Забытая история русофильской Галиции

Русская Idea уже обращалась к теме непростой истории Галиции, находившейся в XIX веке под властью Австро-Венгрии, после Первой мировой войны – в составе Польши, а по итогам Второй мировой оказавшейся в составе СССР и ставшей волей советской власти частью территории Украины. Сегодня именно из этого региона исходит новая украинская идентичность, основанная на мифологии бандеровщины, на отрицании русскости, причем отрицании во многом истеричном. Однако, как показывает Тимофей Крючков, реальная история Галиции сильно отличается от навязываемых сегодня на Украине мифов. Именно в этом регионе, бывшем под властью Австро-Венгрии, население говорило на русском языке, а многие исторические традиции и доминирующие настроения были прорусскими, существовал целый ряд русинских русофильских обществ. Начавшаяся в конце XIX века насильственная украинизация, пиком которой стало физическое уничтожение в концлагерях Австро-Венгрии русинов в годы Первой мировой войны, а затем советская национальная политика, привели к забвению собственных исторических традиций этого региона.

***

Поведение России в отношении Украины с трудом поддается оценке, крайне сложно понять, насколько тактика подчинена стратегии. Кажется, что мы ведем себя исключительно ситуативно. Стратегия предполагает наличие хотя бы среднесрочной перспективы, но именно этого и не наблюдается. Однако недостаточно понимать, каковы наши интересы в смысле обороны и экономики. Требует обоснования наш интерес к Украине как таковой.

Украинский писатель Лесь Подервянский по-хамски, но очень точно выразил логику формирования Украины, имея в виду русских: «У нас (украинцев) очень простая национальная идея: от…сь от нас!» Эта «шутка» ушла в народ (в интернет). Леонид Кучма, будучи президентом Украины, написал книгу «Украина не Россия». Украина видит себя в отрицании. Но эти практически ежеминутные заявления о своей «нероссийскости» как раз и показывают: в том, что Украина – не Россия, есть сомнения и у самой Украины. Украина хочет быть не Россией, но есть ли это в реальности?

У России же, в свою очередь, нет четкого понимания, что нам вообще нужно от Украины. Мы живем в парадигме, оставаясь в которой мы всегда будем в их глазах не правы.

В речах Владимира Путина можно слышать, что он считает население России и Украины одним народом, поскольку половина русских и украинцев – прямые родственники. Речь идет о построении новой идентичности, основанной на смешении. С точки зрения житейской аргументации – это правда, и с этим не поспоришь. Но в историческом плане население Украины и России – единый народ потому, что никогда не преставал им быть, а их разделение – государственная политика трех европейских государств последних 100 – 130 лет. Нынешняя Украина, как государство и как часть национально агрессивного «свидомого» населения, выставляют России условия своей «дружбы» - принимайте нас такими, какие мы есть, иначе обидимся.

Отношение Украины к России строится на тезисе о существовании у нас некоего «комплекса вины» за исторические обиды от Хмельницкого, через Екатерину II и Сталина - аж до Путина. Идеология Украины строится на представлении, что ей должны. Мы из скромности долго с этим как бы соглашались. Достаточно вспомнить анекдотичное заявление Ельцина о том, что он каждый вечер ложится спать с мыслью: а что я сегодня сделал для Украины. Но на самом деле это путь в никуда.

Сегодня на Украине имеет место процесс даже не построения собственной нации, а формирование самоидентичности на основе самоотрицания и враждебности к самим себе реальным.

Украинская идентичность, основанная, как и любая идентичность, на мифе, не имеет в своем основании ничего позитивного, напротив – только отрицание. Но именно этим идеологическое мифотворчество украинства так уязвимо и дает нам возможность для эффективного ответа. Ведь наша программа идентичности для населения Украины позитивна.

Яростное и постоянное навязчивое распевание гимна, нервная уверенность в собственной исключительности – все это приводит к мысли: имеет место всего лишь эмоциональное нагнетание определенной идеи с целью убедить самих себя, что обстоятельства именно таковы, каковыми их пытаются представить. Так у животного в минуту опасности шерсть встает дыбом, чтобы визуально сделать себя больше. Украинская идентичность – это пузырь, который поддерживается эмоциями. Нам казались банальной дикостью и прыгающий майдан, и истеричное пение гимна, выкрикивание лозунгов, являющихся калькой с немцкого «Heil!» («Слава Украине!») «Deutschland über alles» («Украина понад усе»). Но это всего лишь логика поддержания эмоционального пузыря. Он лопнет, как только изменятся эмоции. Поэтому единственный способ, которым Россия может влиять на Украину – это создание эмоционального фона. В том числе и в плане отношения к информации. Мы вынуждены будем деморализовывать т.н. «свидомую» часть населения. Нам придется иметь дело именно с этой дутой яростью.

***

Первоначально речь может идти даже о терминах. Нам нужно понять для самих себя, что нет ни страны Украины, ни народа «украинцы». Историческое название страны – Малая Русь (калька с Малой Греции – т.е. Пелопоннеса, в противовес Великой Греции – колониям), а Украина – это распространение названия одной из ее областей (левобережье Днепра, юг Киевской области) на всю территорию. Соответственно, украинцы – территориальное наименование, как есть сибиряки, поморы, донские казаки и т.п.

Украину населяют три группы, каждая из которых – историческое ответвление русского народа. В нынешнем состоянии каждая настроена враждебно по отношению к другой, а потому и возвращение к идентичности должно строиться на разных исходных точках. Речь о группе населения – «западэнцах» («галичане»), т.е. исконных жителях исторической области Червоная Русь. Теперь они называют ее «Галичина» - по названию города Галича – центра Галицко-Волынского княжества.

Нам кажется, что колыбель украинской идентичности – Западные области Украины, те, что были под властью Австро-Венгрии, именуясь «Королевство Галиции и Лодомерии» («Лодомерия» – исковерканное русское название Владимир, «Владимиро-Волынское княжество» – Волынь).

Но с позиции исторической перспективы, вся эта яростная бандеровщина – ярость неофита. «Украинский Пьемонт», украинскую идентичность на восток насаждал Грушевский, который само-то слово «украинец» услышал в конце XIX века. Причем услышал от поляков. А до этого население именовало себя русинами, народом руським (от этнонима «русь»). И это положение сохранялось до 1939 года. «Украинец» изначально было партийной принадлежностью, а не этнонимом. Напряженное упорство, с которым западные области цепляются за культ Бандеры – это опять же признание, что реальной истории, связанной с украинской идентичностью, до Бандеры у этих частей страны не было. Ища исторической опоры, они пытаются раздуть этот культ, причем сейчас речь идет уже об «общенациональном герое». Этот культ пытаются навязать восточной части страны, поскольку очевидно, что «подложить» вообще под украинскую, враждебную русскому, идентичность нечего, если не считать культа Мазепы, также неприглядного.

Сегодня России очень важно не просто опровергнуть навязываемые взгляды, а предложить более привлекательную альтернативу, чем мифы, на которые опирается современная украинская идеология. Например, можно продвигать в информационное пространство фигуры, гораздо более близкие для реальной Галичины. С 1830-х годов там существовало массовое, находившееся в явной конфронтации с австрийским имперским правительством, прорусское движение «Будителей», направленное на пробуждение дремлющего национального русского сознания. Это такие деятели, как Яков Головацкий, Маркиан Шашкевич, Денис Зубрицкий – люди, внесшие реальный вклад в местную русскую литературу. Яков Головацкий – греко-католический священник, ставший православным. Он собрал 4 тома «Песен Галицкой и Угорской Руси» – прекрасный пример реального языка, на котором говорила Галичина, еще не подвергшаяся австрийской и советской украинизации. Это движение, в свою очередь, продолжало традиции «Ставропигиона» – знаменитого Львовского братства, в XVI – XVII веках боровшегося с унией, но в 1700 году все же эту унию принявшее. Братство возродилось через столетие, уже в XIX веке, и не столько как религиозное, сколько как русское национально–просветительское движение, хотя и тяготевшее к православию. Это были русофилы, старорусины (враги их называли «москвофилами»). Надо сказать, что «украинцы» были частью этого русского движения, возникнув как рецепция во втором поколении галицких русских романтического направления, связанного с поэзией Т.Шевченко и культом запорожского казачества. До 1890-х годов «младорусины» вполне уживались с «москвофилами», пока их движение не было профинансировано австрийским правительством с целью борьбы с общерусским направлением, в контексте более общей борьбы с Российской империей.

Именно на этом этапе появляется М.С. Грушевский – киевский профессор-историк, переехавший по приглашению правительства во Львов. Там он занялся написанием доселе неведомой истории Украины-Руси, а заодно и формированием украинского языка, который оказался настолько нов для самой Украины, что украинофилы в Киеве, получая издания Грушевского, просили присылать им и словарь – настолько новый «родной» язык был непонятен. Причем, украинский язык был непонятен и самим галичанам. Например, в прижизненные переиздания собственных произведений классик украинской литературы Иван Франко внес порядка 10 000 лексических исправлений – настолько его язык был «неукраинским». Получив официальную поддержку, младорусины, теперь уже «украинцы» или как их называли старорусины – «мазепинцы», стали набирать силу, хотя основой национальной жизни Галиции продолжало оставаться русское направление.

Русский Ставропигион был подорван во время Первой Мировой войны. Считается, что австрийскими властями было казнено около 60 000 русских галичан, заподозренных в симпатиях к России. А около 200 000 прошло через два концентрационных лагеря Терезин и Таллергоф. По воспоминаниям жертв репрессий, преследование осуществлялось по доносам «украинцев».

Население Галиции составляло менее 3 миллионов человек (включая поляков, немцев и евреев). Можно представить, насколько было влиятельно это русское движение в среде галицких русинов. Русофилы, тем не менее, продолжали существовать и после 1921 года в Польше, хотя серьезной политической силой они уже не были. К этому моменту самой влиятельной силой стало украинское движение, инспирируемое одновременно из Германии и из СССР, которые пытались каждый по-своему пользоваться этим орудием. Основным врагом его, правда, была уже Польша. Разумеется, СССР поддерживал партии коммунистические. Германия прибрала ОУН, костяком которой были офицеры украинского воинского формирования в составе австрийской армии, а после и у Петлюры (корпус «Сичовых стрильцив»). Русофилы были неинтересны советской власти, не отвечали ее целям. Многие из них воевали в русской императорской армии, и даже участвовали в Белом движении. Это оказалось еще одной веской причиной, почему Советская власть уничтожила Ставропигион в 1939 году. Досталось старорусинам и во время немецкой оккупации. Последний «старорусин» - поэт и историк Василий Романович Ваврик - умер в 1970 году. Собственно, после войны «старорусины» считали свое дело успешно завершенным – произошло соединение Галичины со всей Россией, пусть и называющейся теперь СССР, а также произошло возвращение униатов в Православие. Остаток жизни последние старорусины просто мирно ходили в православные храмы - их базой был знаменитый храм Малый Юра ( св. Георгия Победоносца - ныне единственный во Львове сохранившийся храм Русской Православной церкви), где богослужение совершалось именно в православных традициях. Присоединенные в 1946 году униаты сохранили все местные особенности богослужения, любые попытки внести коррективы порождали конфликты. По иронии судьбы, М.С. Грушевский в свое время был старостой этого храма.

У этого движения есть подлинная история, связанная и с Россией, и с Галичиной. Есть и свои мученики. Эта история даже была отмечена враждебным отношением коммунистической идеологии, столь непопулярной в этой местности. Пробуди память об этой стороне галицкой истории, и еще неизвестно, как повернется настроение населения. А то, что оно имеет шансы измениться, свидетельствует, к примеру, реальное отношение обычного населения трех Западно-Украинских областей к войне на Донбассе. Да и к киевской власти отношение неоднозначное.

Слабые места украинской идентичности сейчас уже понимают и украинские идеологи. Например, такая интересная украинская фигура, как политолог Алексей Арестович, настаивает на том, что Украина выживет, если перехватит монополию на наследие Киевской Руси. Мы же ищем себя и их в некой новой демократической России. Сейчас идет уникальная битва за историю.

Тимофей Крючков

Источник: http://politconservatism.ru/experiences/zabytaya-istoriya-rusofilskoy-galitsii/