Вернулся солдат, а ему полсела,
пока он шагал, рассказало,
что сына от немца жена прижила –
ни много ни мало.
Что делать? В избу, отдышавшись, вошёл,
качнулся, как будто от пьянки.
Мешок вещевой громыхнулся о стол:
тушёные банки.
Что делать? Жена, ни мертва ни жива,
пред мужем поставила квасу.
Солдат промолчал. Ну, какие слова?
И так нету спасу.
Донельзя изранен, повисла рука,
грудь вбитая дышит неровно.
Из фляжки трофейной три долгих глотка:
дитё невиновно.
Пусть вражьего племени-роду оно,
пусть свежи кровавые были,
но ангельски смотрят на мир, не грешно,
глаза голубые.
Хозяин молчит, вновь махорку крутя.
Жена, поспешая, хлопочет.
Чужое дитя, не родное дитя
по-русски лопочет.