Прот. Ткачёв: «Русские делятся на тех, кто читал, например, Достоевского, и на тех, русскоязычных, кто не читал Достоевского. Русский, не читавший Достоевского это не русский, это нерусь какая-то, это какое-то чёрное существо. Если вы не читали «Бориса Годунова», «Маленькие трагедии» Пушкина, если вы не читали «Мёртвые души», не читали «Братья Карамазовы», какой вы русский человек? Вот эта шваль… такая, ну… человеческая…».

Вроде бы грамотный человек отец Андрей, а что несёт? Неужели не знает, что в духовных семинариях царской России запрещалось чтение романов Толстого и Достоевского, как об этом пишет митрополит Вениамин (Федченков), говоря, что во время его учёбы писатель Л. Н. Толстой «считался запрещённым для чтения, равно как и Достоевский, и все новейшие писатели» («На рубеже двух эпох», глава «Две революции»). 1

Из слов отца Андрея получается, что выпускники дореволюционных семинарий были не русскими? Или они тайком от начальства всё же читали сочинения великих русских писателей наряду с другой запрещённой литературой и становились русскими, как, например, семинарист Иосиф Джугашвили? Однако товарищ Сталин стал не русским, но советским генеральным секретарём и генералиссимусом.

Из слов отца Андрея также выходит, что преподобные Сергий Радонежский и Серафим Саровский были нерусью, потому что второй едва ли читал, а первый точно не читал названные протоиереем произведения. И в современных монастырях, согласно словам отца Андрея, живёт шваль, потому многие из монахов не читали «Братьев Карамазовых». Впрочем, у меня могут быть устаревшие сведения, и при нынешней скорости миссионерства многое переменилось. Но в прошлом веке меня, монастырского трудника, за томик Пушкина, увиденный на прикроватной тумбочке, игумен пожурил, дескать, не за тем я пришёл в монастырь, чтобы стихи читать, а чтобы спасть свою душу, и посоветовал перейти к чтению «Аскетических опытов» святителя Игнатия Брянчанинова. Что ещё входит в святую правду отца Андрея? Оказывается, сила русских — мат.

Прот. Ткачёв: «А на самом деле, стоит только матюгнуться по-русски, и всё разбежится. Потому что мы такие, да».

Что вещает этот поп-звезда? Кто из церковного священноначалия выпустил его в тираж? Признаюсь, мне это безразлично, потому что однажды услышав отца Андрея, старался больше его не слушать. Однако ужасает то, что его доверчиво слушают сотни тысяч. Сквернословие, испокон веков считавшееся грехом, он называет силой… Да, это сила, но чья? Бесовская, потому что за каждым скверным словом стоит бес. Этого ли не знает тот, кто служит воплотившемуся Слову? Неужели священник не читал апостола Павла? Также сквернословие и пустословие и смехотворство не приличны [вам] (Еф. 5:4). А теперь вы отложите все: гнев, ярость, злобу, злоречие, сквернословие уст ваших (Кол. 3:8). Почему же отец Андрей хвалит брань? Я думаю, что его научила этому великая русская литература. Его восторг матерщиной вызван привязанностью к ВРЛ. И дело здесь не столько в том, что классики ВРЛ (в их числе и «наше всё») умели смачно и нецензурно выругаться, а в мiровоззрении протоиерея. О чём речь?

Игорь Друзь: Царскосельский лицей так же закономерно породил декабристов, как советская школа — чубайсов. Ибо и там, и там было слишком много душевности, и слишком мало духовности. Светское искусство вкупе с естественными науками потеснило благочестие. А от душевного к плотскому один шаг. Мы поменяли молитвы на песни, а песни на сквернословие…

http://ruskline.ru/analitika/2008/05/07/tretij_raund_russkoj_smuty/

Неплохо сказано, но я бы уточнил, что Царскосельский лицей породил и «наше всё»», то бишь Пушкина, и что прежде смены молитв на песни, они были разменяны на ВРЛ, а потом уже на песни. Я хочу сказать, что прежде пения стихов «нам песня строить и жить помогает, она, как друг, и зовёт и ведёт» (В. Лебедев-Кумач, 1934), российской верхушке целых два столетия помогала жить (и строить коммунизм) не Церковь и молитва, но литература и прочая культура. А если ещё точнее, песня это для швали, как выражается отец Андрей, а для высоких умов — Достоевский и другие названные им писатели.

В. М. Острецов: В то время как Церковь претерпевала в своём историческом и эмпирическом составе 2 глубокие потрясения, когда вся религиозная литература сжигалась и даже Библии до недавнего времени не пропускались через таможню для ввоза в страну, когда вся историческая литература уничтожалась по специальному приказу из Кремля по всей территории страны, классическая русская литература стала предметом “заботы партии и правительства” и была введена для обязательного изучения в школах. Барельефы Пушкина и Толстого, Чехова и Гоголя, Лермонтова и Некрасова до сих пор украшают фасады наших школ наряду с циркулями, угольниками и изображением открытой книги — Торы — и молоточком. Царствует религия “чисто человеческого» начала”.

Нельзя не согласиться с Виктором Митрофановичем. Отличную от христианства религию несла и несёт в себе русская классика. Если бы эта классика без искажений говорила о Господе нашем Иисусе Христе, её бы на порог советской школы не пустили. Неужели Советская власть, целиком и по частям заточенная на борьбу со Христом и Его Церковью, допустила бы к юным душам, воспитываемым ею в безбожии, такую учительницу, которая могла бы пробудить в них любовь ко Христу?.. Глупая, абсурдная мысль, но её продвигают даже священнослужители.

Раскрытая книга и факел — таким был логотип многих университетских газет советского времени, и, конечно же, не свет Христова учения этот факел символизировал. Но почему если не Евангелие, то сразу Тору, как говорит В. М. Острецов? Почему раскрытая книга, которую изображали на эмблемах, символах, значках эпохи СССР, например, на ромбике выпускника педвуза, который получил мой отец вместе с дипломом в 1963 году, не могла означать одну из многочисленных книг классиков марксизма-ленинизма? Или книгу вообще? Но что такое «книга вообще»? Это и есть Тора. Наберите в поисковике выражение «народ книги», и он вам выдаст рассыпанный по множеству сайтов ответ. И что такое марксизм-ленинизм? Это разновидность талмудического учения. Помните? Учение Талмуда, простите, Маркса всесильно, потому оно верно. Так говорил вождь и учитель советского народа, враг Христов и верный ученик Талмуда, простите, Маркса, доселе лежащий в хасидском огеле на Красной площади, В. И. Ленин. Но вот беда, точнее, духовная прелесть: силятся доказать, что ВРЛ подспудно говорила о Христе, когда открыто говорить о Нём запрещалось.

Протоиерей Александр Шумский († 16.09.2020): В советское время, благодаря преподаванию в школе русской классики, в детях сохранялся христианский православный дух. Я сам долго преподавал в средней школе историю и очень активно использовал на своих уроках русскую классическую литературу, живопись, музыку. Теперь многие мои бывшие ученики приходят в храм, где я служу.

https://shumskiy.su/stati/516-ostorozhno-cerkovnyi-nigilizm.html

Г.С.: Всё верно. И окормляет теперь этих прихожан с экранов телевизоров и прочих гаджетов отец Андрей Ткачёв, говорящий, что сила русских — сквернословие.

Протоиерей Александр Шумский: Как они (т.е. «церковные нигилисты». 3 — Г.С.) собираются без Достоевского, Пушкина, Тютчева, Гончарова, Тургенева, Лескова, Гоголя и других классиков (а классика Льва Толстого куда девал отец Александр? — Г.С.) воспитывать нравственное чувство в детях? У них — что, есть на примете достойные “дублёры”? Не представляю, как можно жить без Пушкина и Достоевского… Образно говоря, моё сердце, мой разум, моё сознание питаются церковной Истиной и Словом Божиим, а “лёгкие” моей души — это Пушкин и Достоевский. Всё вместе и составляет мою христианскую личность.

Г.С.: Полное единодушие с отцом Андреем. Но оцените, как слова этих протоиереев расходятся со словами праведного Иоанна Кронштадтского.

Св. Иоанн Кронштадтский: Говорят: я — толстовец; я люблю Пушкина; я — Лермонтова; я — Достоевского; я — Гоголя; я — Тургенева; я — Писемского; я — Крылова; а спроси их: любишь ли ты Евангелие, любишь ли Христа, любишь ли Церковь, церковную службу? Любишь ли читать писания святых отцов и литературу духовную? Получится уклончивый ответ или отрицательный. Ну, как придется отвечать вам на Страшном Суде, суетные человеки? Нужны ли там вам будут Пушкины, Лермонтовы и проч.? Спросят ли там вашего знания их? Нет. А ведь вы христиане, вы должны быть преданными Богу, народом святым, людьми обновления; учат ли вас Пушкины быть святыми; учат ли небесному житию, обновлению, жизни по Христу, по духу Его?! — Нет.

Г.С.: Решительное «нет» отца Иоанна решительно расходится с мнением отцов Андрея и Александра. Однако мне могут возразить, что речь Иоанна Кронштадтского обращена к современной ему безбожной интеллигенции, к тем, кто Богу предпочёл Пушкина и прочих писателей, тогда как я обращаю её к оо. Андрею и Александру. Но я не понимаю, в чём я не прав, если книги Пушкина, Достоевского, а также гностиков И. А. Ильина, Г. П. Федотова и других стоят на церковных полках рядом с творениями святых отцов. Скажете, что их не предпочитают Христу и святым отцам? Может быть. Но усилиями таких проповедников православия как прот. Ткачёв, говорящих, что тот не русский, кто их не читал, готовится подмена Евангелия от Матфея евангелием от Достоевского. Кстати, полное собраний сочинений Н. В. Гоголя выпустило не какое-то светское издательство, а Московская Патриархия. Так в чём я не прав, обращая слова праведного Иоанна к нынешним христианам?

Протоиерей Александр Шумский: Как они собираются без Достоевского, Пушкина, Тютчева, Гончарова, Тургенева, Лескова, Гоголя и других классиков воспитывать нравственное чувство в детях? У них — что, есть на примете достойные “дублёры”? Не представляю, как можно жить без Пушкина и Достоевского…

Г.С.: Зачем дублёры? Есть Евангелие, есть Церковь, которые испокон веков воспитывали нравственное чувство в детях, потому как воспитывали его в родителях, которые передавали это чувство своим детям личным примером. Что ещё нужно? Каких сочинителей? Вспоминается Евангельский рассказ о богаче и Лазаре, который почему-то называют притчей. Это не притча, это действительная история, подробности которой вплоть до имени бедняка рассказывает её очевидец Господь и передаёт при этом слова праведного Авраама: если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят (Лк. 16:31). Действительно, если Евангелие и Церковь не слушают, то поверят ли дублёрам? Послушают ли Достоевского?

Но, говорят, Достоевского читают, а потом обращаются к Богу, приходят в Церковь… Что сказать на это? Не потому ли слушают, что Достоевский искажает Евангелие? Достоевский — гностический писатель и мыслитель. Это доказанный факт. Зачем же отец Андрей повелевает читать его произведения христианам? Чтобы превратить их в гностиков?

Перехожу к выводу, ради которого писалась эта статья, к тому союзу «и», который связывает в её названии передачу «Святая правда» протоиерея Андрея Ткачёва и газету «Правда», основанную в 1908 году Л. Д. Троцким. «Бывают странные сближенья», как выразился классик. Так вот, в советское время идеологами коммунизма в основу воспитания советских граждан были положены басни марксизма-ленинизма и выдумки художественной литературы. Стихи Евангелия были заменены светскими стихами, а учение Церкви романами. Эта замена напоминает мне вырождение Богооткровенной религии в талмудизм.

Известно, что Новый Завет вырос из Ветхого, а человечество с воплощением Сына Божия перешло в новые отношения с Богом, как ученики переходят из низших классов в высшие. Также известно, что ветхозаветная вера усилиями тех, кто не принял Христа, выродилась в каббалу. Схожий процесс наблюдается в настоящее время в Православии. Что я имею в виду? ВРЛ это Талмуд, матерщина это каббала, а священник, восторгающийся ВРЛ и матерщиной, это, скажем так, «еврей», чтобы не называть его другим словом.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1 Другой священнослужитель, С.Н. Дурылин (1886-1954) вспоминает, почему его отец сжёг в печке «Братьев Карамазовых». «Несомненно для меня, что и «легенда о великом инквизиторе», и беседа Ивана с ч… должны были казаться отцу недопустимым вольномыслием около величайшей святыни — около Спаса Христа. И ещё несомненнее, что образ растленного «родителя» Федора Павловича Карамазова, заражающего развратом все и всех вокруг себя, должен был казаться отцу, строгому семьянину, с чистой совестью выполняющему обязанности отцовства, образом, сеющим соблазн и колеблющим уважение к отцовству. /…/ Сжигая роман Достоевского, он карал прежде всего отвратительного Федора Павловича, осуждал распутство и безверие в его сыновьях, карал, мне кажется теперь, «карамазовщину», боясь её для своих детей и оберегая от неё свою семью» («Русь прикровенная»).

2 «Эмпирический состав церкви». Что-то не припомню такое выражение в семинарских учебниках и лекциях. Наверно, витал в эмпиреях во время учёбы. Кстати, «витать» не значит «летать», но — «жить, пребывать». Этимология этого слова связана с греческим «виос (биос)» и латинским «вита» — жизнь. «Любопытно, что во второй половине 30-х годов В. Г. Белинский в статье “Стихотворения Владимира Бенедиктова” ставил Бенедиктову в вину применение слова витать в старинном значении “находить приют” и считал такое словоупотребление неточным», — пишет В.В. Виноградов. Почему неточным? Потому что к тому времени уже утвердилось за словом «витать» значение «незримо, таинственно носиться, реять, присутствовать над кем-нибудь, чем-нибудь». «Посмотрите, — писал Белинский о стихотворениях Бенедиктова, — как неудачны его нововведения, его изобретения, как неточны его слова. Человек у него витает в рощах…» (В.В. Виноградов. «История слов»). Да-с, не открывал неистовый Виссарион Григорьевич Евангелия на церковнославянском языке. Читал бы — знал бы, что «витать» значит «гостить, пребывать, жить». И видевше вси роптаху, глаголюще, яко ко грешну мужу вниде витати (Лк. 19:7). Так евангелист Лука пишет о Христе, вошедшем в дом Закхея мытаря. Но я отвлёкся. «Эмпирический» значит «опытный, основанный на опыте (от др.-греч. ε̉μπειρία — опыт)», а эмпиреи, в которых летают, происходят от греческого же ε̉μπύρος, что значит «в огне находящийся, горящий». «По представлениям древних греков и ранних христиан: самая высокая часть неба, наполненная огнём и светом, где пребывают небожители, святые».

https://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_wingwords/405/Витать

3 Этим выражением отец Александр обозначил перечисленных в его статье «Осторожно, «церковный» нигилизм!» авторов. Ну, допустим, нигилизм, допустим, отрицают благотворное влияние русской классики на людские души, но при чём тут слово «церковный»? Они что? Церковь отрицают? Напротив, они пытаются воспрепятствовать проникновению в неё чуждых идей и пустых мечтаний. В таком случае и родителя, сжегшего в печке «Братьев Карамазовых», нужно назвать «церковным» нигилистом? Нет, неправильное определение придумал отец Александр. Я не нигилист, но готов называться церковным реакционером в том смысле, что моё критическое отношение к так называемой великой русской литературе (ВРЛ) является реакцией на попытки введения её в круг церковной культуры. Культура Церкви это — культура возделывания Креста. А поэзия Пушкина и вся ВРЛ имеют к этой культуре весьма далёкое отношение. По-моему.