Похвала новому рыцарству. Артемий Вокин

«Так чудесным образом представляются кроткими как агнцы, но в то же время яростными как львы. Не знаю было ли бы уместнее назвать их монахами или солдатами, но только, пожалуй, лучше было бы признать их тем и другим. Воистину, нет у них недостатка ни в монашеской мягкости, ни в воинской мощи».

Бернар Клервосский, ок. 1128 г. от Р.Х.

Пещерная келья во мраке ночном,

Свёрнутый плащ с белым крестом,

Доспех боевой пылью покрыт,

Рядом копьё, меч и щит.

Тусклое пламя свечи восковой

Тенями играет в тиши гробовой.

Перед Распятьем у каменных плит

Воин-монах на коленях стоит.

Вместо брони — вера в груди.

Множество яростных битв позади,

А впереди только одна —

Та, что лишь Горнему Небу видна.

Мимо бегут минуты, часы,

Заполночь время склоняет весы.

Сон-исполин тщится ловить,

Но верного дух не в силах сломить.

Вдруг тьма ожила и саван-туман

Келью объял, сея обман.

В нём понеслись с силой лавин

Призраки дивных и страшных картин.

Всадники мчат, стрелы летят,

Реки огня в преисподней кипят,

Сходятся в схватке холод и жар,

Волны морские и пламени шквал.

Горн боевой, оружия звон,

Ярости крики и раненых стон,

Каменный град, игра тетевы.

Адские змеи, драконы и львы.

И прежде бывало в горниле сражений —

Тьма обступала, суля пораженье,

Но вера отвагой скрепляла сердца

И силы давала идти до конца.

Так и теперь, в духа борьбе

Демон противится верных мольбе,

Мечет вокруг дьявольский яд,

Но хладнокровен подвижника взгляд.

Воин стоит, молитву творя

Перед Распятием Бога-Царя.

Твёрдо звучат из сердца слова

И к небу восходит ночная хвала.

Артемий Вокин, Иркутская тюрьма