ПЕСНЬ СТЕПЕНЕЙ.

Она сказала: "Посмотри, как стерлись ступени!" Мраморные плиты парадной лестницы Румянцевской библиотеки действительно сшлифовались на четверть. Еще сильней стерся мрамор небольшой лесенки по пути в буфет и курилку.

Я видел такое на барочной колокольне, уже не помню где - кажется во Львове. Каждый божий день, утром и вечером, два раза вверх, два раза вниз один человек стариком или еще юношей на протяжении пяти сотен лет проходил по ступеням винтовой лестницы, чтобы ударить в колокол к утренним и вечерним молитвам для тех, кому не интересны ни сами молитвы, ни время для них. Итог его многовековой деятельности - борозда в каменных ступенях. Все, что осталось от жизни нескольких сотен человек. Я понял, в чем наше предназначение - мы стираем ступени.

Каждый день сотни людей восходят по мраморной лестнице старательно вбивая подошвы ботинок в поверхность ступеней. Они тяжело поднимаются, незримо кроша священный мрамор, незвучно хором повторяя в такт шагам, как семинаристы на уроке латыни: "Pereant qui ante nos nostrum dixerunt! Pereant qui ante nos nostrum dixerunt! Pereant qui ante nos nostrum dixerunt!

Нет! Да не будет! Пусть будут благословенны предшественники тех, кто поднимается по лестнице. Они идут, чтобы прочесть то, что написали в своих научных трудах те, кто стачивал эти ступени до них. Они перепишут их мысли в свои диссертации. Кто-то перепишет уже из их - в свои. Но это обман. Они здесь лишь затем, чтобы стереть ноги и благодаря этой кровавой жертве вырвать у камня еще несколько молекул.

Я напишу свой научный трактат, я осчастливлю человечество своими виршами. Их напечатают в книгу... и положат в этой библиотеке, чтобы подманить ими кого-то следующего, чье предназначение стирать эти ступени. Он будет подниматься наверх. Он будет спускаться вниз в буфет, чтобы сточить зубы о сухой бутерброд. Растворимый кофе за столетия, словно вода горной реки, прорежет внутри его мягкого тела глубокий каньон. И все, чтобы он мог еще раз подняться вверх по ступеням, стачивая ноги до самых ягодиц,и в оплату выдирая еще несколько атомов этого камня. Бросить теперь все - предать тех, кто оставил свои ноги на этой лестнице. Нам выпало довершитьсовсем немного - жалкая треть вершка, один дюйм. Не останавливайтесь! Посмотрите, их могилы короче человеческого роста как раз на длину ног.

Когда-нибудь у нас с ней все наладится. Я наплюю на правила. Она - на амбиции родных и мечты о блестящем светском будущем. У нас будет семья. Она родит ребенка. Я научу его читать. И он придет к этой мраморной лестнице, чтобы пройти по ней и исчезнуть, как кусок мела на наждаке, оставив позади кровавый след, отняв ценой своей длинной жизни и десятка пар стоптанной обуви у камня еще крошку.

Я знаю, что все это кончится. Когда-то в конце времен. Труды завершатся. Мраморная плита истончится под нашими ногами до состояния прозрачного пергамента. И мы увидим сквозь его мутную белизну то, что там было на самом деле, как просунули любопытную десницу под мраморную плиту гроба Господня. И когда правду будет уже невозможно скрывать, Бог закроет эту лавочку.