СЛУЖБА ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ

Картина художницы Татьяны Горбуновой "Казак"

Казаки по-прежнему считали себя “воинами Христовыми”, хотя в новых условиях это понятие обрело несколько иное содержание. Они становились воинами не по рекрутской разнарядке, а по рождению. То есть, призывались Самим Господом. И служили, если уж на то пошло, всю жизнь. Играет казачонок, скачет на палочке верхом – уже готовится к будущим походам. Потом в строю служит. Состарился (если доживет) – учит казачат, передает им свой опыт. Получается, тоже служит. А отставку ему дает только Господь, когда к Себе призовет отчет о службе дать…

Причем юридические обязанности государства по отношению к казакам никогда не выполнялись. На пай полагалось 30 десятин, но на Дону земли не хватало. Умножилось казачье дворянство, создавало крупные хозяйства. Станичные юрты стеснялись помещичьими владениями. Но и число казаков росло. Правительство обращало на это внимание при Екатерине, Павле, Александре I, Николае I. Проводились размежевания, помещикам выделялись в компенсацию другие земли. Но производились новые офицеры, назначались войсковые чиновники, им полагался больший пай в зависимости от чинов. После ухода в отставку пай за ними сохранялся вместо пенсии. А реальный пай рядового казака составлял 7 – 10 десятин.

На Урале землю и на паи не делили, она была неплодородной. В низовьях ее вообще не обрабатывали. Казачьим паем была доля в уловах рыбы. А в верховьях землю возделывали вместе, всей общиной, иначе поднять ее было нельзя. На Тереке земли хватало, но плодородной было мало. Да и на Кубани хватало, но попробуй развивать земледелие под постоянными ударами горцев. Но казаков побуждал к службе не материальный, а психологический фактор. В защите православного Отечества они видели смысл жизни, и не служить для них было просто позором.

Николай I казаков высоко ценил, и их традиции уважал. Оказал высочайшую честь, в 1827 г. назначил своего 9-летнего наследника, великого князя Александра (будущего Александра II) Августейшим атаманом Казачьих Войск. Единым атаманом для всех казаков России. При этом донской Атаманский полк был переименован в Лейб-гвардии Наследника Цесаревича Атаманский полк. Это стало традицией, отныне наследники престола становились Августейшими атаманами. А жены наследников официально получали титул “атаманши”.

В 1828 г. Николай I утвердил перечень казачьих чинов: казак, урядник, хорунжий, сотник, есаул, войсковой старшина, подполковник, полковник. Положения о Казачьих Войсках, принятые в прошлое царствование носили самый общий характер. Еще в 1818 г., когда умершего Платова сменил на посту донского атамана Адриан Денисов, он нашел дела совершенно запущенными. Платов бумагами никогда не занимался, делал так, как считал нужным. Денисов был человеком обстоятельным, предложил составить новое Положение о Войске Донском – такое, чтобы четко регламентировало все стороны жизни. Создали комиссию, начали собирать все юридические документы по Дону. Но интересы различных ведомств и слоев казачества противоречили друг другу. Вокруг положения развернулись такие интриги, что полетел со своего поста Денисов, а потом еще несколько атаманов. Довели работу до конца и приняли Положение только в 1835 г.

Кроме войскового атамана, появилась должность его первого помощника, начальника штаба. По гражданской части учреждалось Войсковое правление. Территория Войска делилась на округа, во главе их стояли окружные генералы. В Войске и в округах вводились приказы общественного призрения, врачебные управы, почтовые конторы, дворянские собрания. Управление в станицах осуществляли станичный атаман, 2 судьи и 2 писаря. Общий срок службы казаков определялся в 30 лет, 25 полевой и 5 внутренней. Полевая – в строевых частях, внутренняя – в качестве посыльных, сторожей, писарей, в полиции. Начинал ее казак в 17 лет, зачислялся “малолетком”. До 19 лет отбывал “сиденочную повинность” – обучался и нес внутреннюю службу, потом шел в полк на 3 года, а на Кавказ – на 4. Потом отпускался на 2 года домой на льготу. И так до четырех раз.

Как и прежде, Положение о Войске Донском стало образцом, по нему стали перерабатываться Положения для других Войск. Их разделили на две категории. «Кавказские» – Черноморское и Линейное, а все остальные – «степовые». Увеличилась боевая сила полков, они стали не пяти-, а шестисотенными, каждая сотня состояла из 144 казаков. А для формирования полков были учреждены “отделы” – каждый отдел выставлял полк. Совершенствовалось снаряжение казаков. В 1832 г. было принято на вооружение казачье ружье “азиатского типа”. А в 1838 г. сабли кавалерийского образца официально заменила казачья шашка. Для кавказских Войск были оставлены и кинжалы. В 1840 г. Николай I изменил казачью форму. Для степовых Войск оставил обмундирование по типу донского, но оно стало более просторным и удобным. А для Черноморского и Кавказского Линейного утвердил черкески.

Государь хорошо знал казачьих начальников, их качества. Так, на Дону должность войскового атамана занимал генерал от кавалерии Дмитрий Кутейников. Заслуженный вояка, но ему было уже 70 лет, и энергии он не проявлял, предпочитал «почивать на лаврах». Когда приняли новое Положение о Войске, и понадобилась реорганизация, он вошел в конфликт с военным министерством и подал в отставку, сославшись на здоровье. Царь лично пригласил е себе Максима Григорьевича Власова 3-го, героя двух польских, кавказских, турецкой войн, сражений с Наполеоном. Ему тоже было уже 69, но Николай I даже не приказал, в просил послужить еще невзирая на возраст и раны. Поставил атаманом на Дону.

Царь не ошибся в выборе. Власов взялся налаживать казачью службу и жизнь по обновленным правилам, стал очередным устроителем Дона. Впрочем, на следующий год атаман и все казаки получили выговор от Государя. Возвращаясь с Кавказа, он объявил в Новочеркасске строевой смотр и был возмущен: “Я ожидал увидеть 22 полка казаков, а увидел 22 полка мужиков! Никто не имеет понятия о фронте. А лошади!… Это не казачьи лошади, а мужичьи!” Власов увидел в этой критике не только привычку Царя к идеальному строю лейб-гвардии, но и справедливую оценку. Кони и впрямь были разношерстные, у многих плохие. Атаман издал положение о войсковых табунах, организовал войсковой племенной завод.

А в 1838 г. под руководством Власова были разработаны “Правила для состава и построения казачьих полков” – первый казачий строевой устав. Многие ворчали, что это «регулярство». Но на самом деле Власов сумел сохранить казачью специфику, традиционные приемы, сочетая их с перестроениями полка, сотен, взводов, правилами пешего строя, церемониального марша, выноса знамени. Своеобразие осталось – но соединилось со строевой подтянутостью и молодцеватостью, чем казаки тоже стали гордиться. Кстати, при введении этих правил подкорректировались и казачьи звания. Для перестроений подразделений оказалось недостаточно младшего командного состава. Поэтому было добавлено звание приказного (соответствующее ефрейтору), а чин урядника разделился на два – старшиего и младшего урядника.

Но Власов не только руководил, он сам служил казакам. В 1841 г. на свадьбе наследника Престола, в присутствии всего дипломатического корпуса, упал перед Государем на колени, просил повысить жалованье подчиненным. Николай I был шокирован, шептал ему: “Встань! Ты меня позоришь!” А атаман потом пояснял военному министру Чернышеву: “Да черт бы побрал всех иностранных послов, что мне они! Да перед кем стал я на колени, ведь перед самим Царем! Да и зачем я стал перед ним на колени! Себе, что ли, милость выпрашивал какую – нет, я просил за его же царских верных слуг, которым есть нечего”. В 1848 г., когда на Дону началась эпидемия холеры, 81-летний атаман лично возглавил борьбу с ней, объезжал станицы. Умер, заразившись при посещении больного казака.

На Кубани таким “батькой” был Николай Степанович Заводовский. Тоже герой многих войн, отчаянный и умелый командир. Его воинские таланты во главе Черноморского Войска оценили. Сохранив за собой этот пост, он был назначен командующим всей Кавказской линии, удостоился чина генерала от кавалерии. Тем не менее продолжал лично водить казаков в походы. Постоянно был на передовой, на постах, в крепостях. В Екатеринодаре его замещал начальник штаба, генерал-лейтенант Григорий Антонович Рашпиль. Он также был доблестным воином и командиром. Но и талантливым администратором. Оборона укреплялась, жизнь становилась более безопасной, и Рашпиль положил начало хозяйственному расцвету Кубани. С нерадивыми и проштрафившимися он боролся очень просто, нагайкой. Будучи самоучкой, развивал просвещение, образование. А военные действия против черкесов дополнил – начал налаживать соседство с ними, обращал их к мирной деятельности, допустил на казачьи ярмарки. В 1852 г. Рашпиля сняли с должности за пристрастие к горячительным напиткам – но дела он передал в образцовом порядке. А Заводовский умер в 1853 г., в возрасте 75 лет – но в боевом походе, за Кубанью.

Однако Власов стал последним на Дону, а Заводовский – последним на Кубани дореволюционным атаманом из потомственных казаков. Ведь чины в России были теперь общими. Способных казачьих генералов назначали на армейские или административные посты. Армейские генералы и офицеры сплошь и рядом командовали казаками. После Власова был назначен Михаил Григорьевич Хомутов, после Заводовского – Григорий Иванович Филипсон. Ни малейших эксцессов это не вызвало. Хомутов уже 10 лет служил в Новочеркасске начальником штаба Войска Донского. Филипсон был старым кавказским воякой, начальником штаба и правой рукой Заводовского. Казаки их прекрасно знали, считали «своими». Но может быть и так, что военному ведомству не нравилось отстаивание казачьими начальниками своих местных интересов. Никаких запретов для них занимать должности войсковых атаманов никогда не существовало, но негласно это превратилось в правило.

Из книги В.Е. ШАМБАРОВА "КАЗАЧЕСТВО. Путь воинов Христовых".