Рассказ "Свадьба" (из цикла рассказов "Княжество Новороссия"). Роман Котов.

Картина художника Андрея Ромасюкова "Забайкальские казаки".

Венчание

… Молодые жених и невеста – казак-разведчик Николай и его боевая подруга Ольга стояли в притворе и ждали начала таинства Венчания. Рядом с ними дежурили друзья – симпатичная пара свидетелей-сослуживцев. В самом воздухе витала радость предстоящего торжества. Ожидание вскоре оправдалось – молодые заняли свое место напротив алтаря со свечами в руках и свидетелями позади. Жених в форме и с орденами смотрел на ростовую икону Архангела Михаила с мечом на боковых вратах, взгляд невесты привлекла икона Божьей Матери в ярко-голубом облачении над полумесяцем, оба они думали о том, каким будет их семейное будущее и молились. Знакомый им полковой священник – о. Сергий, взглянув на них с улыбкой, повернулся лицом к алтарю и возгласил:

«Благословен Бог наш всегда, ныне и присно и во веки веком…»

«Аминь» – пропел солдатский хор, состоявший из нескольких сослуживцев.

Началось Венчание, не столь пышно обставленное как в обычной гражданской жизни, но от этого ещё более трогательное. Простые стальные колечки вместо золотых, белая фата поверх обычного платья, яркие ордена на груди у жениха, небольшой сельский храм – все это вместе создало тот домашний уют, которого так не хватало всем на войне.

…«Венчается раб Божий Николай рабе Божьей Ольге – во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь!» провозгласил священник и надел колечко на палец жениху. «Венчается раба Божия Ольга рабу Божьему Николаю – во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь!» - произнес он затем, и надел кольцо на палец невесте.

…«Господи Боже, славой и честью» венчай их – громогласно произнес о. Сергий трижды, перекрестив молодых. Хор пел положенные песнопения, казаки старались молиться слаженно, особенно выделялся своим грозным видом пожилой воин с окладистой круглой бородой и орденом св. Георгия на груди.

Руки Николая и Ольги связала вместе праздничная белая лента рушника. «Исая ликуй» - провозгласил священник под каменным куполом храма. С венцами над головами и горящими свечами они обошли три раза вокруг аналоя, прослушав молитвы и вернувшись на свое место, где приняли поздравления от батюшки и друзей.

«Помните о том, что венчание – это не штамп в паспорте, который можно стереть или смыть, это ваше обещание перед Богом и молитва о совместной жизни, о рождении детей, о супружестве» - отец Сергий смотрел прямо в глаза молодоженам. «В жизни может быть всякое, и надо помнить о том, как Господь терпит нас с нашими грехами и немощами, и также терпеть друг-друга. Тем более сейчас – когда все мы живем на грани этого мира и вечности. Особенно важно сохранить любовь и нести ее в своем сердце в эти дни».

Праздник

День свадьбы выдался на редкость солнечным и ярким. И хотя лето клонилось к закату (стояли первые сентябрьские дни, но, как известно, на юге лето не кончается ровно по календарю) настроение у всех было приподнято-радостным. Ни грядущая золотая осень с прохладными ночами, ни ноябрьская распутица с грязью и холодом, ни февральские морозы со степными ветрами не пугали собравшихся.

На уютной поляне – прямо на окраине большого шахтерского поселка, были расставлены столы буквой П, мирно колыхались пологи зеленой армейской палатки, дымилась полевая кухня, звонко звучали молодые голоса, а из больших черных колонок разливалась во все стороны веселая праздничная музыка.

Когда свадебная мелодия смолкла, начались поздравления. «Слово предоставляется командиру» – протянул молодой парень-конферансье, в оливкового цвета военной рубашке, и передал микрофон седоватому офицеру средних лет. Офицер сдержано откашлялся и приблизил микрофон к губам.

«Дорогие молодые, Николай и Ольга! От лица командования и от себя лично поздравляю вас с этим радостным для вас днем. Знаю вас как своих близких – бойцов, с которыми было пройдено вместе не мало, и верую в то, что вы будете такими же верными мужем и женой, какими и верными боевыми товарищами вы были. Помните о том, что теперь ваша задача не только победить в очередном бою, выполнив задачу, но и жить друг для друга, для ваших будущих детей и внуков. Нашей Родине нужны не только храбрые воины, но и ваши дети, наши семьи, наше общее будущее» (на этом месте офицер остановился на секунду, вспомнив о своей семье, оставшейся там – за линией фронта). Впрочем, в такой день грустить ему совсем не хотелось. «Помните о том, как вы принесли когда-то Присягу на верность, и сегодня вы присягнули друг-другу. Перед Богом, перед вашими боевыми товарищами вы надели брачные венцы, обещались быть верными супругами. Это не легкий путь, и это путь скорбей и радостей – но это ваша дорога, по которой теперь вы пойдете вместе. Счастья вам, дорогие и – «за молодых». С этими словами, он поднял в воздух бокал с коньяком, и чокнувшись с женихом, предложил всем выпить. Кто-то пригубил, кто-то хлопнул полную рюмку, кто-то просто поднял бокал со всеми (командир тактично предупредил бойцов, что сильно напиваться он никому не советует). Но радость от поздравления и начавшегося праздника была общей. Прозвучали ещё поздравления – от боевых друзей, от родственников (впрочем, их было не так много), и спустя некоторое время начались танцы. Казаки собрались в круг недалеко от столов, привычно растянувшись по поляне, так что бы хватило места всем. Ближе к центру оказался чернявый парень лет так тридцати.

«Мишане больше не наливать» – протянул Коля с улыбкой, смотря на товарища, и добавил – «он у нас и так безбашенный, чудной на всю голову». «Мишаня» – круглолицый крепыш пулеметчик из ростовской глубинки с короткой стрижкой и старым шрамом под глазом, улыбнулся в ответ, хмыкнув «А чё это?». «Ты прости брат, но тебя и по трезвости порой заносит». «А ты про тот случай что-ли» - засмеялся пулеметчик. «Ага, когда ты у укропов танк «отжал» в разведрейде, а потом плясал прямо на броне, по дороге назад, и песни горланил в прямом эфире, так что тебя вся бригада слышала». «Так я ж с радости» – расплылся в улыбке Мища. «Да само собой. Только и нам порадоваться дай, без приключений» – по-доброму приобнял казака за плечо Коля. «Ладно, в такой день, да ради тебя, брат, не буду. Но сплясать я вам и сегодня хочу». «Это пожалуйста, будем только рады» – в ответ сверкнул улыбкой Николай. «Маэстро, музыку» – гаркнул Михаил командным басом в сторону конферансье (стоявшего за музыкальным пультом), и заломил кубанку на затылок. Тамада нажал пару кнопок, и спустя секунды раздались звуки гармошки и ритмичные переливы хора. «Ора да райда, ора да райда…». Из колонок полилась плясовая в исполнении терских казаков.

Михаил вышел в центр круга, и пошел отплясывать. Сначала пройдя по краю как бы в развалочку, вколачивая сапогами траву в землю, он постепенно набрал разгон и с залихватским казачьим пересвистом пошел летать над землей, боевым переплясом. Казаки поддерживали его ритмичным хлопаньем в ладоши, одобрительными криками и песней:

За друзей казак просил –
Чтоб их на чужбине
Стороною обошли
Алчность и гордыня.

Чтобы жены дождались,
И отцы, и дети
Тех, кто ищет правду-мать
Да по белу свету.

Для людей просил казак
Да благословенья,
Чтобы были хлеб да соль
Во мирных селеньях.

Чтобы крови не лилось
У отчего порога,
Чтоб да кривде не жилось –
Он молился Богу.

Песня неслась над поляной, и вскоре пританцовывали уже все – юные и пожилые воины, девушки и парни в пятнистой форме, в кубанках, папахах и простых армейских кепи и беретах. Вскоре на смену Мише пришел молодой парень, на вид которому можно было дать не больше двадцати. Он красиво рисовал «восьмерки» в воздухе двумя короткими кинжалами, под музыку все быстрее и быстрее двигаясь с оружием. После него выступила вперед молодая ещё совсем девчонка с нагайкой, ничем не уступавшая опытным воинам. Нагайка в ее руках рубила воздух, то и дело замирая, и вновь устремляясь в путь, пока, наконец, песня не закончилась… Девушка поклонилась и вышла из круга.

Танцы сменяли один другой, желающие отдохнуть садились обратно за стол, кто-то прикорнул прямо на плащ-палатке, заботливой рукой постеленной чуть в стороне… Люди веселились и радовались так, как только умеют радоваться те, кто видел опасность и ценил каждую прожитую мирную минуту. Многим в этот счастливый день хотелось забыть войну с ее тревогами и печалями, окунувшись в беззаботное веселье праздника. Тем более что все хорошо понимали – не каждому удастся дожить до мирных времен и вернуться к своим близким. Впереди предстояло наступление, и свадьба как бы заканчивала череду тех дел, которые нужно было успеть сделать на старых позициях.

ххх