НА ПОЛЕ ДУХОВНОЙ БРАНИ. Валерий Шамбаров

На одной из пресс-конференций в феврале 2007 г. Путин сформулировал очень четко: «И традиционные конфессии России, и ядерный щит являются теми составляющими, которые укрепляют российскую государственность, создают необходимые предпосылки для обеспечения внутренней и внешней безопасности страны». Да, нашей стране во враждебном и агрессивном окружении остается уповать только на свое оружие — и на Господа. Стоит отметить, что попытки российской власти строить духовный фундамент государства стали вполне определенными и целенаправленными. Впрочем, официально Путин всегда считает нужным позиционировать себя как главу многоконфессионального государства — встречаясь и заседая и с православным, и с мусульманским духовенством, и с раввинами, что становится поводами для нападок «патриотических» кругов (а чаще — псевдо-патриотических, и сами нападки обычно оказываются просто некомпетентными).

Но с начала его правления отношения власти с Русской Православной Церковью переросли уже в настоящий союз. Ранее отмечалось, как президент лично поспособствовал воссоединению с РПЦЗ, как Московская Патриархия включилась в борьбу за концепцию «Русского мира». Из бюджета выделялись значительные суммы на строительство и реставрацию храмов, был принят закон о государственной аккредитации духовных образовательных учреждений. В свою очередь и Церковь поддерживает властные структуры. Когда Путин и Медведев разыгрывали «рокировку» с постами президента и премьер-министра, Алексий II подкрепил их своим авторитетом. В интервью на телевидении указывал, что это обеспечит преемственность курса страны. По итогам выборов Патриархи Алексий II и сменивший его Кирилл служили молебны, благословляли главу государства на служение.

Осуществляются плодотворные совместные проекты. Одним из них стал, например, перенос осеннего праздника, Дня народного единства, с 7 на 4 ноября, он приобрел глубокое и государственное, и православное содержание — был приурочен к дню Казанской иконы Божьей Матери и годовщине освобождения Москвы от польских интервентов. Другим стало повышение статуса дня памяти святых благоверных Петра и Февронии Муромских. По инициативе и при активном участии РПЦ и Светланы Медведевой, супруги тогдашнего президента, он превратился во всероссийский праздник «День семьи, любви и верности». В Церкви был значительно повышен статус и дня памяти святого равноапостольного князя Владимира (чьим небесным покровителем он является, понять нетрудно). Патриарх Кирилл сам освятил памятник святому Владимиру-Крестителю, открытый 4 ноября 2016 г. на Боровицкой площади (сперва хотели поставить на смотровой площадке на Воробьевых горах, чтобы возвышался над городом, как в Киеве, — но специалисты вынесли заключение об опасности оползней под тяжестью памятника).

Московская Патриархия оказывает весомую поддержку демографическим программам Путина, разворачивая активную борьбу с абортами. Она остается опорой государства в защите от разрушительных влияний «нового мирового порядка», в поддержании традиционных моральных и нравственных устоев общества. Так, в своем телевизионном обращении на Рождество Христово в 2013 г. Патриарх Кирилл характеризовал гомосексуализм «пороком, который социально одобрялся только во времена упадка римской и иных цивилизаций», причислил его к явлениям, ставшим «главной угрозой для России, свидетельствуя об утрате веры». В мае 2017 г. высказался, что люди восстают против законов об однополых браках «по той же причине, по которой восставали против фашистских законов и против законов апартеида — законы порывают с нравственностью». Такая позиция Церкви позволяет и светской власти на вполне «демократических» основаниях отводить требования Запада о «правах меньшинств» — ведь они нарушают права верующих.

И все-таки главным служением Церкви, конечно же, остается не общественно-политическое, не пропагандистское, а духовное. Пока Господь хранит и милует Россию — она несокрушима. А если она до сих пор живет и существует, несмотря на все чудовищные удары и катастрофы, значит — Он еще хранит и милует. Но и враги нашей страны в полной мере осознают это. Отнюдь не случайным образом на Православие не прекращаются ожесточенные атаки. Причем с разных сторон, самыми разнообразными силами. Так, в 2002 г. римский папа Иоанн Павел II решил прочно застолбить свои позиции в России. Вдруг преобразовал свои временные структуры, «апостольские администратуры», в четыре полноценных епархии. Они объединялись в митрополию под началом архиепископа Тадеуша Кондрусевича (он же возглавил епархию в Москве). Это осуществилось неожиданно, без всяких согласований с Патриархией. Православные были крайне возмущены, по разным городам прошли демонстрации протеста верующих, в них приняли участие священники, некоторые депутаты Думы, даже губернаторы.

Алексий II и Синод заявили протест такому самовольничанию Ватикана на чужой территории. Да и во главе России был уже не Ельцин, позволявший иностранцам вытворять что угодно. Кремль ясно дал понять, что принимает сторону Православной Церкви. Министерство иностранных дел выслало из России епископа Ежи Мазура, еще ряд католических деятелей. Под разными предлогами, но настоящая причина была очевидной. Однако Ватикан в ответ просто ткнул носом наше государственное и церковное руководство в «права человека», в Венский протокол ОБСЕ № 16, подписанный в свое время Российской Федерацией: «Страны-участники… уважают право религиозных общин учреждать собственное управление в соответствии со своим иерархическим устройством». На обвинения со стороны РПЦ в прозелитизме папские дипломаты хитро выкрутились. Под «прозелитизмом» согласились признавать только обращение в другую веру обманом, подкупом, насилием. А ситуацию, когда католики ведут миссионерскую деятельность и люди переходят к ним добровольно, объявили нормальной, здоровой конкуренцией [58].

СМИ и интернет заливаются морями атеистических и сектантских материалов, отвращая от Православия молодежь, сбивая с толку некрепкую в вере и запутавшуюся публику, попавшую из советского безбожного мира в западнический безбожный мир. Все шире распространяется неоязычество. Причем оно для привлечения сторонников использует как раз слабости и просчеты Православной Церкви. В первую очередь пассивность и уклончивость Московской Патриархии в вопросах поддержки русского патриотизма. Западнический модернизм. Двойные стандарты по отношению к простым верующим и власть имущим, богатым спонсорам и прочим VIP-персонам. Увлечение «материальным» — не всего духовенства, а лишь части его. Зато самой заметной части. Что и преподносится как доказательства: сами видите, это «чужое», «не народное», «не русское».

Неоязычество стало приобретать немало сторонников даже в армии, среди офицеров. Хотя корни, из которых оно произрастает и которые его питают, совсем не русские и абсолютно не патриотические. Но из неведомых источников получают подпитку и всякого рода раскольники — а они-то соблазняют уже не атеистов, не маловеров, а наоборот, ортодоксальных верующих. Хотя играют на тех же самых ошибках, просчетах и слабых местах Московской Патриархии, доказывая, что Церковь якобы «испортилась», Священноначалие отошло от Православия, изменило ему.

В 2007 г. на Русскую Церковь обрушились сразу две атаки, с противоположных направлений (случайное ли совпадение — как раз перед очередными выборами, когда и политическая оппозиция нагнетала страсти). Было опубликовано открытое письмо президенту, которое подписали 10 академиков РАН: Александров, Алферов, Гинзбург, Абелев, Барков, Воробьев, Инге-Вечтомов, Кругляков, Садовский, Черепащук. Смесь ярых либералов с атеистами советской эпохи. Они возмущались «все возрастающей клерикализацией российского общества, активным проникновением Церкви во все сферы общественной жизни», негодовали, что «предпринимаются попытки подвергнуть сомнению научное Знание», вытравить из образования «материалистическое видение мира», подменить науку верой.

Шум был раздут колоссальный, хотя конкретные протесты сводились лишь к двум пунктам — против внесения теологии в перечень научных специальностей Высшей аттестационной комиссии и против введения в школах обязательного предмета «Основы православной культуры». На самом деле почтенные ученые или их вдохновители попросту подтасовали факты. Оба пункта были взяты из предложений XI Всемирного русского собора, органа отнюдь не законодательного и неофициального. И ни о каком обязательном введении в школах «Основ православной культуры» там речи не было. Предлагалось лишь ходатайствовать о «включении этого предмета в соответствующую область федерального образовательного стандарта». А доктора и магистры теологии существуют в самых «продвинутых» западных странах, но у нас эти ученые степени оставались в неопределенном статусе.

После публикации обращения заголосили хором все СМИ, депутаты Думы, либералы, коммунисты. «Правозащитники» в ужасе объявляли, что под видом «религиозного возрождения» в России «формируется новая национально-религиозная идеология, пронизанная отрицанием демократии, ксенофобией и культом власти» (не давая себе труда задуматься, с какой стати Православие стало «новой» идеологией?). О том, что православное воспитание противоречит конституции, заговорили и мусульмане, буддисты. Авторов письма очень активно поддержали украинские раскольники «Киевского патриархата», а сектанты из «Богородичного центра» восхищенно констатировали, что «в России по-прежнему есть истинная интеллигенция».

Патриархия разъясняла, что ни о какой обязательности речь не идет. Да и в самой Академии наук нашлись верующие, ответное письмо подписали академики Голицын, Заварзин, Энеев, член-корреспонденты РАН Мальцев и Кузнецов. Профессор Добренков разъяснил, что «позиция Гинзбурга — это позиция не русской, а безбожной интеллигенции». Собрали 225 подписей ученых. Да куда там, либералы шумели громче! Против 225 собрали по интернету 1700 подписей «научной общественности». Кстати, можно сопоставить, что внедрение «уроков сексуального воспитания» в школах почему-то никаких академиков не озаботило.

А в итоге организаторы кампании добились своего, новый предмет в школах был введен только через пять лет, в 2012 г. С массой поправок. Назывался он уже не «Основы православной культуры», а «Основы религиозных культур и светской этики». Он стал сугубо факультативным, по желанию родителей. При этом в «религиозных культурах» большинство учителей ничего не понимало. Приглашать батюшку из ближайшего храма считали зазорным (или сами старались оставить за собой лишние оплачиваемые «часы»). Поэтому делали упор на «светскую этику». В общем — вместо христианского воспитания позволили молодежи разлагаться так, как она считает нужным и как ее учат интернет с телевизором. Ну а теология как научная специальность была утверждена в министерстве образования и науки еще позже, в 2015 г.

Но одновременно с либералами и атеистами вдруг выступил епископ Анадырский и Чукотский Диомид (Дзюбан). Архиерей глубоко верующий, строгих правил, но слишком увлекающийся, склонный к крайностям, амбициозный и очень неуживчивый — он постоянно ссорился с начальством. В интернете появилось его «Обращение ко всем архипастырям, пастырям, клирикам, монашествующим и всем верным чадам Святой Православной Церкви». Московская Патриархия обвинялась в «отступлении от чистоты православного учения», грехе экуменизма, «неосергианстве» (то есть, подчинении своей духовной линии политическим требованиям государственной власти).

Однако представляет интерес другой вопрос. Кто же за всем этим стоял? Потому что на публикацию в интернете мало кто обратил бы внимание. Но ее с ходу подхватили и растиражировали СМИ — отнюдь не православные, а либеральные. Раздували выводы, что «речь идет о расколе невероятного масштаба», сообщали, что во многих городах идет сбор подписей в поддержку «Обращения». Но ведь на самом-то деле получалось обратное. Люди узнавали из этих самых СМИ о «сборе подписей» — после чего и начинали его. Вот и спрашивается, кто же подготовил и провоцировал «раскол невероятного масштаба»? Следом посыпались все новые обращения, открытые письма Диомида, решения его епархиального собрания, и оппозиционного епископа несло все дальше, формулировки и требования становились все категоричнее. «Диомидовцы» распространяли их листовками, в интернете — но их распространяли и СМИ, подхватывая каждое очередное послание.

Организовалось широкое движение в его поддержку. В Москву съезжались верующие на «молитвенные стояния» в защиту Диомида. Столичные священники, желающие выслужиться перед начальством, собирали противовес им — свои ЧОПы, казаков, спортивные клубы при своих храмах. Происходили стычки между ними и «диомидовцами». А телевизионщики и репортеры снимали эффектнейшие кадры. Ну кто приезжал отстаивать веру? Оборванные провинциальные старушки, кто-то с детьми, внуками. Монахи и монахини никому не ведомых полусектантских скитов. Хватало и неадекватных людей или провокаторов с выпученными глазами, гневно поднятыми кулаками. Их и снимали — вот оно какое, Православие! Полюбуйтесь! Напомним, что в это же время разворачивался скандал вокруг «письма академиков». А если соединить — подрывался не авторитет Патриархии. Подрывалась сама Вера…

Причем Патриарх Алексий II и Синод подошли к взбунтовавшемуся епископу очень мягко. С ним возились год и восемь месяцев. Но он так и не пожелал смириться, наоборот, дошел до анафем, и его наконец-то отстранили от управления епархией, лишили сана и запретили в служении. Но характерно другое. Сам он все это время так и проторчал у себя на Чукотке. В Москве не появился ни разу. От его имени будоражили верующих все те же старые лидеры раскольников, «антипаспортисты», «анти-ИННщики». Диомид не сделал ровным счетом ничего, чтобы возглавить «свое» движение — и без него оно мгновенно рассыпалось. Отсюда еще раз видно, что он был дутой фигурой. Тогда кто же организовал бунт в Церкви? Называли националистов Михаила Назарова, Константина Душенова. Но их ресурсов было бы совершенно недостаточно, чтобы взбаламутить столь разнородные силы, мобилизовать СМИ. А газета «Аргументы недели» сообщала: «Говорят, что епископа Диомида негласно поддерживает наместник Сретенского монастыря архимандрит Тихон» [132]. Правда, мотивы приводились совершенно неубедительные, якобы борьба между «путинской» и «медведевской» группировками в Церкви. Но подобные слухи были, и Тихона считали способным на такую интригу. Как бы то ни было, многие вопросы остались без ответа…

Не успели утихнуть бури вокруг Диомида, как верующих всколыхнуло другое событие. 5 декабря 2008 г. руководитель пресс-службы Патриархии Владимир Вигилянский известил, что Алексий II скончался в своей резиденции в Переделкино «час — полтора часа назад». Причиной смерти была объявлена острая сердечная недостаточность. Но сразу поползли иные слухи. Сперва распространялась версия, что Патриарх погиб в дорожно-транспортном происшествии, что его машина столкнулась с «КамАЗом». Потом стали всплывать факты, что Святейшего нашли в ванной, весь пол был залит кровью, а на стенах были кровавые отпечатки рук. Поначалу такие сведения начисто опровергались. Лишь спустя девять месяцев, 4 сентября 2009 г., после того, как известный артист Станислав Садальский открыто высказался об убийстве в интервью журналу «Собеседник», с разъяснениями агентству «Интерфакс» выступил пресс-секретарь Патриархии Вигилянский. Рассказал, что Алексий II никого не допускал в свои покои, у него не было и тревожной кнопки, потому что Патриарх, как говорят, был против. Упал во время приступа и ударился затылком, отсюда и кровь.

Подробные ответы Садальскому дал бывший референт Патриарха протодиакон Андрей Кураев. Выкручивался он весьма скользко. Дескать, «как таковой сердечный приступ не убил бы Патриарха… Возможно, что приступа не было вообще. Просто пожилой человек при каком-то повороте или резком движении на секунду утратил координацию движений — и упал. Но, падая, затылком ударился об угол стула. И этот угол перебил вену». «Дело было во внутренних покоях Патриарха, которые он сам запирал на ключ. Двери двойные, шумоизоляция от остального здания… Стоны Патриарха никто не расслышал. Ключей от его покоев не было даже у охраны». Только в 8:30 утра взломали двери и обнаружили тело. По словам Кураева, считали неудобным извещать, что Алексий II умер, отправившись в туалет, чтобы не порадовать раскольников, отсюда и возникла «маскировочная» версия о ДТП. «Понятно, что у прокуратуры возникло множество вопросов» («Независимая газета». 14.09.2009)

Да, вопросов осталось много. Почему старый и больной человек с кардиостимулятором ночевал один? И запирался изнутри? (Значит, чего-то опасался?) Почему не было тревожной кнопки? Почему спохватились и начали вскрывать двери так поздно? Что это за стулья, способные перебить вену? Почему нигде не фигурируют записи видеонаблюдения покоев Патриарха? Где данные медицинской экспертизы — если даже Кураеву пришлось гадать, был ли приступ или вообще не было? Эти вопросы тоже остались без ответа…

Новый Патриарх Кирилл продолжил линию тесного сотрудничества с Кремлем. О нем заговорили как об одном из идеологов концепции «Русского мира», реставраторе идеи «Москва — Третий Рим». И стоит ли удивляться, что новая массированная атака на Церковь совпала с атакой на власть, с «болотной революцией». Провокационным «панк-молебном» «Пусси Райот» в храме Христа Спасителя она не ограничилась. Либеральные СМИ начали кампанию по дискредитации самого Патриарха, выискивая и раздувая все, в чем можно углядеть «компромат». Причем журналисты, раскручивавшие столь «благодатную» тему, уж никак не могли претендовать на образцы праведности и хотя бы малейшую компетентность в делах Церкви. Но мишенью нападок она становилась именно из-за того, чтобы косвенно опорочить связанную с ней светскую власть. И, конечно же, чтобы подорвать авторитет самой Церкви, отвратить от нее людей.

Да, политическая борьба оказывалась тесно переплетена с духовной. И тем не менее отождествлять позицию Путина и Московской Патриархии было бы неправомочно. В ряде вопросов между ними проявились серьезные расхождения. Например, воссоединению с Крымом радовался весь народ. Но Патриарх Кирилл это событие… обошел сугубым молчанием. Даже на выступлении президента перед Федеральным Собранием 18 марта 2014 г., когда подписывался договор о принятии Крыма в состав России, присутствовали духовные лидеры мусульман, иудеев, а Православную Церковь представлял только митрополит Ювеналий (Поярков). Без Патриарха. Почему? Потому что высшее Священноначалие опасалось реакции Киева, потери Украинской Церкви.

Кирилл постарался демонстрировать, будто Церкви политика не касается, и для нее ничего не изменилось. Поэтому Крым перешел к России, а три православных епархии в Крыму остались в составе Украинской Церкви. (Кстати, многие крымские прихожане и большинство приезжих паломников, туристов об этом до сих пор не догадываются — что их деньги идут в Киев, и священники там ставятся из Киева. А если быть точнее, то в Крым стали присылать священников с Западной Украины.) Донецк и Луганск отделились — но Донецко-Мариупольская, Северодонецко-Старобельская, Луганско-Алчевская епархии тоже остались в составе Украинской Церкви.

Эта уклончивая «дипломатия» проявилась и в ходе войны в Донбассе. Ведь многие ополченцы и добровольцы осознавали себя именно воинами за Веру! Отряды формировались не только под лозунгами единства с Россией и неприятия украинских шовинистов, но и «Европа — Содом и Гоморра!». Бойцы прекрасно знали, что против них, особенно в карательных батальонах, сражаются униаты, и благословляются они униатами. Тяга к Православию у воинов Новороссии была огромная. В гуманитарной помощи вместе с одеждой, продуктами, медикаментами им везли целые машины Евангелия, молитвословов — и их расхватывали мгновенно.

Но снова сказалось «расслоение» Церкви. На Священноначалие, «бизнесменов» и подвижников. На войну ехали рядовые российские священники — и только по собственной инициативе, неофициально. Собирали и везли гуманитарную помощь, а на месте окормляли воинов, исповедовали раненных, отпевали павших (а заодно и крестили, и даже венчали). Так же неофициально ополченцев окормляли в ряде храмов Ростова и других приграничных пунктов. Но автору известны и случаи, как в Москве некоторые священники отлучали от Причастия добровольцев, вернувшихся из Донбасса. Известны и другие случаи, как на театре боевых действий православные казаки обращались к батюшке местного храма, чтобы отслужил литургию или молебен, а он подсказывал — пускай изобразят, будто его «похитили» или «заставили силой». Чтобы оправдаться перед киевским начальством, оставшимся за линией фронта…

Впрочем, в условиях обострившейся международной обстановки и другие действия Патриархии не вписались в те же идеи «Третьего Рима» и оказались весьма спорными — мягко говоря. Когда Отечеству грозила опасность, предстоятели Русской Церкви традиционно вдохновляли защитников — или выступали дипломатами, миротворцами. От роли вдохновителя Кирилл уклонился, силясь избежать ответных мер Украины в отношении своей Патриархии. Однако миротворческая инициатива состоялась — но какая! 12 февраля 2016 г. всех православных ошеломило известие — в Гаване Патриарх встретился с римским папой Франциском.

Кстати, во избежание спекуляций надо внести ясность. Сама по себе встреча Патриарха с римским понтификом не является преступлением против церковных канонов. Патриархи Всея Руси регулярно встречаются, например, с предстоятелями коптской или армянской церквей — хотя и они не православные, у Алексия I была даже встреча с главой англиканской церкви. Не говоря уж о том, что Патриархам Московским по своей должности приходится заседать на одних мероприятиях с мусульманским, иудейским, буддийским духовенством. Признавать такие контакты страшным грехом неправомочно. Они могут допускаться в рамках необходимости. Апостольские правила категорически запрещают лишь совместные моления с еретиками и нехристями, а на практике это понимается как совместные служения литургии.

А встречу с папой обставили безупречно. Как бы «на нейтральной территории», «в дороге» — оборудовали два зала в аэропорту. Патриарх и Франциск два часа беседовали без прессы, обменялись подарками. Подписали совместную декларацию из 30 пунктов. В ней оба предстоятеля выразили озабоченность гонениями на христиан в мире — в Сирии, в Африке. Относительно Украины призвали свои Церкви не поддерживать развитие конфликта, выразили надежду на преодоление там расколов «на основании канонических норм» и на то, что православные на Украине будут «жить в мире и согласии, а католические общины страны будут этому способствовать». Но униатскую экспансию папа не осудил. Стороны лишь отметили, что православные и униаты «нуждаются в примирении и нахождении взаимоприемлемых норм сосуществования». Кроме того, в своей декларации оба поддержали сохранение традиционных ценностей. Высказались против абортов, эвтаназии, извращения понятий семьи. Объявили свою встречу актуальной из-за критической ситуации в мире, призвали всех верующих молиться, чтобы Бог «не допустил новой мировой войны» [23]. Догматические вопросы не затрагивались.

Но даже с чисто политической точки зрения эта декларация стала пустой бумажкой. В Сирии силы НАТО не прекратили скрытную поддержку врагов христианства (и убийц, гонителей христиан). Пункт по Украине, что Церкви не должны способствовать развитию конфликта, папа и не думал соблюдать. Если Кирилл никогда не встречался с ополченцами Донбасса, избегал даже упоминаний о них, то Франциск несколько раз принимал делегации украинских карателей (в полевой форме, с наградами!), благословлял их. Да и представления папы о «канонических территориях» оказались, мягко говоря, своеобразными. Осенью 2016 г. он нанес «пастырский визит» в Грузию и Азербайджан. Хотя уж эти страны никогда не были католическими. В Азербайджане действует Бакинская епархия РПЦ.

Вдобавок ко всему встреча-то была не с армянами или коптами, даже не с мусульманами, а с главой конкретной — католической церкви. Это был исторический враг Православия! И не только Православия, а России как таковой. Но ведь встреча состоялась и с конкретным папой! Франциск поощрял гомосексуалистов, заявлял: «Если человек — гей и обладает доброй волей и стремится к Богу, кто я такой, чтобы судить его?» «Римско-католическая церковь и простые христиане должны извиниться перед геями за прежнее отношение к ним». В 2015 г. в Страстную Неделю папа отобедал и целовался в тюрьме с педерастами и трансгендерами, объявляя их «братьями». Известно и «председательство» Франциска на сцене Всемирного рок-фестиваля в Филадельфии в 2015 г. — он восседал на подобии трона, а на заднике красовалось изображение звериной сатанинской морды, и папу это ничуть не смущало. Известны его жесты «с рожками», которые употребляют рок-фанаты. Но и сатанисты их употребляют.

Очень характерны и богословские поучения Франциска. Например, о том, что ада не существует. Дескать, души спасшихся попадают в рай, а души грешников просто исчезают. Или о том, что «внутри каждого христианина сидит еврей», и в Ватикане был принят программный документ «Дары и призвание Божье безвозвратны», согласно которому католическая церковь отказалась от миссионерской работы среди иудеев. Их признали единственным народом, не нуждающимся в христианском спасении! Обосновывалось, что Господь обещал спасти евреев — значит, Сам спасет. А каким образом — это «неразрешимая божественная тайна». Уже после встречи с Кириллом Франциск выдавал такие перлы, что вгоняли в транс видавших виды католиков и протестантов. На проповеди в отеле святой Марфы он допустил дичайшее богохульство — что Христос взял на себя все грехи мира, а значит, по мнению папы, «стал как бы дьяволом». Потом объявил Библию вообще устаревшей. «Мы не можем общаться с народом с помощью Библии, которой две тысячи лет. Мы теряем паству. Церковь необходимо модернизировать. Текст Писания придется отредактировать, даже если это всего лишь Ветхий Завет. В нем содержатся сюжеты, которых лучше не повторять».

Как видим, договариваться с таким папой о защите «традиционных ценностей» было более чем сомнительным. В России верующие были возмущены. Даже священники писали обращения к Патриарху, собирали под ними подписи. Но здесь Кирилл проявил ту самую жесткость и решительность, которой ему так не хватало в принципиальных политических и духовных вопросах. За выражения несогласия, за просьбы объясниться по поводу Гаваны священников одним махом запрещали в служении. Но результаты стали плачевными. Тут как тут очутились прежние раскольники, «антипаспортисты», «анти-ИННщики», «истинно-православные», «апостольские», «диомидовцы», собирали себе новую паству. А к ним добавились и священники, которых сама же Патриархия вывела за штаты и позапрещала в служении. В Церкви возник еще один раскол, многочисленное движение «непоминающих». Тех, кто отказался поминать Патриарха на службах.

Но врагом Русской Церкви выступал не только Ватикан. Против нее уже очень давно плели интриги Константинопольские Патриархи. С того самого времени, как пала Российская Империя, Третий Рим, они нацеливались вернуть себе статус «Второго Рима», мирового центра Православия. С 1923 г. они вынашивали идею «Всеправославного собора», который объединил бы все Православные Церкви под их эгидой. Хотя даже сам статус собора выглядел более чем сомнительным. Во-первых, в Православии, в отличие от католицизма, главой Церкви признается Христос. Главы поместных Церквей считаются равными по благодати. А приоритет Константинополю уделяется только «по чести» — в знак уважения к бывшей столице Византии. Во-вторых, Вселенские Соборы созывал не Патриарх, а Царь. Помазанник Божий и Его земной наместник. Он же скреплял решения Соборов своей Царской печатью. В-третьих, Православная Церковь признает только Семь Вселенских Соборов — и существует предание, что восьмой станет еретическим, будет предшествовать приходу антихриста.

Но данная идея разрабатывалась не только в церковной среде. Сейчас уже даже не скрывается, что целый ряд Константинопольских Патриархов были масонами. На сайтах Великой ложи Греции красуются портреты Мелетия IV, Василия III, Фотия II, Афинагора. Подготовка «Всеправославного собора» сопровождалась внедрением в Церкви обновленческих новшеств — заменой юлианского календаря «новоюлианским» (фактически григорианским), разрешением рукополагать женатых епископов, а священникам вступать во второй брак, сближением с протестантами и католиками. Патриарх Варфоломей жаждал довести начинание своих предшественников до конца, втягивал и Московскую Патриархию.

Русская Церковь еще с 1960-х гг. участвовала в игрищах Константинополя, в различных «всеправославных» совещаниях и конференциях по подготовке собора. К этому ее подтолкнули коммунистическое руководство и КГБ, считая подобную международную деятельность духовенства полезной для себя. Но и тогдашний глава Отдела внешних сношений Патриархии Никодим (Ротов) был убежденным экуменистом, вовсю наводил мосты и с Константинополем, и с Ватиканом. При Алексии II Московская Патриархия на 10 лет поссорилась с Варфоломеем, когда он влез в дела Эстонской Церкви. Но Кирилл возобновил сотрудничество, он был учеником Никодима (Ротова) и раньше участвовал в предсоборных мероприятиях вместе с ним.

Впрочем, действовал еще один фактор. Националисты в Киеве давно уже просили Варфоломея дать Украинской Церкви автокефалию и взять ее под себя, оторвать от Москвы. Константинопольский Патриарх воздерживался — но только из-за того, чтобы не разругаться с Русской Церковью, завлечь на «Всеправославный собор». Однако и Русская Церковь оказалась «на крючке», старалась не портить отношения с Варфоломеем — чтобы он не трогал Украину. Собор назначили на 2016 г. Пропагандировалось, что это путь к «древнему» состоянию Церкви, общему православному единению. Хотя никакого единения давно уже не было и не могло быть. Большинство Православных Церквей куда плотнее, чем Русская, взаимодействовали с экуменическими движениями, либеральными организациями, правительствами и парламентами своих стран, с протестантскими и католическими структурами. Вводили у себя обновленческие реформы, упрощали богослужения, перенимали ценности «прав человека».

Некоторые вопросы, которые Варфоломей хотел вынести на собор, Русская и некоторые другие Церкви все же отвели — в том числе общий переход на единый календарь (конечно, «новоюлианский»). Оставили в повестке дня шесть пунктов. Согласовали проекты решений. Об отношениях с другими конфессиями: протестантами, католиками, григорианами и пр. — «Всеправославный собор» официально признавал их «Церквями»! То есть, как бы равноправными с Православной Церковью. Мало того, его документы предписывали православным «идти навстречу» еретикам. Хотя тем самым перечеркивались решения Семи Вселенских Соборов, которые как раз и созывались для борьбы с ересями. К этому добавлялись и другие пункты. «Адаптация» постов (не считаешь нужным поститься — ну и не надо). «Адаптация» правил о браке (с разрешением священникам вступать во второй брак, разводиться, да и для мирян предоставившая куда более вольные семейные отношения).

Но с протестами выступили Грузинская, Антиохийская, Болгарская Церкви, признали, что выработанные решения не соответствуют православным догматам и канонам, участвовать в соборе отказались. А вот московский Синод проявил слабость, неуверенно колебался. Предложил лишь отложить созыв. Но тут уж заупрямился Константинополь. Указывал, что все согласовали, чего еще обсуждать, чего резину тянуть? В результате собор на Крите все же состоялся. Русская Церковь в нем не участвовала. Но на нем были приняты подготовленные проекты решений. И вдобавок было заявлено, что отныне «Всеправославный собор» станет постоянно действующим органом, и его решения будут обязательными для всех Православных Церквей [86]. Ну а те, кто не приехал, — сами виноваты, «сами несут ответственность за такое решение».

Болгарская, Антиохийская и Грузинская Церкви этих решений не признали. И сам собор объявили «ни Великим, ни Святым, ни Всеправославным». А Московская Патриархия опять сглаживала, старалась выкрутиться, чтобы не обидеть и не раздражать Варфоломея. Она тоже признала, что собор не может считаться Всеправославным. Но уважительно называла его «важным событием», решения и документы были переданы на изучение Синодально-богословской комиссии, с поручением опубликовать их, собрать отклики и замечания. Но ведь проекты этих решений были уже согласованы Московской Патриархией! Многие из них были приняты — без участия в соборе, без шума.

Ни к чему хорошему такое лавирование не привело. Когда верующие узнали, что часть решений Критского собора все же приняли, это углубило расколы, умножило ряды «непоминающих». Но и для Варфоломея, когда мероприятие миновало, больше не было причин ограничивать свои аппетиты насчет Украины. На очередные обращения Порошенко и Верховной Рады он охотно откликнулся. Томос на автокефалию Украине был выдан. В ответ Русская Православная Церковь признала Варфоломея раскольником и прервала евхаристическое общение с Константинополем.

Выиграла ли что-нибудь Украина? Нет. Кроме политической, она получила еще и церковную смуту. Большинство православных не поддержало новшество. Но тогда покатилась волна насилия со стороны киевских правоохранительных органов и спецслужб, гонения на священников и архиереев, сохранивших верность Московской Патриархии, захват у них храмов и монастырей. О какой каноничности, о какой легитимности полученной «автокефалии» может идти речь? А что касается РПЦ, то разрыв евхаристического общения с Константинополем можно было только приветствовать. И честно говоря, это вполне можно было сделать раньше. Неужели не было известно, что Варфоломей прохиндей, падок на «чужое» и лезет на роль «второго папы»? Ко всему прочему, откровенный обновленец и экуменист. Зачем же участвовали во всей возне с «всеправославными» соборами? Только из желания ублажать Константинополь, чтобы он не вмешивался в дела РПЦ со своими томосами? Или не только?

На самом-то деле разрыв с Константинополем не ослабляет, а, наоборот, укрепляет Православную Церковь! Ведь это ведет к разрыву и с организациями, где он играет ведущую или заметную роль, — с тем же «Всеправославным собором», Всемирным советом церквей и иже с ними. Когда удар был уже нанесен, то и нужда в дипломатических заигрываниях исчезла. Патриарх Кирилл стал проявлять гораздо более решительную позицию. На Всемирном русском соборе, где присутствовал Путин, он прямо указал, что главная причина мирового кризиса — глобализация и слом традиционных ценностей. А на встрече с участниками фестиваля «Вера и слово» Патриарх наконец-то открыто заговорил о мировом заговоре против Русской Православной Церкви, о международном заказе на ее разрушение, назвав Православие «островом свободы» — свободы «от глобального оболванивания и господства над нами чужих мыслей».

Но с другой стороны, в поисках союзников против Варфоломея митрополит Иларион (Алфеев) ринулся все туда же — в Ватикан. А папа Франциск, конечно же, пожалел, изобразил себя сторонником Московской Патриархии. Хотя обеты и методики иезуитов заведомо допускают ложь. «Цель оправдывает средства». И если уж разобраться, то в церковной смуте на Украине больше всех заинтересован именно Ватикан. Православные будут ссориться между собой, дробиться, раскалываться, а выигрыш достанется униатам… Как видим, в самой верхушке РПЦ дела обстоят далеко не ладно. Борются между собой различные группировки, различные тенденции, в том числе и тупиковые, и даже очень опасные.

И тем не менее Русская Православная Церковь живет. Она продолжает бороться за Веру, за погибающие души людей. Только получается, что эта борьба ведется в «нижнем» слое. Простыми и незаметными священниками, монахами, мирянами. Как и раньше — подвижниками. Не иссякает череда тех, кто пострадал за свое служение. 2001 г. — в Кабардино-Балкарии прямо в алтаре убит священник Игорь Розин (убийца-исламист признан «невменяемым»). В Мордовии зарублен топором иеромонах Александр (Кулаков) (убийца признан «невменяемым»). В Камышине тело священника Сергея Витухина нашли дома с множеством колотых и резаных ран. 2002 г. — в Татарстане убит топором 85-летний игумен Иона (Ефимов). 2003 г. Там же зарезан иеромонах Исайя (Яковлев). В Омской области убит иеромонах Александр (Тыртышной), убийца сжег Евангелие. 2005 г. В Подмосковье в своей келье зверски убит настоятель Давидовой пустыни архимандрит Герман. Дело не раскрыто. 2006 г. В Тверской области заперты в доме и сожжены священник Андрей Николаев с беременной женой и тремя детьми. Дело не раскрыто.

2007 г. В Свердловской области убит в храме священник Олег Ступичкин. Храм подожгли. В Казахстане в городе Есиле убит настоятель храма Успения Пресвятой Богородицы. В Ивановской области убит игумен Авенир (Смолин). В Ленинградской области убит протоиерей Александр Жарков. Преступление не раскрыто. В Молдавии, в Бельцах, перерезали горло 85-летнему священнику Василию Смоляку. Под Касимовом подожгли дом священника Игоря Пестова — сгорели трое его маленьких детей. 2008 г. В Белгородской области убит священник Владимир Ткач. В Волынской области изрублен топором иеромонах Илия (Хамада). В Белореченске убит священник Александр Горин. В Москве в храме расстреляли священника Даниила Сысоева. В селе Сатино-Русское застрелили протоиерея Александра Филиппова. 2012 г. Убиты 11 паломников в Серафимо-Феогностовской пустыни в Аксайском ущелье Казахстана. 2013 г. В Пскове убит пользовавшийся огромным авторитетом в Церкви протоиерей Павел Адельгейм.

Не прекращаются и случаи нападений на храмы. 2012 г. — в Ингушетии, в станице Орджоникидзевской Покровскую церковь обстреляли из гранатомета. 2013 г. — вооруженная группа «восточной внешности» вломилась в храм Григория Неокесарийского в Москве. Служители вовремя успели нажать «тревожную кнопку», примчалась полиция, задержала злоумышленников. Уголовное дело возбудили по статье… «хулиганство». 2014 г. — вооруженный неоязычник ворвался в Воскресенский собор в Южно-Сахалинске. Убиты монахиня и прихожанин, шесть человек ранено.

2018 г. — четыре террориста напали на храм Архангела Михаила в Грозном. Убиты два сотрудника полиции, сумевшие на время сдержать злодеев, и в храме успели закрыть двери. Смертельно ранен приезжий, очень набожный прихожанин, целыми днями проводивший в храме, читавший Писание и молившийся по четкам. Тяжело ранен детский врач, державший двери, — истекал кровью, но просил только об одном — причастить его. Полиция уничтожила бандитов, но еще два сотрудника получили тяжелые ранения. И оба незадолго до трагедии обращались к настоятелю, что хотят принять Крещение. Господь даровал пострадать за Себя достойным…

Среди верующих стал известен тихий и незаметный подвиг студентки МГУ Елены Милан. Выяснилось, что девушка тяжело больна. Удалось собрать некоторую сумму и отправить ее на лечение в Израиль. Там могли спасти, но лечение стоило 300 тыс. долларов, а имевшиеся деньги иссякли. Могли вылечить и бесплатно, для этого требовалось получить гражданство Израиля. Девушка была еврейского происхождения, имела на это право. Но… Израиль не является светским государством. В документах на гражданство предусмотрены только два варианта графы «вероисповедание»: «иудей» или «атеист». Елена отказалась отречься от Христа и снять крест. А чиновники Израиля отказались сделать исключение. Она умерла в клинике мученицей [84, с. 209–225].

Можно ли говорить, что в Русской Православной Церкви не осталось святости, что в ней не осталось места подвигу? Хотя даже факты таких подвигов часто замалчиваются, информация о них получает распространение только благодаря другим верующим. Так что список мучеников и исповедников совсем недавних лет наверняка остается далеко не полным. Но ведь там, где подвиг за Веру, где ее свидетельствуют своей кровью мученики, — там и Сам Господь. Нет, Он не оставил нас. И не столь уж трудно увидеть, на чьей Он стороне в разыгравшейся вокруг России схватке.

Из новой книги Валерия Шамбарова «Россия и Запад – хроника неоконченной войны» («Современная история России»).

Литература.

58. Казакова Т.С. Православно-католический диалог в конце XX века // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. Выпуск № 7. 2011.

132. Церковь бьется за Медведева // Аргументы недели. № 29 (115). 17.07.2008.

23. Встреча тысячелетия: Патриарх и понтифик встали на защиту христиан // РИА «Новости». 13.02.2016.

86. На Крите рождается всеправославное правительство // Независимая газета. 27.06.2016.

84. Мученики нашего времени. М.: Свет Православия, 2015.