Андрей Сошенко. Репетиция 100-летия революции: о навязывании восприятия событий 17-го как «русской» революции

Девяносто девять лет совсем недавно исполнилось октябрьской революции (перевороту). Накануне и непосредственно 7 ноября этого года для самого себя я «открыл» интересный штрих нового преподнесения этого, действительно, эпохального события. Впрочем, этот штрих может оказаться и не просто штрихом, а новой навязчивой «путеводной» линией осмысления революции (переворота) столетней давности. Я имею в виду с разных сторон навязываемый термин «русская революция». Именно – «русская». И не то, что я никогда не сталкивался со словосочетанием «русская революция», относительно к 17-му году, но звучало это из уст рассуждающих фрагментарно, с оговорками, в привязке к вопросам введения в заблуждение народных масс Временным правительством и большевиками. А тут, в канун 99-летия, – концентрация и поток «русской революции». Видимо, кому-то очень захотелось поиграться в аналогию с «великой французской революцией». Если там – «французская», то в России – даже не «российская», а сразу – «русская». Вот только яркие революционеры «французской» революции были доморощенные, французские, вольтерьянцы, а лидерами т.н. «русской» революции – яркие нерусские революционеры. И даже хотя бы, исходя только из этого, вся аналогия с «французской» революцией рушится, как карточный домик. Но эти факты – не помеха «новым идеологам» октября.

До сих пор все больше приходилось иметь дело со старыми добрыми (ну, или не очень добрыми, учитывая «недоброту» самого события) определениями (в зависимости от политических пристрастий) – либо «Великая Октябрьская социалистическая революция» (коммунистическое прочтение), либо «октябрьский переворот» (со стороны критиков социализма-коммунизма). Но всё концентрировалось на понятии – октябрьская. Новое веяние – нью-философы и неоидеологи и их глашатаи сейчас пытаются революцию натянуть на русскость.

Кто эти «новые идеологи»? Смею предположить, что сами либералы, «эффективные менеджеры» и так называемые евразийцы разных мастей. Чего они только не представят, не выдумают, какие только идеи не достанут из старых ящиков, лишь бы преградить путь истинной и чистой русской идеологии. Я уже недавно говорил о словах Валерия Фадеева в передаче «Воскресное время» 1 канала 6 ноября этого года.

«Исполняется 99 лет Великой Октябрьской Социалистической революции – так это было принято называть при советской власти. Русская революция 17-го года, конечно, началась раньше, в феврале 17-го года…» - говорит ведущий.

По прошествии времени, надо говорить – «антирусская», но вбивается мысль именно о «русской» революции. В ряду подобных, оговорка далеко не единственная за последнее время и весьма показательная. Как что отрицательное или критическое в истории России или в происходящих ключевых событиях современной России, так – «русское». А как что позитивное, так – то ли «советское», то ли «российское», то ли ещё какое обезличенное.

Итак, революция-то, по Фадееву, была «русской». Повторил он это пять-шесть раз. А вот «народ русский» назвать именем собственным в своем комментарии на всю страну так и не смог ни разу. Чувствуется явно подобранные заменители. Так и говорит: «народ России». Революцию делал «русский народ», СССР построили революционеры, а Победу над фашизмом – народ без названия или «советский» народ.

А вот рассуждения Александра Дугина.

«7 ноября, день большевицкого октябрьского переворота. Дата страшная и важная. Много, что надо сказать об Октябрьской революции», – начинает как бы с правильной терминологии Александр Дугин.

«Первое: в советское время Октябрьская революция почиталась как нечто почти сакральное… В СССР считалось, что это начало бесконечного времени, текущего к коммунизму. Оказалось, это была лишь одна эпоха, которая началась в Октябре 1917 года и завершилась в 1991 году. Значит, советское понимание Октябрьской революции глубоко неверно», – логично продолжает Александр Гельевич.

«Это было ложью, а значит, мы должны искать иное объяснение. И здесь важно учитывать позицию второй половины русского народа, которая пошла не за красными, а за белыми. Для белых это был результат чудовищного заговора инфернальной, чисто сатанинской секты… При этом белые особенно подчеркивали, что большевики состояли преимущественно из национальных меньшинств… Эта чисто негативная оценка, скорее всего, так же далека от истины, как и советская…. Советский восторг перед Октябрьской революцией столь же неприемлем, как белогвардейская теория заговора», – указывает Дугин.

«Скорее всего… далека от истины», – слова Дугина. Интересно. А где доказательства «далекости от истины»? Факты как раз подтверждают верность такого осмысления: и относительно к февралю, и относительно к октябрю 17-го.

Но «мудрость» Дугина в следующем заявлении: «За пределом неверных и упрощенных толкований белых и красных мы должны идти к выяснению истинного глубинного исторического смысла Октябрьской революции или октябрьского переворота».

Прежние толкования революции объявлены «упрощенными», ну а «истина», значит, по Дугину, в чем-то третьем.

Кстати, а что же думает об «истине», как категории, философ Дугин?

«История – это наука интерпретаций фактов, а отнюдь не самих фактов», – походя в этом своем выступлении утверждает Дугин. А вот это уже непозволительная безнравственность из уст ученого мужа. Дугин, по сути, дает определение лжеистории, псевдонауки. А называет всё это почему-то – историей. Все фальсификаторы и околонаучные деятели такими подходами как раз и руководствуются. Неужели и Дугин, не просто повторяет этот циничный и невежественный моветон, но и воплощает его в жизнь? Имеет ли он тогда право говорить об истине, «истинном глубинном смысле революции», если имеет в виду принцип: «что навяжем обществу, так и будет считаться»?

Вот и навязывают. Что? Пожалуйста.

«И последнее: 1917 год был внутрирусским явлением. Это была чудовищная драма для одних и великое достижение – для других. Но что это было на самом деле, как это соотносилось с общей логикой русской истории, с русским историалом – должны решить только мы сами, русские. Это наше дело и наша революция», – заявляет Дугин.

Ну, то, что разбираться должны «мы», русские, вопросов нет. Но, как изящно и безапелляционно к этому привязан термин «русскости» революции!

«Наша революция», то есть, русская.

И вновь здесь, как при рассмотрении вопроса о порочном, так называемом, «Православном социализме» или навязывании формирования «российской нации» вместо «русского народа», всплывает имя Н.А.Бердяева и его труд «Размышления о русской революции». Достаточно одного названия. Правда, в этой работе Бердяев в большей степени критикует явления и движущие силы революции, но сам термин – оттуда. И сам подход «третьего взгляда» – оттуда.

От того, что Николай Бердяев (и некоторые иные мыслители) ошибался в своих ключевых моментах – он не перестает быть русским мыслителем. Но, элементы отступничества от святоотеческого учения, как известно, отмечены в его трудах. Говоря же о Русской идее нужно полагаться в первую очередь на первый ряд классиков русской мысли, отделяя их от рядов последующих. Потому как во втором и последующих рядах также много крупных и достойнейших русских мыслителей, но разноречивостью своих оттенков и нюансов, отходом от догматики по отдельным вопросам, не во всём соответствующих первому ряду именно в идеологическом своем преломлении. В этих последующих рядах, например, выразители «русского космизма», «евразийства», «сменовеховства», соединения христианства с марксизмом и ряда других идей. Ну а даже над первым рядом стоят наши Святые. Первый ряд русских классиков на то и первый, что он не просто не противоречит заповедям Святых Отцов, а основывается на их заветах.

Ну и, наконец, интересно и завершение речи Дугина. Квинтэссенция!

«Октябрем соблазнились многие великие русские мыслители и поэты. Они увидели в нем эсхатологическое событие и даже наступление русского часа. Позднее почти все раскаялись. Но это не значит, что ожидание русского часа тщетно. Просто настоящая русская революция впереди».

«Настоящая русская революция впереди»! Так и называется, кстати, и весь материал Дугина. Да, революционеров нам явно не достает. А уж как самой революции не хватает?! Поздравим Александра Гельевича с заявкой на теоретика (а может, и практика?) новой революции.

Вот на что направлены все эти игры с заменой чистого либерализма, который на сегодняшний день полностью себя исчерпал, на новые «социалистические прочтения». Либерализм разрушил великую Империю в феврале 17-го, социализм, как более «высокое проявление» либерализма, сменил в октябре 17-го сам либерализм. Либерализм в 91-м, в свою очередь, сменил социализм. И всё это русский народ, осуществлял, если верить идеологам либерализма-социализма. Теперь, судя по всему, разыгрывается вариант с новой заменой либерализма на социализм. Ну, социализму будет придаваться теперь, разумеется, несколько иной окрас, не марксистко-ленинский. Ну и, разумеется, переворотов без потрясений не бывает. Значит – новая революция. Русская, конечно, революция.

А вот «Вечер с Владимиром Соловьевым» от 7 ноября 2016 года, посвященный 99-летию революции.

Обращаю внимание на последнюю четверть сюжета. Все рассуждают в привычных терминах, например, октябрьской революции. До того момента, как слово предоставляется Карену Шахназарову, который пятикратно, с заметной навязчивостью вбивает термин «русской революции», которой, кстати, гордится. Соловьев с удовольствием подхватывает этот термин, и потихонечку некоторые иные участники, принимая «эстафету», так же начинают пользоваться словосочетанием «русская революция».

Ленин, Троцкий, Свердлов, да Зиновьев с Каменевым – русская революция?

Пусть бы режиссер поинтересовался их национальной принадлежностью. Кто там из них русский?

Все это в целом, думаю, репетиция перед 2017 годом. Сколько мы еще услышим этих утверждений про «русскость» февральского и октябрьского переворотов! Разумеется, такой оборот не для самого оборота, а в качестве обоснования замены либерализма на, скажем, «Православный социализм», «евразийство», формирование «российской нации» вместо русской и так далее. Что угодно – только не чистая русская идеология по заветам Святых, славянофилов и почвенников.

Приближение к власти получают в последнее время неолибералы, евразийцы и специалисты по русскому исламу. Некоторые отмечают повышение негласного статуса в высшем властном раскладе мэра Москвы Собянина, который по предположениям является евразийцем. Кириленко – в некотором смысле тоже евразиец, только хуже. Он еще и «яркий» либерал, он еще и специалист по «русскому исламу». Кириенко тесно взаимодействовал и будет взаимодействовать с бывшим министром финансов Кудриным, в частности, с Общероссийским гражданским форумом (ОГФ). Совсем свежее сообщение о стыковке Кириенко – Кудрина.

По новому Руководителю администрации Президента А.Э.Вайно пока не готов говорить, по нему противоречивые сведения… Но, многие отмечают, скажем так, интернационалистическую составляющую его мировоззрения.

Разбираться здесь и сейчас кто из них является «заказчиком», кто «инициативным» исполнителем, а кто «исполнителем в тёмную», – не столь интересно, да и можно ошибиться. Жаль лишь, что в этом кругу оказываются Дугин и Шахназаров.

Наступающий 2017 год – год столетия революции (переворота). Исторические и идеологические оттенки и интерпретации в течение года будут усиленно обсуждаться всеми СМИ, научным сообществом, обществом в целом. У меня нет сомнения, что на этом игра не закончится. Обязательно вышеназванные идеи будут продвигаться дальше. И не сами по себе, а с подачи «эффективных менеджеров» и «талантливых политтехнологов». И масштаб будет придан соответствующий – через органы власти и центральные СМИ. И будет делаться всё это, действительно, «талантливо» помпезно и «эффективно».

Андрей Сошенко