О КАЗАЧЬЕЙ КУЛЬТУРЕ

НА ЗАСТАВКЕ: Картина выходца из казачьего сословия Василия Ивановича Сурикова "Стенька Разин". 1906 г.

«Передовая» интеллигенция нередко выставляла казаков косными ретроградами, погрязшими в невежестве и отставшими от жизни. Хотя на самом деле казаки отнюдь не стеснялись заимствовать чужие новшества, если они оказывались полезными. Но при этом берегли и фундамент собственных традиций, не разрушали эту основу. А просвещение и культурное развитие ничуть не противоречили их традициям и совершенно не отставали от уровня окружающего мира.

Старшина малороссийских казаков еще в XVII – XVIII вв старалась дать своим детям хорошее образование, определяла сыновей в Киевскую академию, а казачье начальство нередко посылало их за границу [104]. Школа была даже в Запорожской Сечи. На Дону частные школы возникли в начале XVIII в., их открывали приходские священники, когда начали строиться станичные храмы. Детей отдавали на обучение в Мигулинский, Кременской, Усть-Медведицкий монастыри. Известно, что в 1722 г. донской атаман Максим Фролов послал в Москву сына и племянника “ради изучения в школе книг латинского и немецкого писания и других политических наук”. И если в начале XVIII в. порой еще отмечались неграмотные атаманы, то такие же попадались и среди российской знати (как князь Меншиков).

Вскоре это явление исчезло. Казачьи офицеры становились дворянами. Так же, как и другие дворяне того времени, обеспечивали своему потомству домашнее образование. Например, Адриан Карпович Денисов во время походов в Польшу и Италию свободно объяснялся по-французски и по-немецки [47]. В Сибири и Оренбуржье тоже действовали частные и монастырские школы. Характеристика на сотника Иртышской линии Анцифирова в 1760 г. сообщала: “Грамоте читать и писать достаточно умеет”. А черноморцы переняли традицию Запорожья. Их войско только возникло, базировалось еще в Приднестровье, но при нем уже существовала школа. После переезда на Кубань и там возникли учебные заведения.

Общегосударственную систему просвещения в России учредила Екатерина II. В 1786 г. она повелела организовывать Малые и Главные народные училища. В Черкасске Малое училище открылось в 1791 г., Главное, дающее более полное образование – в 1793 г. Главные училища появились и в центрах других Войск – Екатеринодаре, Оренбурге, Астрахани и др. А Малые стали создавать в крупных станицах [169].

В 1803 г. Александр I издал указ “О заведении училищ”, где учебные заведения подразделялись на 4 типа – приходские, уездные, губернские и университеты. Приходские действовали при большинстве храмов. Содержались они за счет станичной общины, обучали детей 7 – 12 лет, были одноклассными (3 года учебы) и двухклассными (5 лет). Преподавали священники, диаконы, причетники. Изучались Закон Божий, чтение, письмо, арифметика. Во второй половине XIX в. в дополнение к приходским училищам и церковно-приходским школам по ведомству Синода стали создаваться школы грамотности – в них вели уроки не только служители Церкви, но и профессиональные педагоги. В уездные училища в Казачьих Войсках преобразовали Малые народные училища в окружных станицах. Они были трехклассными, и у казаков назывались еще “начальственными” – потому что давали образовательный ценз, необходимый для производства в офицеры. А в губернские училища, гимназии, были преобразованы Главные народные училища.

Огромный вклад в казачью культуру внес Алексей Григорьевич Попов. Донской казак, он окончил Московский университет, в 1782 г. вернулся в Черкасск и был назначен войсковым землемером. Побывал и на Кавказе, исполнял обязанности военного инженера. В 1801 г.он стал начальником учебных заведений в Войске Донском, а в 1805 г. директором Черкасской гимназии. Его называли “почтенным сеятелем просвещения на Дону”. Первые исторические исследования о казаках создавали в XVIII в. люди со стороны. Историю Уральского Войска написал П.И. Рычков (секретарь Оренбургской экспедиции), историю запорожцев – военный инженер С.И. Мышецкий. Историей казаков заинтересовался и Ригельман, строивший крепость Св.Дмитрия Ростовского. Они пользовались устными сведениями, преданиями, но, не будучи казаками, собирали их случайным образом, не всегда могли правильно проанализировать. А.Г. Попов стал первым исследователем-казаком, в 1814-1816 гг вышли в свет две части его “Истории о Войске Донском”.

Для многих молодых казаков гимназического образования оказывалось недостаточно, ехали учиться в университеты – Московский, Петербургский, Харьковский, Воронежский. Казачьи Войска предоставляли студентам льготу от воинской службы. Обращалось внимание на талантливых детей бедняков, выплачивались войсковые стипендии – таким образом Войско готовило собственные кадры чиновников, учителей, врачей. Яркий пример – 1836 г., вовсю идет Кавказская война, а Черноморское Войско направляет в Петербург в Академию художеств выпускников уездного училища Елисея Черника и Павла Шамрая (Шамрай, казак из бедной семьи, состоял в уездном училище на общественный счет). Опекать их и присматривать было поручалено офицерам-черноморцам столичной лейб-гвардии, они помогали ученикам и докладывали в Екатеринодар о их успехах, бытовых условиях. Войско выплачивало им очень солидные стипендии, сперва по 750 руб. в год, потом по 1270. По окончании Академии обоим был присвоен чин хорунжего. Черник стал замечательным архитектором, Шамрай – прекрасным художником, и их искусство послужило родной Кубани.

Казалось бы, распространение образования должно было обойти стороной консервативные старообрядческие общины… Ничуть нет! Выясняется, что среди казаков-старообрядцев была всеобщая грамотность! Учителями выступали родители, уставщики, дети обучались в скитах. Да и войсковых учебных заведений казаки-старообрядцы отнюдь не чурались (в повести Л.Н. Толстого “Казаки” хорунжий из старообрядческой станицы служит преподавателем в гимназии).

Но казачью культуру было бы совсем не правомочно ограничивать внешней, привнесенной. Основа сохранялась своя, народная! Мы восхищаемся стихотворением Лермонтова “Спи, младенец мой прекрасный…” – однако можно вспомнить, что записал он “Казачью колыбельную” в станице Червленной, услышав от местной красавицы Дуни Догадихи. Очевидцы отмечали, что эту колыбельную гребенские казачки пели еще долго [14]. А разве мало других казачьих песен представляют собой настоящие шедевры? И ведь они создавались не одним, а многими безымянными авторами на протяжении всей истории казачества. Это нетрудно проследить по содержанию: есть песни, отразившие реалии XVI, XVII, XVIII, XIX вв. Например, сейчас доказано, что знаменитая «Любо, братцы, любо» описала бой отряда Платова с ордой Девлет-Гирея на р. Калалах в 1774 г.

Однако народная основа дополнялась и общим культурным развитием. В 1817 г. на Дону открылась первая типография. С 1839 г. стала выходить газета “Донские войсковые ведомости”. В период реформ Александра II казачья пресса вышла на новый уровень. На одном только Дону издавались “Донской вестник”, “Донская газета”, “Донские областные ведомости”, “Донская речь”, “Приазовский край”, “Таганрогские ведомости”, журнал “Дон”, сборник “Часовой”. Свои газеты были и в других Казачьих Войсках. Допустим, в Оренбуржье с 1839 г. выходили “Оренбургские губернские ведомости”, потом добавились “Оренбургские епархиальные ведомости”, “Оренбургские известия”, “Оренбургский листок”, “Тургайские областные ведомости”, “Оренбургский край”, “Тургайская газета”, “Оренбургская газета”, “Наш край”, “Степь”, “Голос Оренбурга”, “Вечерняя почта”, юмористические журналы “Кобылка”, “Саранча”, “Скворец”. А если так умножалось число казачьих изданий – значит, у них хватало и читателей.

В 1850-х гг в Казачьих Войсках появились публичные библиотеки. Они организовывались по военному ведомству и считались “полковыми”. Но в армии такие библиотеки создавались в основном для офицеров, скучавших в захолустье. В казачьих областях они возникли в окружных и отдельских станицах, стали важными центрами просвещения. На комплектование библиотек вычитался 1% офицерского жалованья. Рядовые казаки могли пользоваться книгами бесплатно, иногородние за небольшую плату. Библиотеки формировались по разделам: богословие, учебники, языкознание, история, география и путешествия, правоведение и политические сочинения, технология и сельское хозяйство, математика и механика, медицина, естествознание, словесность. Дошедшие до нас каталоги показывают весьма широкий ассортимент литературы от военных наставлений до приключенческих романов и столичных литературных журналов. С 1866 г. при храмах были учреждены церковные библиотеки.

Совершенствовалась и система образования. Гимназии из четырехклассных стали восьмиклассными, уездные (окружные) училища – шестиклассными. С 1839 г. при учебных заведениях открылись реальные классы, делавшие упор “на приобретение технических знаний”, в 1864 г. появились реальные училища. Церковно-приходские школы либералы-реформаторы прижали, в царствование Александра II их число сократилось в 5 раз. Но Александр III выправил положение, увеличил государственное финансирование, и к 1900 г. количестве церковных школ сравнялось со светскими. Часто казаки отдавали детей сперва в приходскую школу, чтобы они получили устои православного воспитания, а потом переводили в светскую. Создавались и сельскохозяйственные, лесные, военно-ремесленные школы, технические, железнодорожные училища.

Особое внимание обращалось на военное образование. Казаки поступали в офицерские училища, Академию Генштаба. Но создавали и собственные заведения. В 1839 г. в Новочеркасске был организован учебный полк – школа младшего командного состава. В Войсках учреждались кадетские корпуса: в 1825 г. Оренбургский, в 1826 г. Сибирский, в 1858 г. 2-й Оренбургский и 2-й Сибирский, в 1883 г. Донской, в 1900 г. Владикавказский, Екатеринодарский, Хабаровский, в 1913 г. Иркутский. В 1868 г. было создано Оренбургское казачье юнкерское училище, в 1869 г. - Новочеркасское, за ним Ставропольское, в 1877 г. – Новочеркасский класс казачьих артиллеристов, в 1890 г. в столичном Николаевском кавалерийском училище появилась специализированная, казачья сотня юнкеров. Действовали и морские классы: на Дону в Аксайской, на Урале в Гурьеве, в Астрахани.

А вот с женскими учебными заведениями история получилась непростой.

При Екатерине II Малые и Главные народные училища были общими, для мальчиков и девочек. Но по указу Александра I окружные училища и гимназии стали чисто мужскими, как и по всей стране. И все же первые в России женские образовательные учреждения появились у казаков, причем создавались они по… военному ведомству. Так, в Оренбурге в 1832 г. открылось Отделение Неплюевского кадетского корпуса для девиц. Только в 1855 г. его передали на попечение гражданских властей и преобразовали в Оренбургский Николаевский институт. А в 1861 г. правительство приняло положение о женских училищах. Они создавались нескольких типов – гимназии и прогимназии, Мариинские институты, епархиальные училища и начальные училища трех разрядов. В большинстве станиц появились женские училища низшего, 3-го разряда. Обучались в них 1 – 2 года, преподавали русский язык, арифметику, рукоделие, женские ремесла. Казачки, желающие и имеющие возможность продолжать образование поступали в епархиальные училища, институты, гимназии.

Вторая половина XIX в. характеризовалась и взлетом казачьей архитектуры. Жить стали богаче, служить меньше. Храмы начали возводиться не только в станицах, но и в больших хуторах. Это поощрялось, на строительство каждой церкви из войсковых сумм отпускалось 10 тыс. руб. Но усилиями либералов в 1869 г. такое финансирование было запрещено, строительство дозволялось только на средства прихожан и сбор пожертвований. На Кубани и Тереке храмы стали расти с окончанием Кавказской войны – прежде они слишком часто разрушались, и их делали деревянными, на время. Теперь возводили каменные. В Екатеринодаре в 1872 г. был закончен и освящен великолепный войсковой собор св.Александра Невского. В Оренбурге в 1895 г. – Казанско-Богородский кафедральный собор. А вот Дону в данном отношении «не везло». Войсковой собор в Новочеркасске заложил еще Платов в 1805 г. Но в 1846 г., когда начали сводить главный купол, он рухнул. Постройку возобновили, однако в 1863 г. история повторилась. Огромный Новочеркасский собор был завершен лишь в 1905 г.

Во второй половине XIX – начале ХХ вв очень возрос интерес к казачьей истории. Выходили работы “кубанского летописца” И. Д. Попко “Черноморские казаки в их гражданском и военном быту”, “Терские казаки со стародавних времен”, “дида кубанской истории” профессора Ф. А. Щербины – “История Кубанского Казачьего Войска”, В. Д. Сухорукова – “Историческое описание Земли Войска Донского”. Издавались книги М.Х. Сенюткина “Донцы”, В.А. Потто “Два века терского казачества”, И.И. Железнова “Уральцы”, Н.В. Леденева “История Семиреченского Казачьего Войска”, П.П. Короленко “Черноморцы”, “Двухсотлетие Кубанского Казачьего Войска”, “Предки черноморцев на Днепре и Днестре” и др.

Историей Запорожской Сечи занялся И.Д. Яворницкий, написал целый ряд работ на эту тему и создал в Екатеринославе краеведческий музей. А устроителем музея донского казачества стал археолог и этнограф Х.И. Попов. Историко-археологический музей возник и в Оренбурге. Интерес казаков к своей истории, гордость ею, поощрялись и Царем. В 1901 – 1904 гг. ряду полков были присвоены имена “вечных шефов”. В Донском Войске – Суворова, Платова, Бакланова и др., в Кубанском – Екатерины Великой, Потемкина, Чепиги, Головатого, Бескровного, Засса и др., в Терском – Ермолова и т.д.

Среди казаков появились не только историки, но и видные ученые других специальностей – геолог И.В. Мушкетов, географ А.Н. Краснов, металлург Н.П. Асеев, медик В.В. Пашутин, профессора Г.Н. Потапин, Н.А Бородин. Сибирский казак Лавр Георгиевич Корнилов сперва прославился в качестве ученого-путешественника. Выходец из очень бедной семьи, он с отличием закончил Сибирский кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище, Академию Генштаба и был направлен в Туркестан. Совершил научные экспедиции в Синцзян, Персию, Индию, Монголию. Опубликовал ряд статей, книгу “Кашгария или Восточный Туркестан”.

Казачество внесло огромный вклад и в развитие культуры всей России. Оно дало стране выдающихся богословов, святителей Дмитрия Ростовского и Иоасафа Белгородского, великого философа А.Ф. Лосева, паремиолога (исследователя пословиц и поговорок) с мировым именем С.Д. Мастепанова, писателей А.А. Карасева, Ф.Д. Крюкова, Р.П. Кумова, Н.И. и П.Н. Красновых, В.А. Гиляровского, И.А. Родионова, А.С. Серафимовича (Попова), И.С. Лукаша, Ф.И. Елисеева, поэтов А.А. Леонова, Н.Н. Туроверова, художников В.И. Сурикова, Н.Н. Дубовского, И.И. Крылова, В.Г. Лазарева, С.Г. Королькова, композитора и фольклориста Г.М. Концевича, композитора С. Таилина и многих, многих других.

Впрочем, стоит ли этому уивляться? Образовательный и культурный уровень казаков был очень высоким. В одном лишь Кубанском Войске перед революцией действовали политехнический и учительский институты, духовная и учительская семинарии, 2 консерватории, около 200 гимназий, 200 реальных и городских средних училищ, 2200 низших народных школ. Или возьмем для примера одну терскую станицу Наурскую – казалось бы, в казказском “захолустье”. Но на начало ХХ в. в ней было 200 подписчиков газет и журналов, 300 детей посещали станичное училище, действовали библиотека, драматический кружок, были скрипичный ансамбль и духовой оркестр [14]…

И все же процессы культурного развития имели не только позитивную сторону. Сформировавшаяся казачья интеллигенция перенимала в качестве “прогрессивных” либеральные и революционные идеи. Расшатывался авторитет старших – ведь преподаватель гимназии или училища оказывался более знающим, более эрудированным, чем отец и дед. А сами эти преподаватели в большинстве тоже были заражены «прогрессивными» учениями…

Из книги В.Е. ШАМБАРОВА "КАЗАЧЕСТВО. Путь воинов Христовых".