Догматика Святой Руси

Фрагмент картины Ильи Глазунова "Вечная Россия"

Всему цивилизованному миру известно словосочетание «Святая Русь». Наши враги над ним с издевкой насмехаются. Для каждого же истинно русского человека оно священно. А для людей верующих оно приобрело еще и религиозный смысл. Но что означает понятие «Святая Русь», пожалуй, никто не сможет объяснить вразумительно. До сих пор нет догматического, принятого Церковью, обоснования этому мистическому термину. Хотя на протяжении нескольких веков многие богословы и философы пытались это сделать. И только за последние сто лет их соборная работа начала приближаться к логическому завершению. Ибо, именно, в XX веке и, особенно, в XXI веке понемногу стала приподниматься завеса над глубинным смыслом понятия «Святая Русь». Современным религиозным мыслителям начала Третьего тысячелетия сейчас открывается то, что было закрыто от их предшественников. Этому способствуют страшные (с человеческой точки зрения) события, происходящие в России последние 30 лет. Но это – с человеческой точки зрения. А есть еще Промысл Божий, который открывается немногим.

Сегодня я хочу познакомить читателей с одним из таких «немногих». Это Валерий Степанович Миловатский – писатель, философ. По образованию биолог-биохимик. До недавнего времени работал старшим преподавателем Православного института Св. Иоанна Богослова (г. Москва). Автор нескольких серьезных научных работ. Но речь пойдет о его уникальном романе «Руссия». Русская литература, не говоря уже о европейской, ничего подобного не знала. Дело в том, что «Руссия» – это художественное произведении, и философский трактат, и религиозное прозрение одновременно. И, что самое главное, он представляет собой своего рода внецерковную (пока!) догматику Святой Руси. Роман начинается с беседы главного героя с мудрым старцем:

«- Батюшка, я о России, о ней хочу спросить, — ответил юноша, — что будет с ней?

- А о Боге не спросил: будет ли Он в России? Или, по-твоему, это не так важно?

- Батюшка, батюшка, я и об этом думал, да вот спросилось о России почему-то...

- То-то же! Важнее Бога ничего не может быть! Бог, и только Он, Россию в обиду не даст.

- Почему же она всё страдает и страдает?

Помолчав, старец сказал:

- Может быть, ты слышал: есть такая птица феникс?..

- Конечно, слышал. Но какое отношение она имеет к России? — юноша недоумевал.

- Воскреснет она!.. Это же страна жизни — как и не воскреснуть ей... А что бедствует, так Голгофа страдательна. Россиюшка же всё ещё на Голгофе, хотя с креста и снята. Так что потерпим ещё...

- Долго ли?

- Не очень.

- А что другим будет от России? Говорят же о ней чужеземцы: «сфинкс»!

- Да, тайна. И тайна России не подвластна слабым человеческим умам. Она во власти Бога. И тайна сия дана не нам и не иноземцам, а только лишь самой России. Иноземцам же довольно и того, что Россия будет спасением для них в последние времена. Не возмогут они жить без неё! Так-то, дружочек мой.

- Отче, скажи, а мы русские, хорошо ли знаем Россию? Любим ли её?

- Не шибко, не шибко... А она ждёт нашей любви, как мать ждёт первой улыбки своего дитяти».

Думаю, комментировать этот фрагмент из романа «Руссия» излишне. А теперь посмотрите, как Валерий Миловатский объясняет мистический смысл и значение «перестройки», которая ввергла Россию, казалось бы, в беспросветный хаос. Как он логически точно подводит читателя к пониманию жертвенного служения России, ее служения Богу. Такое придумать невозможно – такое дается только Свыше, по наитию, по Божьему вдохновению.

«В чём же тайный, глубокий и великий смысл так называемой перестройки? Что же это было в мировом и в метаисторическом смыслах? Мало кто осознает это страшное и великое событие в его истинном значении, ибо ничего подобного в истории человечества не было. Свершилось же великое само-жертвоприношение мировой державы перед лицом всей планеты для избавления её (и себя, конечно, тоже) от всепланетной катастрофы, от ввержения Земли в адский пламень ядерной войны, в котором ничему живому не было бы спасения.

«К 80-м годам ХХ века стратегические ракеты и бомбардировщики Советского Союза и Соединённых Штатов взяли под прицел более 15000 намеченных объектов. На планете не осталось ни одного безопасного места. Энергия, запасённая в этом оружии, превышает 10000 мегатонн. Джинны спокойно ожидают, когда потрут лампу», — свидетельствовал американский учёный Карл Саган.

Да! Это было жертвоприношением целой страны. То, что до сих пор называют «перестройкой», катастрофой великой державы, и даже её самоубийством – было высочайшим священным подвигом самопожертвования целой страны ради предотвращения ада на Земле. А ещё – это тайна, Божия тайна. И тайна эта так велика, что дай Бог нам хоть прикоснуться к ней. Призвав благословение Божие, дерзнём, благоговея, подойти к ней с нашими слабыми человеческими силами.

Если бы (не дай Бог!) материк Евразия раскололся пополам – и это не произвело бы такого потрясения в земном сообществе людей, какое сделало в нём исчезновение Советского Союза с карты мира. В мироздании всё взаимосвязано, всё находится в чутком равновесии. Как же должно было отозваться в мире это невиданное событие? Самоуничтожением Советского Союза был сделан в мире некий исторический провал, вакуум, который заставил сдвинуться все страны с их привычных орбит! Но с исчезновением Советского Союза — не исчезла Россия, и сиял невидимый град Китеж!

В чём вообще смысл самопожертвования? Есть жертва — и есть самопожертвование. Есть курица, которая попадает в суп, потому что кому-то хочется есть; и есть орёл, который бросается на врага, чтобы защитить орлят. Самопожертвование предполагает непременно присутствие свободы, свободы выбора, добровольного ущерба, причинённого себе ради святой и великой цели. Только цельные, сильные духом решаются на такой выбор-свободу. Самопожертвование – крайний, высший «случай» полного освобождения от инертного в себе. Освобождение от груза, накопившегося за историю: от груза падений, поражений, отступлений, измен, следования кривыми путями.

С другой стороны, сотворение добра «требует» в качестве «оплаты» испытания ударами и страданиями. Павел Флоренский незадолго до своей мученической смерти в письме жене Анне Михайловне (от 13 февраля 1937 года) делится выстраданным: «… свет устроен так, что давать миру можно не иначе, как расплачиваясь за это страданиями и гонением. Чем бескорыстнее дар, тем жёстче гонения и тем суровее страдания. Таков закон жизни, основная аксиома её». В чём дело? Почему? Флоренский объясняет это опережением по фазе делателя по отношению к инертной среде. И это так. Но, видимо, дело не только в том, что силы тьмы раздражаются твоим доброделанием, а и в том, что отдавая всего себя, ты максимально ослабляешь себя, истощаешься и истончаешься. Ты отдаёшь себя, ты отдан! – и это момент силы, но тотчас и слабости: уже не ты распоряжаешься собой, а другой. И часто – самый слабый, самый ничтожный, какая-нибудь букашка. Ты свободно отдал (часть или всю) свою свободу – и ты уже неволен. Что может быть страдательнее!

Россия, её духовный организм, доросли до этого высокого подвига, до высшего сознания-перемогания – жертвоприношения. Жертвоприношение России свершилось от всего существа её, от самого ценного и главного в ней: от её желания-жаления о всём мире – чтобы не случилась мировая катастрофа. За это она заплатила своей собственной катастрофой, истощив и разоружив себя донельзя; и тем самым попустив всей мелкой и крупной нечисти накинуться и терзать её. А ей оставалось лишь терпеть и перемогать.

Нет, это не самоубийство, хотя могло бы и показаться оным. Особенно этого хотелось бы врагам нашим, но ошибаются они… Но враги и не стремились осознать произошедшее. Они бросились глумиться и добивать Россию, ослабленную потрясением перестройки. Они много «уплатили» и жаждали «результата». Им надо было убедиться в своей победе, в том, что теперь им бояться нечего, и что теперь они могут выставить свои рога и резвиться вволю по всему земному шару. Убитую Россию они придавили камнем капитализма, дикого, бандитски-олигархического, воровского, назвав его «рыночными отношениями». Они боятся её воскресения. Но Россия воскреснет.

Россия пошла на страдание ради истинной жизни на земле, ради этого хрупкого росточка, который мог вот-вот погибнуть; затаив дыхание, она взошла на Голгофу, и была распята. Пошла она тем же путём, что и Спаситель. И предтечей её на этом пути был наш царь-мученик Николай. Об этом в 1932 году свидетельствует царский воин и православный архиепископ Никон (Рклицкий): после отречения царь 4-8 марта 1917 года прощается с Армией. «В эти пять дней в Ставке совершалась невиданная в истории жертва. Низвергнутый и низложенный Император ободряет своих подданных, всё прощает изменникам и Сам Себя приносит в жертву за Россию. Это было нечто подобное Голгофе, когда с креста звучали слова: «Отче, прости им, ибо не ведают, что творят».

Россия пошла на самопожертвование. Сама. Вольно. Она знает, что должна подняться в иной план бытия, на иной, высший духовный уровень. Преодолеть себя, свои слабости, свой страх, отринуть всё привычное, нажитое тяжёлым трудом, кровью и потом; выпорхнуть из своего гнезда, тёплого, защищённого, уютного – и броситься в темень, в холод, в неизвестность с упованием на Бога, на Его благую волю.

Смерть есть смерть. И никакой радости в ней нет. И смерть государства тоже не повод для радости. Но бывает жертвенность, которая отвечает за всё и всех, за злодеев и праведников. И она выправляет дело уже почти погибшее. Страшно, когда в критические моменты спасает жертвенность, но когда ничего другого не остаётся – в этом единственное спасение.

Враги просчитались. Победила Россия – и был спасён мир, ибо ценой самосожжения России дамоклов меч ядерной войны отклонился от главы земного шара.

Тело России сняли с креста – чаем воскресения! А дух ее тем временем набирает силу. После этого испытания предстоит ей заново воссоздавать себя уже на новом, более сущностном, духовном основании. И это основание должно быть особого, сердцевинного значения, не просто духовным, а Божьим. Сам Бог прикладывает свою «руку» к воссозданию России.

Фениксы не сдаются, и не умирают – они сгорают и заново возрождаются из пепла, они знают тайну бессмертия! И дух подвига и неустрашимости, дух непобедимости восходит над Россией. Она, казалось бы, разрушила свои опоры, но тут же и расправила крылья для невиданного полёта. Утратив свои силы – военные, политические, экономические – она обрела драгоценную, хотя и очень трудную, возможность свободно распорядиться собой и начать всё заново, воссоздавая с нуля, но так, как надо ей и Богу, а не кому-то. Не обременённая нажитым в советское время грузом инертности, рутины, омертвевших стереотипов, она готовится для свободного полёта, небывалого творчества, восходящего из её тысячелетней исторической памяти и культуры.

И может быть, самое-самое: Россия как соборная личность, утаив и вымолив, сохранила в себе ребёнка, дитя-Россию, которое продолжит Россию-Русь. Продолжит тем, что вернувшись к истокам своим, заберёт в себя и явит миру всё лучшее, всё чистое-лучистое из её былинной и подвижнической жизни-истории. Не тотчас родила Россия своё дитя. Она взращивала и сохраняла в себе то своё духовно-творческое ядро, тот росточек, который рос в ней потаённо все века её существования – и вот он проклёвывается, этот росток истинной духовно-творческой жизни.

Россия – страна Божия, промыслительно Богом водимая и хранимая, жизнь от Него имеющая. В жертвенном своём подвиге сбросила она груз грехов своего отступничества от Бога, поругания святости и святых и, возрождая себя, возрождает чистоту свою звёздную.

Все эти события, называемые одним словом: «перестройка», убедительнее всего показали, что нет истории отдельно, и где-то вдалеке идущей сама по себе, с её военными, политическими, экономическими и идеологическими событиями – и независимо от неё протекающей частной жизни: всё затрагивает нас, все мы в единой связке. В истории действует принцип дальнодействия и цельности: её воздействию подвергаются даже самые отдалённые группы людей, которые зачастую не участвуют в её ключевых событиях. История идёт через нас и нами; история – это мы!»

На фото: русский писатель Валерий Степанович Миловатский

Это те немногие откровения, что содержатся в романе Валерия Миловатского «Руссия». Его нужно читать от начала до конца. Такие духовные открытия дорогого стоят. В свое время они станут достойным кирпичиком в догматическом знании будущего, уже Церковного, учения о Святой Руси. И в завершение, уважаемые читатели, позвольте мне к размышлениям Валерия Степановича Миловатского присоединить пару своих мыслей.

Святая Русь – это не территория. Ее границы намного шире, чем границы России. Они распространяются по всей планете, они доходят до Небесного Царства, но и там не прекращаются. В России может жить кто угодно. Даже тот, кто ненавидит Россию. А в Святую Русь входят только Русские по духу. Или по-другому – только носители и хранители Православного духа. А земная Россия – это, своего рода, доспехи на теле Святой Руси, призванные ее защищать от смертельных ударов развращенного дьяволом мира. Да, эти доспехи нынче истрепаны в жестоких духовных боях, но под ними жива и невредима Божественная плоть – Святая Русь. И она еще скажет свое последнее слово, которое прозвучит на всю Вселенную.