Нам нужен Грозный Царь! (открытие памятника Царю Ивану Грозному в Александрове).

См.видео

После неудачной установки памятника Царю Ивану Грозному в Александрове в 2017 году дело это, неведомыми для нас путями, продолжалось. И вот в середине этого лета с Леонидом Донатовичем неожиданно связался Дмитрий Сагалаков и пригласил нас на открытие, приуроченное ко дню рождения Царя - 7 сентября по новому стилю , 25 августа по старому. Мы конечно стали готовится. Особенно хотелось поднять огромную хоругвь Ивана Васильевича с обоюдоострым мечом в руках. Сделана у нас она была давно, ещё в начале 2000-х художницей Ириной Горской, но поднимали мы её не так уж часто. Проблема была в древках. Первоначально была выбрана неудачная конструкция , громоздкая, долго собиралась, тяжело было даже стоять. И вот летом всё это было спешно переделано на базе разборных древок , сделанных Виктором Дмитричем из подмосковных берез ещё в конце 90-х годов. Так они лежали, и ждали своего часа. И вот этот час настал…

Москва.
Промыслительно, что первое поднятие хоругви на новой конструкции произошло в Бибирево в храме Всех Московских Святых. В тот день почти весь день шёл дождь, и не было возможности собрать на улице, поэтому решили опробовать хоругвь в храме – высокие своды позволяли поднять её даже во вспомогательных помещениях. На сборку ушло буквально несколько минут и вот хоругвь поднята. «Да!», - удивлённо говорил Денис - «Это наверное самая большая в мире Православная хоругвь!».

Луганск.
Но затем всё отменилось, я в эти дни был Луганске. Как всегда написал записки об упокоении, и, думаю, напишу Царя Иоанна, ведь у него день рождения..
Написал, отдал, в конце службы проповедь прекрасная. Нужно отметить, что все проповеди, которые я слышал в Луганске за последние 5 лет, произнесённые совершенно разными по возрасту и положению священниками, как-то особенно трогали душу. Видно Господь им дал и даёт за перенесённые тяготы силу и проникновенность слова.
Но тут произошла осечка. Священник вдруг в конце вспомнил об Иване Грозном, что, мол, он лично в порыве гнева отрубил голову игумену Псково-Печерского монастыря Корнилию, но затем раскаялся и нес окровавленное тело, и с тех пор эта тропа сохраняется и называется Дорогой крови. И в конце сказал, что от царей нужно держаться подальше.
Да конечно я невольно спровоцировал его на эти мысли, и видно, он думал о Царе. Для меня тоже были неожиданным его отступление, и я не выдержал и в конце, подходя ко Кресту, спросил – «Но ведь сына своего он не убивал?»
– А какая теперь разница? - ответил он. И, спешно развернувшись, пошёл в алтарь, так что моя последняя недоуменная фраза повисла в воздухе. «Ну как же? Зачем навешивать грехи?...». Но он ушёл, не стал ничего отвечать. Стало совсем грустно.
Нам всем не безразлична судьба сродников в мире ином, а здесь Царь – Отец Народа и такое отношение. Причем здесь, где продолжается война, и каждый день льётся кровь…
Вечером поделился случившимся со своим товарищем из этих мест.
- А что ты хочешь? - он ответил. – Советские люди, что ему вложили во время учёбы, то он и говорит.
- Ну может книги дать почитать? Сейчас много есть чего.
- Да вряд ли поможет, - подытожил он.
Я это пишу не в осуждение, а о ситуации, в который мы оказались – война 6-ой год, непонятное образование под названием ЛНР, никакого просвета, а Царь все равно плохой, и разбираться не будем – нас так научили.
Потом мы сидели в квартире с луганским писателем Валерием Васильевичем Полуйко, который 40 лет посвятил изучению биографии Царя. Опубликовал 4 исторических романа, не таких как сейчас клепают на компьютере на заказ, а настоящих, где каждое слово взвешено, и два из них писались вообще в советское время, и цель была не выполнить указания партии и правительства, а докопаться до истины, понять деяния Царя, эпоху, в которой он жил.
Сидим всего в 15 км от линии фронта, от Станицы Луганской, где на «нашей стороне» стоит памятник Князю Игорю со дружиной, разбившему хазар. А на памятнике развивается чёрное знамя генерала Бакланова с серебряной адамовой главой.
Обычный панельный дом. Чай с лимоном. Уже темнеет, и мы сидим в тусклом свете единственной лампочки. Валерий Васильевич неспешно рассказывает о своей жизни и юношеском увлечении, которое стало главным делом всей его жизни.
Я привёз ему в подарок памятную монету с изображением Царя, которую купил в ларьке на станции Железнодорожная. Он очень обрадовался, я даже и не ожидал, что это доставит ему такую радость, а больше я ничем его не мог обрадовать…

Москва.
Известие об открытии памятника Царю Ивану Грозному в Александрове пришло для нас неожиданно. В среду, 4 декабря, днём позвонил Леонид Донатович и сказал, что нас приглашают на открытие памятника в Александрове 7 декабря.
Затем звонили координатору оргкомитета Дарье. Она в начале толком не могла сказать время открытие памятника, и ждут ли нас. И вот уже вечером 5 декабря сказала, что приезжайте, но в ВИП-зону нельзя будет пройти, и особенно к микрофону.
- Да нам и не нужен микрофон. Мы приедем с большими знамёнами,- ответил я.
Леонид Донатович дозвонился до Дмитрия Алексеевича. Тот сказал, что священники отказались участвовать в церемонии. И он просит нас спеть молитвы перед открытием, в особенности молитву Архистратигу Михаилу.

Подмосковье. Александров.
Уже и не верилось, что его установят, но буквально за два дня мы собрались, всех оповестили, и едем рано утром в Подмосковье, 3 машины,13 человек, мы разными путями добираемся к опричной столице Царя – Александровой слободе.
Подморозило. Снега нет. Пасмурно. Мы с Алексеем первыми около 11 часов подъезжаем к месту установки, к набережной реки Серой напротив Александровского Кремля. На набережной оживленно - представители ДПС, прочих служб и непонятного казачества, всё перегорожено напротив памятника. С трудом находим место для стоянки.
Звоним Дмитрию Алексеевичу, сообщаем о ситуации.
- Да говорит он, - всё не просто. Мы выходим с общественностью и будем минут через 40, ждите нас и ни в коем случае не разворачивайте знамёна.
40 минут проходят быстро, за это время подъехали остальные хоругвеносцы. Видим байкеров Залдостанова, приехавших на чёрном военном «Хамере» с надписью «За Родину, за Сталина!». Наблюдаем непонятное казачество, которое стало фотографироваться, а затем выкрикивать что-то наподобие языческих возгласов. Мы начинаем волноваться, скоро 12 часов, за двадцать минут всё собрать проблематично. Появились Александр Андреевич Проханов и сам скульптор Василий Николаевич Селиванов.
И буквально через минуту из проулка появляются люди с красными гвоздиками. Их не очень много, и идут они как-то нестройно.
И вот, наконец, и Дмитрий Алексеевич Сагалаков. Всё ускоряется как в водовороте. Поток людей устремляется к памятнику.
- Куда становится? - кричу я.
- Где хотите. Где удобно, - отвечает Дмитрий.
Мы быстро берём древки и знамёна из машины, выбираем место между памятником и рекой, у загородок. Внутрь, к памятнику, никого не пускают. Игорь Игоревич кричит что-то с другой стороны. Мы, не обращая ни на кого внимания, начинаем спешно монтировать знамёна.
И вот одно за другим поднимаются знамёна - Архистратига Михаила на коне, Царственных мучеников, Богородицы Казанской, Спасителя работы Юры Оптинского, вновь обретённое нами недавно, Державное Черно-Золото-Белое знамя с Архистратигом Михаилом, красное знамя со Спасителем и последним поднимаем пятиметровую хоругвь Царя Ивана Грозного с мечом. Успели!
Краем глаза вижу, что на входе к памятнику какая-то толчея, какие-то нестроения, а мы равномерно распределяемся по периметру так, что бы знамёна отовсюду было видно.
Стою в это момент с красным знаменем со Спасителем. В этот момент с памятника упали покровы и я с удивлением обнаружил, что Царь смотрит ни туда, куда представлялось. Он смотрел на Запад, на Москву. Всё заполняет колокольный звон. И тут внезапно нахлынуло некое, уже давно не испытываемое чувство, похожее на то, когда награждают победителей, исполняют гимн и поднимают по флагштоку знамя Государства, твоей Родины.
И действительно по сути дела мы подняли наше Главное знамя с Царём Иоанном Васильевичем, чётко обозначив, кто и что спасёт Россию:
Да нам нужен Грозный Царь и опричнина!
Объявили выступление автора памятника скульптора Василия Николаевича Селиванова.
Короткое выступление, буквально минута. Я передал знамя Степану и пошёл посмотреть вокруг. Люди слушали очередного выступавшего, и тут я увидел, что Хоругвеносцы один за другим опускают знамёна и несут к ограждениям. Я подбегаю, вижу представителей полиции. Они по указанию главы администрации требуют убрать знамёна. Далее было некоторое разбирательство на фоне выступлений, в результате которых нам пришлось свернуть и убрать знамёна, но затем мы продолжили торжества.
Алексей достал золотое с чёрным двуглавым орлом знамя Византийской империи, привезённое им недавно с Афона, а я достал Державное монархическое знамя, которое в своё время прикладывали ко гробу старца Кирилла (Павлова). Все стали напротив памятника. Тут же поднесли Годеновский крест казаки из Магадана. Хорошие ребята человек пять во главе со старшим. Он коротко рассказал, где они прошли с этим Крестом Крестным ходом. Это почти вся Россия, включая Крым, а так же Луганск, Грузию, Сербию и Турцию. В Израиль их не пустили. Героические люди! И их не пускали к памятнику. Ко Гробу Господню не пускали и к памятнику.
Мы собрались, пропели молитвы и прочитали тропарь Святому Благоверному Царю Иоанну.
В конце приложились ко Кресту и поехали в Александровский Кремль, где запечатлелись со знаменем с Царской Семьёй и старцем Григорием Распутиным.
Господи, помилуй нас.