Унесенные ветром

На борту небольшого суденышка находились 21-летний младший сержант Асхат Зиганшин, 21-летний рядовой Анатолий Крючковский, 20-летний рядовой Филипп Поплавский и ещё один рядовой, 20-летний Иван Федотов.

Когда шторм стих, начались поиски. На берегу были найдены некоторые вещи с баржи, и военное командование пришло к выводу, что баржа вместе с находившимися на ней людьми погибла.

Небольшая самоходная баржа предназначалась для доставки грузов с больших кораблей, которые не могли подойти к острову из-за мелководья, и совершенно не была приспособлена для длительных океанских «круизов».

«В декабре 59-го все баржи уже вытащили тракторами на берег: начинался период сильных штормов - в заливе от них не укрыться. Да и ремонт кое-какой предстоял. Но тут пришел приказ о срочной разгрузке рефрижератора с мясом. «Т-36» вместе с «Т-97» опять спустили на воду. Наша служба и состояла в том, чтобы перебрасывать на сушу грузы со стоявших на рейде больших кораблей. Обычно на барже был запас продуктов - галеты, сахар, чай, тушенка, сгущенка, мешок картошки, но мы готовились к зимовке и все перенесли в казарму. Хотя по правилам на борту полагалось держать НЗ на десять суток»,

- вспоминал в одном из интервью Асхат Заганшин.

Поэтому солдаты сначала брали воду из системы охлаждения двигателя, а потом дождевую — ее доставалось по две ложки на человека в сутки. Еда тоже быстро закончилась, и молодые люди ели ремни, сапожные подметки — все, что было сделано из кожи.

«Пока могли шевелиться, пробовали ловить рыбу. Точили крючки, мастерили примитивные снасти... Но океан бушевал почти без перерыва, за все время ни разу не клюнуло. Какая дура полезет на ржавый гвоздь? А мы и медузу съели бы, если бы вытащили. Правда, потом вокруг баржи стали кружить стаи акул. Метра по полтора в длину. Мы стояли и смотрели на них. А они - на нас. Может, ждали, что кто-нибудь за борт без сознания свалится?

К тому времени мы уже съели ремешок от часов, кожаный пояс от брюк, взялись за кирзовые сапоги. Разрезали голенище на кусочки, долго кипятили в океанской воде, вместо дров используя кранцы, автомобильные покрышки, прикованные цепями к бортам. Когда кирза чуть размякала, начинали жевать ее, чтобы хоть чем-то живот набить. Иногда обжаривали на сковородке с техническим маслом»,

- позже делились подробностями этого уникального опыта выживания отважные моряки.

7 марта 1960 года вертолётчики с американского авианосца «Кирсердж», следовавшего из Японии в Калифорнию, заметили полузатопленную баржу, на которой лежали люди. Когда спасённых доставили на борт авианосца, Асхат Зиганшин заявил, что им ничего не нужно, кроме топлива и продуктов, и что они сами доберутся до дома. Но об этом не могло быть и речи: военнослужащие были крайне истощены и находились на грани жизни и смерти.

Американцы были поражены тем, что советские солдаты и в таком состоянии сохранили человеческий облик и самодисциплину — когда им предложили еду, они не набрасывались на неё, а спокойно передавали тарелку товарищам; ели совсем немного, понимая, что от большей порции могут умереть, как иногда случалось с людьми, пережившими длительный голод.

Через неделю, когда команда баржи могла уже самостоятельно передвигаться, на борту авианосца была организована пресс-конференция.

Авианосец доставил спасённых военнослужащих в Сан-Франциско, где они встретились с генконсулом СССР А. А. Кардашовым, который ознакомил их с текстом приветственной телеграммы Никиты Хрущева, в которой генсек восхищался «славным подвигом, который представляет собой яркое проявление мужества и силы духа советских людей в борьбе с силами стихии», и желал «доброго здоровья и скорейшего возвращения на Родину».

Мэр Сан-Франциско вручил героям символический ключ от города. Каждому из четверых было выдано по 100 долларов, которые они потратили во время экскурсии по городу. Затем военнослужащих отправили в Нью-Йорк, где они встретились с представителями советского посольства и неделю отдыхали на даче. Из Нью-Йорка они отплыли на пассажирском корабле «Куин Мэри» в Европу. Из Европы участников дрейфа, уже в военной форме, доставили в Москву, а затем, после медицинского обследования, их вернули в свою часть.

По возвращении домой ребятам был организован торжественный приём, они были награждены орденами Красной Звезды и получили широкую известность (в том числе и в популярной культуре). Министр обороны Родион Малиновский подарил спасённым штурманские часы, «чтобы они больше не заблудились».