популярный тогда клуб «Петрович». Я обещал генералу, что он получит клубную карточку. Зову одного из управляющих - Влада Никулина, тот выдал анкеты для заполнения . А Лебедя Влад сначала не узнал. А так как в этом заведении карточки выдаются торжественно, к концу обеда в числе прочих выдали и Лебедю. «Поздравляем еще одного нашего нового члена – радостно объявляет Влад. - Александра Петровича Уткина». Поднимает глаза, а перед ним стоит Лебедь. Тут-то он генерала и узнал. На лбу Влада - пот с горошину. Я подумал, вот сейчас Влада нашего и убьют. Но Лебедь расплывается в улыбке и говорит: «Уткин - кличка моя была на учениях. Это я сам в анкете написал».

Александр Лебедь в 1995 году. Фото Александра Чумичева /ИТАР-ТАСС/.

- А трагическая?

- Однажды у моего близкого друга, который в Красноярске был довольно значимым человеком и находился с губернатором Лебедем в жесточайшем конфликте, случилось несчастье - в автокатастрофе погибла вся семья. Сам мой друг при этом оказался далеко, и напоенный до беспамятства он был посажен в самолет и летел до Красноярска почти сутки. Пока он летел, я позвонил Лебедю и попросил помочь с оргвопросами похорон. К чести генерала, он сам лично занимался подготовкой траурных процедур, несмотря на конфликтные вопросы с моим другом.

ОН НЕ БОЯЛСЯ ПОКАЗАТЬ, ЧТО В ЧЕМ-ТО СЛАБ

- Как вам работалось с Лебедем?

- Он был, конечно, очень своеобразный человек, со своей внутренней харизмой, внутренней энергетикой, точкой зрения. Но при этом он совершенно не стеснялся слушать советов и признавать, что есть вещи, которые кто-то знает лучше, чем он. А это свойство сильного человека, который, зная свою силу, не боится показать, что в чем-то он слаб. Я знаю людей гораздо менее харизматичных, менее сильных, которые даже близко не подпустят к себе консультанта или советника. А Лебедь мог сказать: о, хорошая идея, я сам не додумался.

- Было ли у вас чувство, что гибель Лебедя в авиакатастрофе - «смерть на взлете»? Что у генерала могло сложиться яркое политическое будущее.

- У меня другое ощущение. Думаю, его смерть произошла, когда карьера Лебедя зашла в тупик.

- Почему?

- Его политическая ниша исчерпала себя. По-человечески я очень сильно переживал эту смерть. Но в тоже время я не понимал, куда дальше Лебедю двигаться. Было понятно, что патриотическую нишу занимает другой человек. Было понятно, что при такой модели государственного устройства другой такой яркий, харизматичный, непослушный, я бы сказал, такой самодостаточный патриот будет эту уже устоявшуюся картину расшатывать.

- Смерть была случайной?

- Хочется надеяться, что смерть была случайной. Если вы не о кармических вещах…

1995 год, секретарь Совета Безопасности России, помощник Президента Российской Федерации по национальной безопасности Александр Лебедь выступает перед депутатами Государственной Думы. Фото Николая Малышева /ИТАР-ТАСС/.

- А если о кармических?

- Дорога, по которой он шел с такой энергетикой, с такой харизмой и с таким набором риторик - эта уже была дорога в никуда. Это мое ощущение как политтехнолога.

- Странно. Но если бы Лебедь появился сейчас, разве бы он оказался не нужен избирателям?

- Да, сейчас он был бы нужен избирателям, но при этом не нужен власти.

- ?!

- Мое ощущение, что сейчас идет строительство патриотически-национальной, обороняющейся позиции. Наверное, это делается для консолидации элиты и общества… Думаю, патриотическая тематика сейчас будет взята за основу как единственный повышающий явку фактор. Потому и объединили день выборов президента с днем воссоединения с Крымом. И в рамках этой риторики национально-патриотическая история в устах такого харизматика, как Лебедь, отвлекала бы электорат от официального выбора.

Часовня Святого Николая Угодника на месте гибели генерала Александра Лебедя.

Фото: Леонид ЗАХАРОВ. Перейти в Фотобанк КП

ЛЕБЕДЬ НЕ ЗНАЛ О СВОЕЙ РОЛИ

- Лебедь бы и тут оттянул у власти голоса, как тогда в 1996-ом у Зюганова?

- Думаю, да. Мы позволили себе опасный трюк с созданием патриотического героя в виде Лебедя, потому что в 96-м году национально-патриотический фактор был всего лишь пятым по важности. Мы просчитали, что Лебедь ни в каком случае победить не сможет. Наберет 10-15 процентов, отобрав их у коммунистов. И это позволило нам рискнуть.

- А Лебедь знал о своей роли?

- Нет. Единственный человек, которому мы эти расчеты не показывали, был Лебедь.

- Разве он не мог догадаться, что Ельцин его просто использует?

- Это были настолько тонкие и сложные математические модели, что и Ельцин их не понял. Когда Ельцин увидел эти расчеты, он швырнул их на стол и сказал: «Я не могу победить, у меня всего 3 процента».

- Но давайте честно - Зюганов победил на выборах президента в 2006-м?

- (улыбается) Нет, победил Борис Николаевич Ельцин. Если бы не было истории с Лебедем, Зюганов, конечно, победил бы. Потому мы и раскручивали «Голосуй или проиграешь», понимали, что будет второй тур. А второй тур – это всегда голосование не за кого-то, а против кого-то. И Ельцина мы особо не рекламировали. Зато разбрасывали по почтовым ящикам талоны образца начала 90-х годов, особенно на юге России. На макароны, на колбасу, на водку, а последний талон мы называли «на жизнь». Это была пугалка. Наша задача была – испугать избирателя во втором туре, чтобы люди осознали, что обратно возврат уже невозможен… Но тут я могу сказать другое – даже коммунистам эта победа была не очень нужна.

Февраль 2002 года. Губернатор Красноярского края Александр Лебедь. Фото Виталия Иванова (ИТАР-ТАСС)

- Почему?!

- Всем было понятно, в чем опасность 96-го года - обещания, которые давали коммунисты, можно было выполнить, только обратно национализировав все уже акционированные компании. А региональные элиты были против. Ельцин же сказал: берите суверенитета, сколько хотите. Ну они и взяли. Реальное влияние Москвы на жизнь регионов было всего 3-5%. Страна была нищая, главным ресурсом влияния были деньги, а потом – губернатор. В результате у региональных элит уже были свои войска - прикормленные местные силовые структуры. Попытка центральной власти отобрать собственность у тех, кто уже приватизировал заводы и имел фактически своих силовиков, закончилась бы чуть ли не развалом страны. Это была кровь, стрельба, «разборки» стенка на стенку одних силовиков с другими… Кроме того – выполнить социальные обязательства коммунистов можно было только с помощью экспроприаций. А значит, нужно было закрывать границы и обратно отбирать у людей паспорта. То есть мы бы стали Северной Кореей. Сказать, что мы очень любили Ельцина, - нет. Просто всегда приходится выбирать между плохими и очень плохими.

- Генерал Лебедь был сильным губернатором?

- Нет. В управлении и экономике он не очень понимал. На тот момент харизма, конечно, была еще важна, но начинался период, когда России стали необходимы другие люди. Нужно было выстраивать экономику.

НАШЕ ДОСЬЕ:

Алексей Ситников, доктор психологических наук, доктор экономических наук, профессор, МВА. Политконсультант и психолог, ставший после его ключевой роли в создании НДР, Ельцина, Единства, имиджа Нетаньяху, Лебедя, Тимошенко, Аксененко, Грефа, а также проведения более 400 кампаний в более чем 50 странах мира одним из ведущих мировых авторитетов в консалтинге и ВИП коучинге.

АВТОР СТАТЬИ: Владимир ВОРСОБИН