АМУРСКОЕ И УССУРИЙСКОЕ ВОЙСКА (Вторая половина 19 века).

НА ФОТО: Амурский казачий полк. Пекин, 1900 г.

Китайская империя пришла в упадок и опасности больше не представляла. Забайкальскому Войску оставалось только охранять границу от контрабандистов, спиртоносов, скупавших меха у русских подданных. Чтобы не потерять боевой выучки, казаков периодически привлекали на сборы в Чите и полковых центрах. Но станичники умножались естественным приростом, многие оказывались “избыточными», и их вообще не призывали на службу, до конца жизни числили “малолетками”. А в песнях забайкальцев сохранялась память о подвигах предков, о делах Хабарова, Степанова, обороне Албазина…

Но в середине XIX в. в Китай полезли англичане и французы, бомбардировками вынудили правительство открыть для них страну, разрешить ввоз наркотиков для ее дальнейшего разрушения. Колонизаторы угнездились в портах Южного Китая, подминая торговлю и промышленность. При таком соседстве и Россия взялась укреплять дальневосточные рубежи. Эту работу возглавил генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Николаевич Муравьев (не путать с Н.Н. Муравьевым-Карсским). Он получил огромные полномочия, стал почти полновластным распорядителем всей восточной окраины Империи.

В 1850 г. капитан Невельской исследовал устье Амура и основал здесь Николаевский пост. Но было ясно, при морском превосходстве англичан удержать такие опорные пункты будет трудно. Муравьев, невзирая на свой высокий ранг, всегда сам был на трудных участках. Он лично проделал путь к Охотскому морю – через Якутск, хребет Джугджур, и убедился, что для прочной связи с побережьем эта тяжелая дорога не годится. Был и прямой путь – по Амуру. Но он принадлежал Китаю. А Приамурье с XVII в., по Нерчинскому договору, так и лежало в запустении, здесь кочевали мелкие общины гольдов, гиляков, манегров. Китайцам их законы вообще запрещали оседлое проживание за пределами Великой Китайской стены (чтобы не убежали). В приграничные районы они приезжали только на время – для заработков, торговли, службы. На Амуре у них существовал единственный городок Айгунь.

В Пекин направили предложение пересмотреть прежний договор и провести границу по естественным рубежам, Амуру и Уссури. Китайцам, конечно же, не хотелось терять здешние земли, но они все равно лежали бесхозными. А выход русских в Приморье создавал противовес англичанам. Предложение о границах Пекин спустил на тормозах, но согласился пропустить по Амуру русские войска. А Муравьев, успевший повоевать на Кавказе, учел полученный там опыт – быстро заселить и одновременно защитить огромную территорию можно только казаками.

Подтолкнула операцию начавшаяся война. Весной 1854 г. в станице Усть-Стрелочной у слияния Шилки и Аргуни, где было всего 25 домов и не видели начальства выше сотника, собрались Муравьев со всем своим штабом, солдаты Сибирских линейных батальонов, баржи, плоты, первый в Забайкалье пароход “Аргунь”. Здесь начали строить арсеналы и склады для предстоящих походов, а сам генерал-губернатов возглавил первый сплав – часть солдат, сводная сотня забайкальцев зауряд-сотника Скобелицына и 33 казака Якутского полка отчалили вниз по Амуру. Двигались трудно и медленно. Разведывали реку, садились на мели. Экспедиция была организована вовремя. В Тихом океане появились британская и французская эскадры, а на Николаевском посту было всего 30 солдат и 2 пушки. Но баржи и плоты Муравьева преодолели 5 тыс. верст, доставили в низовья реки пополнения, артиллерию. Заложили г.Мариинск, где разместился штаб амурских войск, 15-й линейный батальон, рядом встала казачья станица Кизи.

Англичане и французы сперва не придавали Амуру значения. Вздумали сорвать другой «приз», почти не укрепленный Петропавловск-Камчатский, где у генерала Завойко было 7 орудий и 230 солдат. Но он призвал камчатских казаков, охотников-иттельменов, формируя из них стрелковые команды. В последний момент в порт случайно зашел русский фрегат «Аврора» и Муравьев прислал подмогу на транспорте «Двина». Число защитников увеличилось до 988, орудий – до 67. В августе нагрянули англичане и французы – 6 кораблей. Враги превосходили втрое и по живой силе, и в артиллерии. Но Петропавловск отбил два штурма. Высаженный элитный Гибралтарский полк англичан почти полностью уничтожили в штыковой контратаке. Эскадра убралась прочь.

Но русское командование не обольщалось – неприятели вернутся большими силами. Петропавловск было решено эвакуировать. Разобрали даже дома, грузили на корабли или прятали детали. Казаки под началом есаула Мартынова переселились на р. Авача, ительмены ушли на север. А прочие защитники и жители по весне 1855 г. пропилили лед, расчищая дорогу для кораблей. Фрегат, корвет и 3 транспорта вышли в море. 8 мая в Петропавловск нагрянули 14 вражеских кораблей и нашли пустое место. Устремились в погоню.

Эскадру Завойко (которому из генерала Царь сменил чин на контр-адмирала) в заливе Кастри перехватили 3 неприятельских корабля. После боя русские уклонились вглубь залива. Противник запер их в бухте, вызвал главные силы. Но когда они подошли, эскадра… исчезла. Потому что англичане и французы не знали результатов экспедиции Невельского, что Сахалин – остров, не знали его промеров глубин. Под покровом тумана корабли Завойко ускользнули через Татарский пролив и скрылись в устье Амура. Здесь выгрузились, и на месте Николаевского поста вырос город, Николаевск-на-Амуре.

А из верховий реки Муравьев теперь каждый год проводил «сплавы» казаков и солдат [96]. С ответом на русские предложения китайцы еще тянули, но противодействовать они все равно были не в состоянии, и решительный генерал-губернатор начал устанавливать границу “явочным порядком”. По левому берегу Амура строились казачьи посты: Кутомандский, Кумарский, Усть-Зейский, Буреинский, Сунгарийский. Завозились грузы для будущих жителей. Врагов и боев здесь не было. Но была дикая тайга, тяжелейшая борьба с природой. На мелях застревали пароходы, тяжелые баржи, построенные по проектам армейских инженеров – казаки называли их “чушками”. Приходилось разгружать, мокнуть в воде, стаскивая суда. При походах вниз по реке требовалось проскочить верховья по полой воде, возвращаясь обратно – тащить лодки бечевой. А Амур – река капризная, меняет течение, мели вдруг оказывались там, где их не было.

В 1856 г. отряд из 400 солдат-линейцев и сотни казаков добирался до Мариинска слишком долго, отстал от других частей. Назад выступили в конце июля. А баржи с продовольствием не дошли, засели на мелях. Голодный отряд в пути застигла осень, потом и снега. Половина погибла, остальные добрели больными. На казачьих постах, мимо которых шел отряд, завезенные запасы были ограниченными, только на личный состав. Но казаки делились всем, что имели. Многим это подарило жизнь. Однако после этого и спасителей ждала голодная зимовка, и, например, на Усть-Зейском посту есаула Травина из 50 казаков умерли 29…

Но в 1857 г. состоялся четвертый, уже массовый сплав – началось заселение Амура. В станицы была дана разнарядка, вызывались добровольцы, а если их не хватало, определяли по жребию. Переселенцам от казны строились дома, давалось по 15 руб. на каждого члена семьи, льгота от службы на 2 года. Бедняки нередко сами вызывались ехать. Богатые, если на них падал жребий, менялись с беднотой - за согласие давали коней, коров, приплачивали деньгами. Но переселение одобряли все. Говорили: “Пошла Россия на дедовские земли. Старики-то бают, полтора века этого ждали, и вот дождались”. Казаки и впрямь помнили, где в старину стоял Албазин, где Кумарский острог.

Муравьев на катере шел в авангарде. Он включил в свой штаб нескольких казаков, выбиравших места, удобные для поселения. По берегу вставали столбы с названиями будущих станиц. Многим давались исторические имена – Игнашина, Албазин, Кумарская, Толбузина, Бейтонова, Пояркова и др. Следом двигались 13-й и 14-й линейные батальоны, им давалось по несколько станиц на роту, солдаты расчищали лес, рубили избы. А дальше на плотах и баржах плыли переселенцы со своим скарбом, скотом.

Муравьев был человеком крутым. С нерадивых офицеров запросто слетали погоны. Устраивал разносы, когда командиры отрывали людей от дела чтобы торжественно его встретить. Однажды, прогуливаясь по берегу, генерал-губернатор увидел плачущую казачку. Он был в шинели без погон, женщина не узнала его. На распросы рассказала: “Как не плакать, батюшка! На старом месте хоть жили плохо, да у богатых людей зарабатывали, а тут, чтоб им ни дна ни покрышки, Муравьеву и Хильковскому, вона куда загнали…” Выяснилось, что войсковой старшина Хильковский за взятку от богатого казака отправил ее мужа без жребия. Хильковскому, отправленному в это время строить другие станицы, Муравьев тут же послал приказ: “По окончании постройки домов в Иннокентьевской и Пашковой предписываю вашему высокоблагородию возвратиться в Забайкалье к месту своего жительства и подать в отставку, не показываясь мне на глаза, иначе будете преданы суду… Лично мне известно, что вы брали взятки”. А тех, кто проявил себя достойно, Муравьев выдвигал. Бывало, что рядовой казак за год становился есаулом. Генерал-губернатор придумал и особую награду, называл станицы в честь особо отличившихся офицеров.

Китайцы увидели, что проволочки ничего не дают, наконец-то прислали в Айгунь дипломатов. На другом берегу строилась Усть-Зейская, и Муравьев остановился в ней, начал переговоры. За лето было построено 15 станиц. Современники описывали характерные картины того времени. Как к домам совершенно спокойно выходит тигр, берет козленка и удаляется. Казаки хватают ружья, бросаются за зверем… А в другой станице сооружена баня. Первой важно шествует мыться семья сотника. Казаки умиляются: “Ну, слава те, Господи! Все как дома!” Начинается проливной дождь, и обратно сотник шлепает босиком, засучив шаровары с лампасами, перебросив новые сапоги через плечо и прикрывшись шайкой. Не узнав в таком виде сотника и не поприветствовав его, проносится малолеток, получает от начальства окрик и затрещину. И казаки улыбаются: “Точно как дома!” А в первую зиму случилось нашествие мышей – нагло грызли все. Новоселы спохватились, что не взяли кошек.Узнав об этом, наладили бизнес китайцы. Повезли кошек по бешеной цене, по рублю. Причем хитрили, везли только самок: “Киска-мамка есть, киска-казак нет, все продал”.

В 1858 г. на Амур прибыл только что назначенный Синодом архиепископ Камчатский, Курильский и Амурский Иннокентий. А 9 мая в Усть-Зейскую пришло известие, что китайцы согласны на русские условия. В честь этой “благой вести” Муравьев велел заложить храм Благовещенья, а Усть-Зейскую переименовал в Благовещенск. Вскоре был подписан Айгуньский трактат о новой границе. 13-й Сибирский линейный батальон капитана Дьяченко был послан вниз по реке и 19 мая заложил селение Хабаровку – нынешний Хабаровск. Одна из рот этого батальона тем же летом заложила Софийск. Другая, поручика Козловского, построила первые станицы по Уссури – Казакевичеву, Корсакову, Невельскую и Дьяченкову. При этом на русский берег началось повальное переселение местных рыболовов и охотников: китайские чиновники и солдаты обирали их подчистую, новые соседи оказывались куда предпочтительнее.

Александр II за заключение Айгуньского трактата пожаловал Муравьеву графский титул, он стал Муравьевым-Амурским. Была образована новая область, а переселенных казаков выделили из Забайкальского в новое, Амурское Войско с центром в Благовещенске. Задача ему ставилась – “заселение и охранение юго-восточной границы России”. Губернатором и наказным атаманом стал генерал-майор Буссе. По Уссури продолжилось продвижение на юг, появились станицы Кукелева, Шереметьева, Васильева, Венюкова, Козловская. В 1860 г. были основаны посты Владивосток и Новгородский в бухте Посьет, а казаков новых станиц объединили в Уссурийский пеший батальон Амурского Войска.

В нем сформировали команды для водного патрулирования, дали катера и несколько пароходов. В 1869 г. была создана и Уссурийская конная сотня. Конечно, освоить огромный край только забайкальцами было невозможно. Здесь оседали многие отставные солдаты-линейцы, женились на казачьих вдовах. Проблему с женщинами помог решить и Муравьев. Выписал в Мариинск молодых каторжанок и прямо на плацу архиепископ перевенчал желающих освободиться женщин с солдатами, желающими поселиться на Дальнем Востоке. На Амур и Уссури было направлено несколько партий казаков с Дона, Кубани, Урала. Зазывались переселенцы из России, с Украины, появились крестьянские деревни. А в 1889 г. от Амурского было отделено самостоятельное Уссурийское Войско.

Из книги В.Е. ШАМБАРОВА "КАЗАЧЕСТВО. Путь воинов Христовых".