. СЕМИРЕЧЕНСКОЕ ВОЙСКО (19 век). Валерий Шамбаров

Кроме Кавказа, в России существовало еше одно место, где шла постоянная война – степная граница в Приуралье и Южной Сибири. Не прекращались нападения киргиз-кайсаков (так обобщенно называли казахов и киргизов), каракалпаков и других кочевников. Они угоняли скот, похищали людей. Казахов, подвластных Царю, тоже захватывали в плен или разлагали их, втягивали в свои набеги. Но степняки действовали не сами по себе. За ними стояли среднеазиатские ханства – Хива, Коканд, Бухара. Кочевые племена считались подданными того или иного хана, а разбойничий промысел опирался на здешние города. Пленных продавали в рабство, женщины пополняли гаремы, мальчиков превращали в евнухов.

Для более эффективной защиты границы в 1820 – 1830-х гг опорные пункты Оренбургской и Сибирской линий стали выдвигаться вперед, в степи. В 1834 г. оренбургский генерал-губернатор Василий Алексеевич Перовский основал на Каспийском море Ново-Александровский форт, затем Ново-Петровский на Мангышлаке. С 1835 г. началось строительство Новой линии между Орской и Троицкой. Но “разбои” продолжались. Документы того времени пестрят известиями о них: разгромлен казачий пост в 15 верстах от Оренбурга…ограблен купеческий казаван… угнано 25 тыс. овец… пленена команда военного бота… на Иргизе захвачен караван, похищены сопровождающие… На берегу Каспия похищено 200 рыбаков…

В 1837 г. Перовский направил в степь 550 уральских казаков, в наказание за набеги они захватили скот, пленных, которых обменяли на русских. Было издано постановление: кочевников, уличенных в убийствах, измене, грабежах, неповиновении властям, предаваит военному суду. Хивинскому хану предъявили ультиматум вернуть русских невольников. Он проигнорировал. Тогда Николай I повелел организовать поход на Хиву. Летом 1839 г. оренбургцы построили промежуточные базы, укрепления Эмбинское и Ак-Булак на Аральском море. А в ноябре Перовский повел в степи 5 тыс. казаков и солдат, 2 тыс. казахов. Но начались сильные метели, ударили 40-градусные морозы. С неимоверными трудностями экспедиция дошла до Ак-Булака. Люди замерзали, обмораживались, их начал косить тиф. От холодов и бескормицы пали все верблюды. За неимением топлива пожгли даже деревянные детали укрепления. 1 февраля Перовский приказал возвращаться. Отряд потерял 11 офицеров, 3 тыс. нижних чинов и 1 тыс. казахов. Но и хивинский хан оценил угрозу, вернул до тысячи пленных.

А в середине XIX в. в Средней Азии появились англичане. Они уже хозяйничали в Индии, Иране, и соблазняли среднеазиатских ханов, чтобы тоже передавались под их покровительство. При этом нуськивали против русских. Однако наша страна сделала выводы из катастрофического похода. Было решено начать планомерное наступление на степь. С 1845 г. далеко впереди Оренбургской линии стала строиться еще одна, по рекам Ирзиз и Тургай – крепости Оренбургская (Тургай), Уральская (Иргиз), Карабутак. В 1847 г. на берегу Аральского моря было заложено Раимское укрепление (Аральск) Службу тут несли оренбургские, уральские казаки и солдаты Оренбургских линейных батальонов. Теперь Нижнее Поволжье стало безопасным тылом, Самарско-Уфимская линия утратила свое значение. Ставропольское Казачье Войско, которое ее обслуживало, в 1842 г. было упразднено, казаков переселили на новые рубежи, и они вошли в Оренбургское Войско [169].

А Сибирское Войско в 1846 г. было реорганизовано по образцу Донского. В Омске появилось Войсковой правление, был назначен наказной атаман. В 1848 г. было принято новое положение о Сибирском Войске, оно выставляло на службу 9 конных полков и 3 батареи. Царь учредил и Cибирскую команду лейб-гвардии. Из-за дальности расстояний, трудностей в снабжении Сибирское Войско привыкло обеспечивать себя само, создало большое хозяйство – суконная фабрика, кожевенные, кирпичный заводы, всевозможные мастерские. А казаки в Сибири подразделялись на строевых и резервных. Резервные (их было 9 команд) охраняли и обслуживали войсковые предприятия, заготовляли и сплавляли лес, содержали почту. Для усиления Сибирского Войска Николай I приписал к нему еще 10 тыс. государственных крестьян. Но большинство из них остались крестьянами – только платили подати и выполняли повинности не в пользу государства, а в пользу Войска.

Ну а строевые сибирские казаки несли службу на Сибирской лини. Одновременно с Оренбургской линией она тоже двинулась вперед. На юг от Иртыша казаки и солдаты Сибирских линейных батальонов построили крепость Аягуз, а в 1847 г., еще южнее, Копал [148]. Новые крепости позволяли замирять и контролировать окрестных киргиз-кайсаков. Впрочем, и сами они, принося присягу Царю, получали защиту от нападений кокандцев и других соседей.

В 1851 г. генерал-губернатором Оренбурга и наказным атаманом Уральского Войска вторично был назначен Перовский. Николай I наделил его огромными полномочиями, выделил большие средства. Перовский укрепил оборону на линиях, создал флотилию на Аральским море. А в июне 1853 г., тщательно подготовившись, предпринял поход на кокандскую крепость Ак-Мечеть, запиравшую пути в Среднюю Азию и считавшуюся неприступной. Корпус из 5 тыс. человек с 36 орудиями за 24 дня преодолел по жаре 900 верст и пошел на штурм. Бой длился 5 суток, защитники сопротивлялся до последнего и пали почти все. Русские потеряли 175 человек и Ак-Мечеть взяли. Ее переименовали в форт Перовский. Кокандский хан дважда посылал войска, чтобы вернуть крепость, но оба раза гарнизон отбился. А от форта Перовский стала строиться Сырдарьинская линия. На запад от Аральского моря протянулась цепь казачьих кордонов до низовий Урала.

А на восточном фланге Средней Азии сибирские казаки, сделали еще шаг на юг, в 1853 г. основали крепость Верную (Алма-Ата). Чтобы закрепиться в Семиречье, весной 1854 г. сюда по жребию переселились казаки с Колывано-Кузнецкой и Бикатунской линий (9-й и 10-й полковые округа), к ним добавили 500 крестьянских семей – и их также поверстали в казаки [169]. Появились станицы Алматинская, Надеждинская, Лепсинская и др. Кокандскому хану это очень не понравилось. В 1860 г. его армия и ополчение киргизов вторглись в Семиречье. Комендант Верной подполковник Герасим Алексеевич Колпаковский собрал 2 тыс. казаков и солдат с 8 пушками, стремительно двинулся навстречу и в трехдневных боях на р.Узун-Агач разгромил 20 тыс. неприятелей. После этого на подмогу к Колпаковскому подошел отряд полковника Циммермана, они атаковали и захватили кокандские крепости Токмак, Пишкек (Бишкек) и Мерке.

Но между кордонами Сырдарьинской линии и Семиречьем оставался разрыв в 900 верст. Враждебные племена и отряды, базировавшиеся в городах Азрек, Аулие-Ата, Чимкент, Туркестан, проникали в русские тылы. Было решено эти “ворота” закрыть. Русских войск в Средней Азии насчитывалось совсем мало – на огромном пространстве в 3500 верст были разбросаны 11 оренбургских и 12 сибирских линейных батальонов, казаки трех Войск, весьма немногочисленных. Но народ был боевой. В мае 1864 г. навстречу друг другу выступили два отряда. От Перовска – полковник Николай Александрович Веревкин с 1200 солдат и уральских казаков при 10 пушках, от Верного – генерал Михаил Григорьевич Черняев с 1500 солдат и сибирских казаков при 4 пушках. Веревкин взял крепость Туркестан. Черняев – Аулие-Ата (Джамбул) и соединился с Веревкиным, приняв общее командование. После оставления гарнизонов в крепостях, потерь в переходах и схватках, общие силы составляли 1 тыс. человек и 9 орудий, но они ринулись в атаку на Чимкент, где засело 10 тыс. защитников с 47 пушками. И победили, потеряв при штурме 47 бойцов! Была образована новая область Российской империи, центром ее стал г. Туркестан.

Правитель Коканда Алимкул решил уничтожить русских, пока они не усилились и не укрепились. Собрал 14 тыс. отборной конницы, артиллерию, сам повел их, чтобы скрытно выйти к Туркестану, внезапно напасть и перебить пришельцев. Но неожиданности не получилось. 4 декабря 1864 г. возле селения Икан неприятельская армия наткнулась на 4-ю сотню 2-го Уральского полка – 114 человек с 1 легкой пушкой под командованием есаула Василия Родионовича Серова. Больше чем сто на одного… Казаки успели занять позицию в канаве посреди голой степи, огородиться мешками и вьюками, и на них нахлынула масса врагов. Отражали атаку за атакой. В крепости Туркестан услышали стрельбу. Ее гарнизон составлял всего 2 с половиной роты солдат. Одну из них комендант выслал на помощь к казакам, она не пробилась, с трудом смогла возвратиться в крепость.

А казаки три дня дрались в окружении. Навалили столько неприятелей, что Алимкул считал – их в 10 раз больше, чем на самом деле. Послал Серову письмо: «Куда теперь уйдешь от меня? Отряд, высланный из Азрета, разбит и прогнен назад, из тысячи (!) твоих не останется ни одного – сдайся и прими нашу веру, никого не обижу!» Ему ответили огнем. Но и по казакам непрерывно были из ружей и пушек. Погибли все лошади и верблюды – их трупы использовали вместо укреплений. Таяли ряды казаков, большинство живых были ранены. На третий день сражения, 6 декабря, отбили 4 атаки, и Серов с криком «ура» повел казаков на прорыв. Сомкнувшись в каре, они вдруг проломили окружение и двинулись к крепости Туркестан.

Кокандцы опомнились, насели со всех сторон, засыпали пулями. Казаки отгоняли их метким огнем, упрямо шагали дальше. Уже под вечер появились русские солдаты, бежали навстречу. Это был второй отряд, высланный на помощь, всего одна рота. Но оказалось, что казаки так измотали и потрепали кокандцев, что те нового боя не приняли. Увидели, что подходят еще русские, и повернули прочь. Изможденных казаков уложили на подводы, повезли сразу в лазарет. Погибло 57 человек. Из оставшихся 57 лишь 11 были не ранены. Все казаки были награждены Георгиевскими крестами, Серов – орденом Св. Георгия IV степени [148]. Их беспримрный подвиг заставил повернуть вспять целую армию!

Но Кокандское ханство этим нападением начало открытую войну против России, и ответ не замедлил. На следующий год генерал Черняев повел 1800 солдат и казаков на Ташкент. Разбил у стен города кокандское войско, а ночью казаки залезли на стены и открыли ворота. Два дня гремели уличные бои, и горожане прислали делегацию, согласились сдаться. Черняев всего с 5 казаками проехал через весь Ташкент к базарной площади и принял капитуляцию – тронуть их уже никто не посмел. Но еще перед приходом русских ташкентцы обратились к эмиру Бухарскому, отдаваясь под его защиту. Его подталкивали и англичане. Бухара тоже вступила в войну, собрала 40-тысячную армию. Однако и ее разгромили при Ирджаре, в 1866 г. русские взяли Ходжент, Ура-Тюбе и Джизак.

В 1867 г. на завоеванных землях было образовано Туркестанское генерал-губернсторство из двух областей, Сырдарьинской и Семиреченской. Было учреждено и новое, Семиреченское Казачье Войско – сибирские полки № 9 и № 10 были преобразованы в семиреченские полки № 1 и № 2. Наказным атаманом и начальником области Царь назначил генерала Колпаковского, отстоявшего Семиречье от кокандцев. Но у казаков, переселившихся в здешние края, возникла проблема с женщинами. Ведь в основном перебиралась молодежь. А если жребий падал на семейных, они старались нанять вместо себя холостяков. Рассмотрев вопрос, Сенат 11 февраля 1865 г. издал указ, разрешивший казакам в Семиречье и Туркестане покупать девочек у местных народов. Их крестили, определяли в русские семьи, до 15-летнего возраста на них выделялось хлебное и денежное жалованье. А женихов они выбирали по своей воле, но только из казаков.

Туркестанский корпус, как раньше Кавказский, представлял собой “особый мир”, здесь была введена и особая форма одежды. Белые рубахи, которые в русской армии предназначались для занятий гимнастикой (отсюда и слово “гимнастерка”) стали строевыми. Солдат переодели в казачьи штаны, “чембары”. К армейским кепи приделывались белые чехлы с назатыльниками, предохраняющие от солнца. Позже такая форма была распространена и на Оренбургский военный округ. А боевые качества противника были очень низкими. Бухарский эмир и кокандский хан собирали массовые ополчения, но получались толпы, растворявшие в себе хороших воинов. Они были плохо вооружены, необучены. Исход сражений решали стойкость и напор, а этого Туркестанскому корпусу было не занимать. Нормальным считалось соотношение рота на тысячу.

В 1868 г. генерал-губернатор Кауфман выступил на Самарканд с 4 тыс. бойцов. Их встретили 60 тыс. бухарцев. Казаки и солдаты вброд ринулись через р.Зеравшан. Перейдя ее, становились на руки, чтобы не тратить времени на переобувание и вылить воду из сапог. Ударили в штыки и опрокинули противника. Но бухарцы сочли, что раскусили магический секрет русских. Через месяц, при Зарабулаке, наши воины вдруг увидели, как неприятели становятся на голову, а соратники трясут их за ноги. И понеслись в атаку. Их даже не допустили до рукопашной, положили 10 тыс. из скорострельных винтовок. Бухара запросила мира.

Одновременно осваивался восточный, пустынный берег Каспия, была построена крепость Красноводск и учреждена еще одна область, Закаспийская. Она поддерживала связь с Россией через море, поэтому была подчинена Кавказскому генерал-губернаторству, и служили здесь кубанские и терские казаки. А в 1873 г. наши войска четырьмя колоннами двинулись на главное гнездо разбойников, Хиву. До сих пор она чувствовала себя в полной безопасности под защитой пустынь. Действительно, отряд, выступивший из Красноводска, не выдержал тяжелейшего пути, повернул назад. Но два других отряда, шедшие с Эмбы и Мангышлака, вместе 6,5 тыс. человек и 16 орудий, встретились и объединились под командованием уральского наказного атамана генерала Веревкина. Хивинцы пробовали нападать на них, но получили отпор. Авангард из казаков 1-го Кизляро-Гребенского и 1-го Сунженско-Владикавказского полков возглавлял полковник Михаил Дмитриевич Скобелев. Лично водил казаков в атаки, 7 раз был ранен.

Четвертый отряд, самого генерал-губернатора Кауфмана, 6 тыс. человек при 18 орудиях, шел из Туркестана и едва не погиб в песках – спаслись чудом, случайно обнаружив колодцы. Соединились у Хивы с Веревкиным и 28 мая пошли на штурм. Противник встретил огнем новеньких английских орудий, контратаками. Кауфман приказал: “Ракетами – по коннице, артиллерия – по воротам”. Первым в пролом ворвался Скобелев с терскими казаками. Но в это время к Кауфману уже спешила делегация хивинцев – сдаваться. Хан сбежал, но узнал, что русские не мстят, и вернулся. Подполз к Кауфману на животе, умолял вернуть ему владения. Было освобождено 10 тыс. русских и казахских невольников. Многие, похищенные еще детьми, успели состариться в рабстве. Кидались на шею нашим воинам, рыдали, распрашивая о родных местах. Но еще больше хивнцы грабили Иран, почти не охранявший свои границы. В плену насчитали 40 тыс. персов. Когда их отправляли домой, они заливались слезами от нежданного счастья, падали на колени перед казаками: “Дозвольте, и мы оближем пыль с ваших божественных сапог”.

По заключенным мирным договорам монархи Бухары, Коканда и Хивы сохранили свою власть, но признали себя вассалами Царя, запретили работорговлю и уступили часть территорий. Граница прошла по Амударье. Здесь был построен форт Петропавловск, организовала линия казачьих кордонов. Службу на ней несли уральцы, некоторые оставались тут насовсем. На Амударье возникли и поселения беглых сектантов-молокан, часть их тоже поступала на службу и “оказачилась”. Так возникло Амударьинское казачество. Кауфман налаживал в Туркестанском крае и культурную жизнь, открыл здесь первую библиотеку, 60 школ.

Но местные феодалы, привыкшие к своему неограниченному произволу, были не в восторге, что в Средней Азии обосновались русские, устанавливают совсем другие правила и ценности. Недовольны были и работорговцы, и предводители племен, лишившиеся хищнического промысла. Такие настроения подогревали англичане. В 1875 г. в Коканде восстал бек Пулат. Хан Худояр, объявленный «изменником» за присягу Царю, сбежал. Пулата избрали ханом по архаичному обряду, с человеческим жертвоприношением, окропив ханскую кошму кровью зарезанного юноши. Была объявлена «священная война» с «неверными». Хотя другие «неверные», англичане, слали Пулату деньги, оружие, отряды сипаев из колониальных войск. Пошла дикая резня всех, кто симпатизировал русским.

Но гарнизоны крепостей отбили нападения, и Кауфман с 4 тыс. бойцов сам выступил на Пулата. Встретил под Махрамом его 60-тысячное войско. Пехота атаковала в лоб, а конницей командовал Скобелев. Он со 2-м Уральским полком и семиреченцами обошел врагов с тыла, перебили 3 тыс., остальных рассеяли. Наши потери составили 5 погибших и 8 раненых. На престол возвратили законного хана. Но едва русские войска удалились, вернулся Пулат, и Коканд опять восстал.

На усмирение был направлен отряд генерала Троцкого. Разгромил 70 тыс. мятежников, взял их гнездо Андижан. Скобелев снова комановал конницей (а она в Средней Азии была только казачьей). За подвиги его пожаловали в генерал-майоры, и он придумал для себя персональную форму – белую. И коня всегда выбирал белого, отчего и получил прозвище “Ак-паша” – “белый генерал”. Коканд замирили, возвратились к местам постоянного расквартирования, но… опять вынырнул Пулат, поднял третье восстание за полгода.

Скобелев с теми частями, которые были у него под рукой, выступил немедленно. Но полыхнуло у него в тылу, восстал Наманган. «Белый генерал» вернулся и миндальничать не стал, сжег город, пресекая в зародыше новый очаг мятежа. Потом без промедлений ринулся на Пулата и на Балыкчанских завалах разметал 20 тыс. его воинства. Вторично взял штурмом Андижан, а от пытавшегося скрыться Пулата Скобелев с казаками больше не отставал. Его поймали и за все зверства повесили. Однако стало уже ясно – хан Коканда не способен контролировать своих подданных. Поэтому ханство ликвидировали, преобразовали в Ферганскую область. Ее начальником стал Скобелев. В июле 1876 г. он совершил трудный поход по горной Киргизии, замирив местные племена и приведя в подданство Царю. Границы России продвинулись до Памира.

Из книги В.Е. ШАМБАРОВА "КАЗАЧЕСТВО. Путь воинов Христовых".