Геннадий Шиманов
публицист

(10.07.1937 – 24.05.2013)

ШИМАНОВ Геннадий Михайлович (р. 10.07.1937), православный мыслитель и общественный деятель. Родился в с. Идрица Тверской (тогда Калининской) обл. Родители из рязанских крестьян. В 14-летнем возрасте знакомится со стихами Есенина, которые изменяют его отношение к жизни. Утрачивает интерес к предметам, изучаемым в школе. Постепенно в нем растет понимание того, что стремление к успеху в жизни и обычный путь образования уводят от постижения смысла жизни. В 1955, перед выпускными экзаменами, бросает школу и вербуется на лесоповал в Сибирь. В дальнейшем служит 3 года на Северном флоте в морской авиации. В армии открывает для себя Ф. М. Достоевского, который становится его «университетом». После демобилизации (1959) работает в Москве на работах, дающих минимум средств для жизни и максимум свободного времени для чтения, раздумий и разговоров с близкими по духу людьми. Знакомится с русской религиозной философией н. ХХ в.

В янв. 1962 становится христианином, через несколько месяцев сознает себя православным христианином. Перепечатывает сам и организует перепечатку на пишущих машинках христианской литературы, которую распространяет, в основном, среди молодежи. Пишет статьи о разумности веры в Бога. Эти статьи войдут в дальнейшем в самиздатовский сборник «Перед смертью» (1969), распространенный автором первоначально в 14 экз..

С 1962 до 1971—72 настроен антисоветски по причине антирелигиозной политики советской власти, но от политической борьбы уклоняется, считая, что лишь на православной основе можно строить здоровую общественную жизнь. Эту основу, следовательно, и надо создавать в первую очередь. Вокруг него образуется неформальное общество из молодых христиан и людей, настроенных сочувственно к христианству. Это общество растет. Но связи с диссидентами Шиманов поддерживает, видя в них, как и в религиозных иноверцах, союзников перед лицом агрессивного марксизма. В силу сказанного, а также в силу недостаточной еще продуманности собственных идей, пишет в 1965—66 статью «Площадь Пушкина», в которой защищает принципы западного правосознания (против которых будет выступать в дальнейшем). Эта статья ходит по рукам среди диссидентов-либералов (круг П. Литвинова). Пик близости с «демократами» наступает в 1969—70 после того, как Шиманова помещают, по требованию КГБ, в психиатрическую больницу им. Кащенко, где убеждают отказаться от пропаганды христианства и предупреждают, что в противном случае он будет заключен в психиатрическую тюрьму на всю жизнь. Обстоятельства, связанные с насильственным помещением в «психушку», обстановка в ней и разговоры с медперсоналом и обитателями этого учреждения подробно описаны им в «Записках из красного дома», которые он включает (после освобождения, пообещав врачам отказаться от религиозной пропаганды) в упомянутый выше сборник «Перед смертью», названный так потому, что автор не сомневался в скором аресте и последующем заточении в сумасшедшем доме. Этот сборник, распространенный им среди его знакомых, попадает неизвестными ему путями на Запад, где «Записки из красного дома» публикуются на многих языках и откуда читаются радиоголосами, вещающими на СССР.

Но более тесное знакомство с диссидентской средой помогает ему понять, что антиправославные и антирусские настроения в ней не случайность, как ему казалось, а ее суть. Поэтому он порывает со своими бывшими союзниками и становится одним из авторов возникшего тогда же первого русского самиздатовского журнала «Вече». Однако печальные прозрения на этом не кончаются. Не менее удручающим стало другое открытие: откровения «демократов» почти не встречали, если не считать авторов «Вече», достойного отпора со стороны православных русских. Когда он стал собирать материалы для сборника «Письма о России», задуманного как коллективный публичный ответ на манифест тогдашних русофобов — сборник «Метанойя», то был поражен маловразумительной реакцией на него известных ему священников. Желающих выступить публично (даже анонимно или под псевдонимом) оказалось мало. Сказывались, видимо, и непривычка излагать свои мысли на, по существу, запретные темы, и особенно страх перед самиздатом. «Письма из России» все-таки вышли в февр. 1973. Их авторами были свящ. Д. Дудко (одна статья под его собственным именем и 3 письма под псевд. «Русский Христианин»), В. А. Капитанчук (под псевд. В. Прохоров), Ф. В. Карелин (под псевд. С. Радугин), В. И. Прилуцкий (под псевд. Л. Ибрагимов), С. Г. Жуков (под псевд. Ж-Ч) и сам составитель и издатель (6 писем под собственным именем и одна статья под псевдонимом Д. Облязов). Этот сборник никем, кроме составителя, не тиражировался (в отличие от «Метанойи») и впоследствии почти не упоминался в печати (за двумя исключениями: «Открытое письмо Г. М. Шиманову» В. Н. Осипова и книги еврея А. Янова о русском движении).

Эта немощь русской стороны в уже начавшемся тогда споре о судьбах России заставила Шиманова задуматься о том, что же будет, если осуществятся мечты антисоветчиков. А будет, решил он, не тишь да гладь со свободой веры и прочими удобствами, но духовное завоевание России Западом. Ее духовная смерть. Поэтому надо из двух зол выбирать меньшее, как это сделал в свое время Александр Невский. Не подыгрывать Западу в его борьбе с СССР, а помогать последнему выжить, что станет возможным, если он будет дрейфовать в сторону здравого смысла, т. е. отказа его руководителей от разрушительных идей и усвоения идей созидательных. Такая политика православных христиан позволила бы им наращивать свой идейный потенциал и свои позиции в советской системе и ослаблять прозападные силы. Такая политика провоцировала бы советских руководителей начать (или продолжить) курс в сторону здравого смысла.

Если бы осуществился этот курс, думал он, то сохранилось бы все лучшее, что было в советской системе. И все непаразитические элементы в ней ожили бы. Каждому из народов, входивших в ее состав, нашлось бы место в общем союзе против нивелирующего катка западной цивилизации. В развитии не худших, а лучших ее качеств. В этом случае сложились бы условия для рождения цивилизации более высокого типа, чем все предшествующие. И на этот более высокий тип ориентировались бы лучшие представители всех народов Земли.

В 70-е Шиманов не сомневался в такой перспективе, потому что не знал ни о подлинных размерах еврейской власти в мире, ни о подлинном происхождении СССР. Лишь с 1978 (триптих «Перекуем мечи на орала») в его статьях появляется масонская тема, а оптимистическая настроенность меняется постепенно на все более тревожную.

В 1975 он выпускает самиздатовский сборник своих статей под названием «Против течения», в который вошли его статьи о браке, семье, воспитании детей и общинной жизни. В 1980—82 редактирует и издает самиздатовский альманах «Многая лета». Но после 5-го номера, в котором речь шла о реальности иудейско-масонского заговора и страшной катастрофе, которая разразится в нашей стране, если советские руководители сдадутся Западу, редактора вызывают в КГБ и предупреждают, что против него будет возбуждено уголовное дело по старым его работам, если он не прекратит издание своего альманаха.

В 1987—91 редактирует и издает самиздатовский альманах «Непрядва» (вышло 19 номеров). Но после резкого повышения цены на ксерокопирование издание прекращается. С этого времени статьи Шиманова печатаются в разных патриотических журналах, по преимуществу в журнале «Молодая гвардия».

Шиманов выступил первым против русофобского сборника «Метанойя» —(что значит «покайтесь» или «перемените свои мысли»), составленного в Москве духовными детьми известного священника-сиониста и опубликованного в эмигрантском журнале «Вестник РСХД». Этот сборник был началом кампании духовного террора против русского народа, которая развернулась в полном объеме уже в наши годы. Но и тогда тон был взят на поражение. Сборник провозглашал: «Россией принесено в мир зла больше, чем кем-либо еще и «в глубине русского духа совершилось отпадение от Бога».

В связи с этими наветами Шиманов писал: «Мучительно думая о судьбах нашей Родины, мы не можем в конце концов не признать: нет, недаром почти тысячу лет на Руси теплились лампады перед святыми иконами, строились благодатные дивные храмы, совершались Божественные литургии. Недаром подвизались в своих подвигах бесчисленные святые и даже в своих заблуждениях стремились к правде отпавшие от Православия лжеучители. Недаром и страну свою наш народ называл не прекрасной и не великой, а именно Святой Русью. Верить, что эта Святая Русь может оказаться каким-то фантомом, каким-то привидением, способным бесследно сгинуть, — значит верить в бессилие святости вообще. Святая Русь неистребима, она не может пройти, она вечна и победна. И именно ей в истории нашего народа принадлежит последнее слово… Святая Русь ушла с поверхности современной жизни, но продолжает жить в ее сокровенной глубине, прозябая до времени, чтобы в сроки, угодные Богу, переждав зиму, снова пробиться к поверхности и украсить собою лицо земли русской, так жестоко исхлестанное огненными и ледяными бурями. Воцерковиться, восправославиться, приобщиться ко всей полноте русской народной культуры, не смущаясь теперешним униженным положением Русской православной церкви и русского народа, не соблазняясь земным благополучием инославных церквей и др. народов, — вот что нам надо. Негативизм по отношению к Православию и русскому народу, вызванный их жалким теперешним состоянием, духовно близорук и духовно мелок…».

Название одного из сборников Шиманова — «Против течения» — отразило основную направленность его писем и статей, распространявшихся в 70—80-е в самиздате и лишь изредка печатавшихся за рубежом. Она — в неприятии западной цивилизации и в призыве к созданию нового типа культуры, основанного на ценностях религии, нации и семьи. На Западе не столько печатали статьи Шиманова, сколько писали о нем как идеологе неприемлемой для «демократов» трансформации советской власти в православно-русскую империю нового типа. Причем писали недобросовестно, стилизуя его мысли под ростки созревающего будто бы в России «нового тоталитаризма».

В отличие от А. Солженицына, призывавшего «не удерживать» советские народы от выхода из СССР, Шиманов утверждал, что только сообща и только в союзе с русским народом российские народы сумеют отстоять свою независимость и спасти свои самобытные лица от нивелирующего катка американской цивилизации. Он настаивал на праве народов быть хозяевами на своей земле.

При всем критическом отношении к советской системе Шиманов был ее сторонником как зла наименьшего по сравнению с «вестернизацией» нашей страны. Он одним из первых заговорил о возможной катастрофе СССР, но, в отличие от идеологов типа В. Кочетова, видел спасение державы не в упрочении ее марксистско-ленинской идеологии, а в очищении последней от разрушительных начал (таких как безбожие, космополитизм, женская и молодежная «эмансипация») и в замене их началами созидательными. Т. е. он стоял за постепенную «трансформацию» существующей безбожной идеологии в социально развитую православно-русскую идеологию

Поэтому он возражал и против др. крайности, заявленной в солженицынском «Письме к вождям», — отказаться сразу и полностью от всей существующей идеологии. Такой отказ породил бы идейный хаос и стал бы началом всеобщей дезорганизации. В советской идеологии, считал Шиманов, были не только разрушительные идеи, но были и созидательные, отказ от которых стал бы для страны катастрофой. Но разобраться быстро в проблемах, доставшихся от прошлого, невозможно. Поэтому нужна политика постепенной выбраковки из советской идеологии явно ослабляющих государство идей, а не «выплескивание ребенка из корыта вместе с грязной водой».

По характеру своего мышления Шиманов историософ и социолог славянофильско-почвеннического типа. Капитализм для него есть порождение не столько протестантского духа, сколько иудейско-талмудического, который подчинил себе родственный ему, но не столь сильный, дух протестантский. Марксистский социализм, по Шиманову, это изобретенная теми же талмудистами ложная альтернатива капитализму, назначение которой обмануть и ослабить противников капитализма, а заодно и дискредитировать саму идею такой альтернативы. Условиями подлинного социализма являются высоконравственная религиозная вера, семейно-общинно-национальная структура общества и национальная собственность на землю им основные богатства страны. А также — не искоренение частной собственности, но ее социализация, т. е. регламентация ее социалистическим государством и использование исключительно в интересах нации.