К ЮЖНЫМ МОРЯМ!

Катастрофа церковного раскола поначалу почти не коснулась казаков. До отдаленных уголков реформы Никона вообще не дошли. И никакого массового сопротивления в народе они не вызвала. Напомню, Разин вел голытьбу именем “обиженного” Никона. Впрочем, и преследованиям сперва подвергалось не старообрядчество, а именно раскольничество: движение не только антицерковное, но и антигосударственное. Его проповедники призывали “удалятися и бегати”, не платить подати, воздвигали «хулы» на Царя и Церковь – по российским законам это были тягчайшие преступления. Постепенно духовный разброд ширился, возникали секты вплоть до самосожженцев (уж это не имело никакого отношения к «старой вере»). Это подтолкнуло правительство более серьезно взяться за раскольников.

Но в России вызрела еще одна беда. Если Польша напрочь проиграла на полях сражений, то иезуитам удалась очередная секретная операция. Царю Алексею Михайловичу сумели подсунуть очень ученого литератора Симеона Полоцкого. Он понравился Царю, стал воспитателем его детей. Хотя Симеон тайно состоял в униатском Базилианском ордене. Исподволь внушал ученикам соответствующие мысли, формировал сеть помощников. А когда на трон взошел Федор Алексеевич, у власти оказались ученики Полоцкого: сам Царь, его сестра Софья, их окружение.

Федор (а вовсе не Петр) развернул в России «европейские реформы». Велел брить бороды, носить польские наряды. Внедрялись польские нравы, роскошь – и росли поборы с крестьян. Царь по примеру Запада повел борьбу с нищими, повелев их “определять в работы”. Отменил указ своего отца о невыдаче беглых, записавшихся в ратную службу. Вот тогда-то раскольничество приняло массовый характер. В скиты устремились нищие, дезертиры. Усилился и приток беглых на Дон. Они нанимались в работники к казакам, с их помощью Войско начало разработку соляных месторождений у Бахмута, устроило рыбосольные промыслы. Но приходили и раскольники. На р.Чир обосновались поп Иов с 50 «чернецов и беглецов». Доносили, что они “образам Божиим не преклоняются, казаков к себе приговаривают и крестят в другой раз”. Федор Алексеевич самоуправление Дона признавал, и после переписки с Царем Войско само разорило этот скит.

А в 1682 г. Государь умер, не оставив детей. Его брат Иван, следующий по возрасту, был совсем больным. Большинство бояр и Патриарх Иоаким провозгласили Царем малолетнего Петра – сына Алексея Михайловича от второй жены, Натальи Нарышкиной. Однако не смирилась царевна Софья. Через своих приближенных она спровоцировала стрелецкий бунт. Были истреблены многие сторонники Нарышкиных, и Замскому Собору навязали решение, что Царей будет двое, Иван и Петр, а регентшей-правительницей при них – Софья.

И если Федор Алексеевич, невзирая на заграничные увлечения, твердо отстаивал позиции России и Православия, то его сестра взяла курс на сближение с католическими державами. Свой двор она устроила по-европейски: театр, охоты, балы. Симеон Полоцкий умер, но духовником Софьи стал его ученик Сильвестр Медведев. В нашу страну пустили иезуитов, разрешили католические богослужения. В угоду иностранцам заключались очень невыгодные для России договоры. Вокруг подрастающего Царя Петра сплотилась патриотическая оппозиция во главе с Патриархом Иоакимом. Но Софья и ее любовник канцлер Голицын надеялись удержать власть.

В Европе в это время разгорелась война. Османская империя, получив отпор от русских, перенацелилась на запад. Ее полчища погромили немцев, осадили Вену. Германскую империю спасли поляки и казаки. Король Ян Собесский в условиях опасности от турок заигрывал с казаками, сохранил им осколок самоуправления, структуры четырех полков на Правобережье, выборного гетмана (которого утверждал король). При турецком нашествии на Венгрию и Австрию Собесский собрал 25 тыс. сабель – значительную часть из них составили казаки под началом полковника Семена Гурко по прозвищу Палий. Король примчался к Вене, объединил вокруг себя немецкие и австрийские части и наголову разгромил турок.

Окрылились и другие европейские страны, образовалась «Священную лигу» под руководством папы римского Иннокентия XII: Австрия, Польша, Венецианская республика. Собесский загорелся отбить часть Украины, захваченную турками. Правда, в казне не осталось денег. Своевольная шляхта после похода разъехалась по домам. Но правобережные казаки, заверили, что сами справятся. Гетман Степан Куницкий с 5 тыс. казаков отвоевали и вернули королю ряд городов. Но в Молдавии их крепко побили (там под власть поляков никто не желал). Разыгрались и свары среди самих казаков. Против Куницкого составил заговор его соперник, полковник Андрей Могила. При дележке королевского жалования обвинил, что он присвоил некую сумму денег, что он виноват в поражениях. Куницкого убили, выбрали гетманом Могилу, который проявил себя полным ничтожеством, о нем говорили, что он «не тильки пьяный, але и трезвый розума не мае». А турки оправились от поражений. Обрушились на поляков, их армии опять доходили до Львова.

Чтобы спасти положение, Польша, германский император, Венеция, папа, зазывали в «Священную лигу» Россию. Большинство бояр и Патриарх Иоаким были против нарушения выгодного мира с султаном. Возражал и гетман Самойлович – Украина только 5 лет отдохнула от татарских набегов! Но Софья и Голицин отвергли их мнения. Им требовалась помощь иностранцев, чтобы окончательно утвердиться у власти. Россия вступила в войну, еще и выплатила Речи Посполитой 1,5 млн злотых только за то, что поляки (далеко не сразу) согласились вместо временных перемирий заключить “вечный” мир.

Однако правительница и канцлер раздули шумиху, преподносили «вечный мир» и вступление в «Священную лигу» как величайший успех своей дипломатии. А на волне этих восхвалений Софья присвоила себе титул титул «Всея Великия и иных Россий Самодержца» (не самодержицы, а самодержца - титула самодержицы не существовало). Французский шпион и иезуит де Невилль лично вел переговоры с Голицыным и доносил о дальнейших планах: победы принесут популярность правителям, симпатии всей армии, и под шумок Петра можно будет устранить. Больного Ивана уговорят постричься в монахи. А Патриарха Иоакима заменят Медведевым, он примет унию…

В 1687 г. сам канцлер возглавил поход на Крым. В успехе были уверены. По спискам численность армии должна была составить 113 тыс. (из них 15 тыс. донских, яицких и терских казаков), к ним присоединятся 50 тыс. казаков Самойловича. Разве смогут татары противиться таким силам? Дойти, взять Перекоп – и ханству конец. На флангах были предусмотрены отвлекающие операции. Атаман Минаев с донскими казаками разгромил большой крымский отряд под Овечьими водами. А в Сечь был направлен с несколькими полками генерал Касогов. Солдаты и казаки наделали переполох в низовьях Днепра.

Но у главных сил дело пошло совсем не гладко. 8 лет реформ и политических встрясок развалили армию. Из 113 собралось лишь 60 тыс., с большим опозданием, время потеряли. Потащились по степям летом, под палящим солнцем. Не хватало воды, люди выбивались из сил, падали лошади. А когда до Перекопа осталось 100 верст, татары подожгли степь. Пришлось повернуть назад. Без боев армия потеряла 24 тыс. человек — умершими от жары, болезней, многие дезертировали. Побросали тысячи повозок, огромное количество имущества.

Голицын решил свалить вину на Самойловича. А помог ему в этой интриге Иван Мазепа. Точнее, Ян. Он был поляком, шляхтичем и предателем с большим стажем. Служил в свите одного из магнатов. Но увлекся супругой хозяина, тот поймал их в кровати. Пан был добродушным, убивать не стал. Приказал раздеть Мазепу, вымазать смолой, вывалять в перьях, привязать к коню задом наперед и пустить на дорогу. После такого позора оставаться в шляхетской среде было невозможно, и он ушел к казакам. Благодаря прекрасному иезуитскому образованию выдвинулся у «турецкого гетмана» Дорошенко, стал генеральным писарем. Но поехал с письмом к султану, и запорожцы поймали, выдали русским. В Москве его перевербовали, он стал работать против Дорошенко. Потом возвысился при Самойловиче, стал его заместителем, генеральным есаулом. Для Голицына он состряпал донос, будто гетман изменник, и его арестовали, сослали в Сибирь. А его достояние клеветники разделили. Голицын забрал в личный карман богатства Самойловича и казачью войсковую казну. А Мазепу без всякой рады поставил гетманом.

На будущее Голицын сделал вывод - для походов в Крым нужна промежуточная база. В 1688 г. воеводе Неплюеву было поручено построить Новобогородицкую крепость на притоке Днепра Самаре. Кстати, это были владения Сечи. Но запорожцы в данном случае ничуть не возражали – соседство крепости и русский гарнизон помогали прикрыть их земли от татарских лавин, катавшихся на Польшу. Даже временное затишье на русском фронте обернулось для нее бедой. Крымцы опустошили Правобережную Украину, угнали 60 тыс. пленных.

Крепко доставалось и правобережным казакам. Помощи от короля они не получали, погибали в боях. Стали уходить на Левобережье, и в правобережных полках осталось всего 1872 казака. А никчемного гетмана Могилу уличили именно в том, в чем он обвинил Куницкого – в утаивании жалованья, и убили. Лидером здесь стал Палий, герой сражения под Веной. Он обратился в Москву. Просился перейти со своими городами и землями в подданство России. Объяснял, что Польша сейчас не в состоянии этому помешать. В общем-то мысль была здравой. Зачем губить людей в походах на Крым? Не лучше ли взять Правобережье? Но разве могли Софья и Голицын нарушить интересы западных партнеров? Предложение Палия отвергли.

Но и в России росло возмущение поборами на войну, провалом похода. Силясь обрести поддержку, Софья раздвавала своим сторонникам казенные земли. Крестьяне, еще вчера свободные, оказывались вдруг крепостными. Росло количество беглых. Одни устремлялись в раскольничьи скиты, другие на Дон. Здесь возник центр смутьянов, Усть-Медведицкий скит, где верховодил Кузьма Косой. Местные раскольники вели переговоры со степняками, рассылали по стране “прелестные письма”: “Аще же какой опал будет с Москвы, то тогда идите к нам. За нас многие орды и калмыки, не покинет нас и Чаган Богатур, и Ногай-мурза, как пойдем на Москву, замутим всеми…” Как видим, «старая вера» становилась лишь знаменем собиравшейся здесь буйной вольницы, их вера ничуть не препятствовала союзу с «басурманами», главное было – “замутить” [23].

Во время строительства Новобогородицкой крепости запорожцы и донцы получили приказ отвлекать противника, пошерстили окрестности Азова. Но донской атаман Минаев получил и второй приказ - разорить скиты. Атаман Минаев послал часть казаков на Медведицу, но они, видимо, не очень усердствовали лезть под пули и стрелы «воров». Только после возвращения из похода Минаева скит был взят, раскольничьи городки разрушены. 500 человек с Косым ушли на Тамбовщину. А атаман Мурзенко увел партию раскольников на Кубань. Это были владения Крымского хана, он принял беглецов, дал место для поселения.

В 1689 г. состоялся второй поход Голицына. По спискам армия достигала 118 тыс., еще 40 тыс. казаков обещал Мазепа (сколько собралось в действительности – неизвестно). Учитывая прошлые уроки, канцлер хотел успеть до зноя, выступили 1 февраля. Но завязли в весенней распутице, замучились с переправами через разлившиеся речки. Выдержали несколько сражений с татарами. К Перекопу добрались только 20 мая, когда уже настала жара. И обнаружили, что перешеек сильно укреплен, о чем можно было узнать и раньше – если бы Голицын удосужился распросить казаков. Осаждать перекопские твердыни в летний зной, без воды, фуража и хлеба значило погибнуть. Армия выступила назад. Потеряла 20 тыс. убитыми и умершими, 15 тыс. пропавшими без вести, бросила при отступлении 90 орудий.

Казаки опять наносили вспомогательные удары. 3 тыс. донцов вышли в море, вместе с запорожцами захватили несколько кораблей, разорили Тамань. Но когда атаман Минаев вернулся на Дон, его ждал приказ из Москвы – опять идти против раскольников. Община Косого на Тамбовщине снова обросла людьми. А посылать на нее регулярные части после бедственного похода правительство боялось – вдруг взбунтуются. Донцы приказ выполнили. Раскольники оборонялись, но их разгромили. Некоторых главарей «посадили в воду». Других, в том числе бывшего войскового атамана Лаврентьева казнили в Москве. После этих событий в 1689 – 91 гг еще две больших партии казаков и бурлаков ушли на Кубань.

А Софье и Голицыну крымские походы совсем подорвали репутацию. Подрос Петр, предъявлял права на престол. В такой ситуации правительница задумала обычный переворот, по сценарию стрелецкого бунта. В заговоре участвовал и Мазепа, примчался в Москву. Вел переговоры с иезуитом де Невилем, предлагая вернуть Украину польскому королю. Голицин знал об этом и не возражал, только бы помогли. Но в ночь, назначенную для переворота, Петра предупредили верные люди, он ускакал от посланных убийц в Троице-Сергиев монастырь. Там собрались верные ему бояре, туда стали переходить войска. Софье осталось только сдаться, и ее отправили в монастырь. Других заговорщиков казнили или сослали. Первым же актом новой власти из России были высланы иезуиты. Но Мазепа выкрутился, ловко пристроился к Петру. Хотя в конце этого же года он отправил своего доверенного, еврея Соломона, к польскому королю, объявлял о желании вернуть Украину под его власть.

Правительство при юном Петре сперва возглавил Патриарх Иоаким, потом фактически стала руководить мать Царя, Наталья Кирилловна. В 1694 г. она умерла, началось самостоятельное правление. А в «наследство» Царю досталась война с Османской империей. Затишье на юге было обманчивым. Турки в дополнение к Очакову и Кызы-Кермену взялись строить крепости в низовьях Днепра - Аслан-Кермен, Таван, Мустрит-Кермен, Ислам-Кермен, Мубарек-Кермен. Все ближе придвигались ими к русским владениям. Загоны крымцев совершенно допекли Украину, отлавливая «живой товар», угоняя скот. А побитая Польша требовала от Москвы активных действий, угрожала раcторгнуть договор с Россией, заключитть сепаратный мир с султаном и оставить нашу страну один на один с ним.

Петр решил возобновить наступление, но не ради союзников, а в своих интересах – вернуть древние выходы к южным морям, отнятые у русских. План составили блестящий. 100-тысячная армия Шереметева с казаками Мазепы и запорожцами в 1695 г. двинулась вдоль Днепра, отвлекая противников на себя. А вторая армия из лучших частей, 31 тыс. человек, вместе с донскими казаками нацелилась на Азов. Крепость была мощной, но гарнизон – всего 3 тыс. Внезапность и десятикратное превосходство должны были обеспечить успех. Но о планах слишком много болтали, а шпионов в Москве хватало. Турки прислали в Азов 10 тыс. подкреплений. Даже когда подошло русское войско, к крепости прибывали корабли с янычарами, боеприпасами. В царской армии не было единого командующего, руководила «консилия» при молодом и неопытном Петре. Осада велась бестолково, и штурмы оборачивались только большими потерями. А сняли осаду слишком поздно, в октябре, когда ударили заморозки. Вскоре выпал “великий снег”. Много солдат погибло, другие вернулись больными.

Шереметев действовал куда лучше. Взорвав миной стену, взял крепость Кызы-Кермен. Выслал запорожцев и солдат к другим крепостям, но там поднялась паника, без боя были захвачены Аслан-Кермен, Таван, Мустрит-Кермен, Мубарек-Кермен. Удерживать их командующий не имел приказа, да и возможностей, порушил и возвратился. Но Петр умел делать выводы из допущенных просчетов. Он понял – чтобы утвердиться на морских берегах, нужен флот. По его указу в Воронеже развернулось строительство кораблей. Для следующего похода Царь нашел способного главнокомандующего, Алексея Шеина. Говорить о внезапности больше не приходилось, поэтому на Азов формировалась большая армия, 75 тыс. человек. А Шереметеву оставили только 2,5 тыс. солдат, часть казаков Мазепы и запорожцев. Но и задачи ему предписали сугубо отвлекающие. Корпус навел страх на подступах Очакову. Запорожцы вышли в море, захватили 20 кораблей – они везли артиллерию для восстановления днепровских крепостей.

В апреле 1696 г. в Воронеже спустили на воду флот. Доставлять грузы и войска к Азову по воде было куда легче, чем по степям. В мае Петр прибыл в Черкасск. На лодках вместе с казаками отправился к устью Дона. Там стояли турецкие корабли. Перегружали привезенные оружие и припасы в плоскодонные тунбасы, чтобы доставить их по реке в Азов. По приказу царя казаки устроили засаду за островами, захватили 10 тунбасов. Напали и на эскадру, уничтожив 2 корабля. Вскоре в море вышла русская флотилия, перекрыв устье Дона. Собралась и армия – в ее составе было 5 тыс. донских казаков Фрола Минаева, 15 тыс. малороссийских наказного атамана Якова Лизогуба, 500 яицких Андрея Голованя.

Шеин от штурма отказался. Приказал насыпать вокруг Азова огромный вал наравне со стенами. На нем поставили батареи, простреливали город. Крымская орда 6 раз пыталась выручить город, нападала, но русская конница, казаки и калмыки прогоняли ее. А турецкая эскадра, пришедшая на помощь, увидела русский флот, построенные на берегу батареи и удалилась. Между тем вал придвигался к стенам, подошел вплотную. 17 июля 2 тыс. малороссийских казаков перебрались с вала на башню и выбили из нее янычар. Шеин не желал кровопролитных уличных боев, он действовал наверняка. Поэтому атаку не поддержал, послал лишь гренадер прикрыть отход казаков. Он оказался прав. Турки убедились, что город обречен. На следующий день они капитулировали на условиях свободного ухода [57].

Победа воодушевила Царя. Он объехал прилегающий берег, нашел удобное место для гавани – Таганрогскую бухту. Пустынное Приазовье Петр мечтал превратить в цветущий край, уже представлял могучий флот на Черном море. Принялся рассылать молодых дворян за границу, учиться мореходству и судостроению. Поехал в Европу и сам с Великим посольством, надеялся создать широкую коалицию против турок. Война продолжалась без него. В 1697 г. армия Шеина пришла к Азову с партиями рабочих. Принялась строить порт в Таганроге, новые крепости. Отразила нападение турецкого и татарского войска с Кубани. В это же время вторая армия, Долгорукова, спустилась по Днепру, соединилась с казаками Мазепы. Запорожцы с кошевым атаманом Григорием Яковенко дерзким налетом захватили крепости, которые турки так и не успели восстановить. Но теперь русские уходить отсюда не собирались. Принялись ремонтировать укрепления, размещать гарнизоны.

Враги переполошились – упустили низовья Днепра! Собрали 50-тысячную армию Али-паши, в устье Днепра вошел большой флот, на бортах свыше 200 орудий. Обложили Кызы-Кермен и Таван. Предложили коменданту Бухвостову капитуляцию на почетных условиях, а запорожцам службу у султана, высокое жалованье. Ни воевода, ни сечевики не стали даже обсуждать такие варианты. Крепости осаждали два месяца, засыпали ядрами и бомбами, подрывали валы минами, штурмовали. Положили 6 тыс. турок и неизвестное число татар, на помощь крепостям двинулись главные силы Долгорукова, и Али-паша отступил. Крепости стали отличной базой совсем рядом с Крымом. Солдаты и казаки начали совершать рейды на татар, угоняли табуны – пусть попробуют пешком совершать набеги.

Правда, создать коалицию против Турции Петру не удалось. Наоборот, европейские державы крайне встревожились успехами России. Союзники сразу же вступили в сепаратные переговоры, заключили мир без учета интересов нашей страны, подставили ее одну воевать с терками. Но и они уже выдохлись. В 1700 г. в Константинополе был подписан мир. Россия утвердилась в Приазовье, султан признал ее владениями Запорожье, а крепости в низовьях Днепра было решено разрушить и не восстанавливать.

В ходе этой войны произошло несколько важных событий в истории казачества. В 1695 г., впервые побывав на Дону, Петр отменил здешний старинный закон, под страхом смерти запрещавший землепашество. Это было вполне разумно, ведь казачий Дон значительно усилился, прикрывался царскими войсками, и степные соседи больше не могли запросто разорять его. Петр повелел разводить на Дону виноградники, выписал специалистов из Франции и Венгрии.

Для укрепления южных границ он упорядочил службу слободских казаков. Были созданы Харьковский, Изюмский, Сумской, Ахтырский, Острогожский полки. А к чугуевским казакам добавили отряд донских и яицких, несших в это время службу в г. Орле, и. была сформирована пятисотенная Чугуевская команда. Но раньше здешние казаки подчинялись воеводе Белгородского разряда (округа). Теперь Острогожский полк был назначен охранять судоверфи и его подчинили воеводе Воронежа, а остальные полки – Киевскому воеводе.

Еще один факт был в обшем-то малозаметным. В 1696 г. при осаде Азова хоперские казаки взяли предмостную крепость Лютик. И эта дата принята для старшинства Кубанского Войска. Потому что хоперцы впоследствии влились в состав кубанцев. Только стоит иметь в виду, что старшинство Казачьих Войск устанавливалось весьма произвольно. Например, для Семиреченского оно определено с 1582 г., по Сибирскому, от которого отпочковалось в XIX в. Забайкальское Войско тоже отделилось от Сибирского, но для него был принят 1655 г. Амурское выделилось в XIX в. из Забайкальского, а Уссурийское из Амурского, и для них принят тот же 1655 г., по Забайкальскому. Для Кубанского Войска можно было бы вести отсчет по Донскому, в него влилось много донцов. Можно было взять старшинство по Запорожскому, которое служило России еще при Иване Грозном. Да и хоперцы служили Царям задолго до 1696 г. – вместе с донцами. А в документах о взятии Азова они просто были упомянуты отдельно. Поэтому щеголять датами старшинства в казачьих спорах, «мы старше, а вы младше», совершенно некорректно.

ИЗ КНИГИ В.Е. ШАМБАРОВА "КАЗАЧЕСТВО. Путь воинов Христовых".