Главная » Поэзия

Никто не знает, как придет

Великий Русский Государь.

А Сам Господь незримо ждет,

Когда мы скажем: «Где наш Царь?»

Белая берёза
Под моим окном
Принакрылась снегом,
Точно серебром.

Потонула деревня в ухабинах,

Заслонили избенки леса.

Только видно, на кочках и впадинах,

Как синеют кругом небеса.

Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым.

Русь, ты моя богомольная
Тихий молитвенный глас
Намордник звериный за это
Пытались набросить не раз

Закон скончался,
но ещё не отвердел,
Страна шумит, как непогода,
Хлестнула дерзко за предел
Нас отравившая “свобода”.

Завелось на Руси чудо-юдо,

Крики, стоны и скрежет зубов.

Кости, тел - обезглавленных груда

От напившихся крови врагов.

Те из наших читателей, кто заметил публикацию в первом номере журнала, посвященную поэту Алексею Ганину, и его тезисы «Мир и свободный труд — народам», с интересом должны прочитать и публикующийся ниже протокол допроса Ганина, произведенный в Московской ЧК 17 ноября 1924 года.

Гонимый совестью незримой
За чью-то скорбь и тайный грех,
К тебе пришел я, край родимый,
Чтоб полюбить, прощая всех.

"Безответным рабом
Я в могилу сойду,
Под сосновым крестом
Свою долю найду".

Неволя и смрад площадей

Для тех, в ком душа оскудела...

Как высушить слезы людей,

Коль горе не знает предела?

Мы - волки,

И нас по сравненью с собаками

Мало.

Под грохот двустволки

Год от году нас

Убывало.

Что случилось с моею страною?

Вся разграблена, разорена,

И какою тягчайшей виною

Жидовину в полон отдана?

В чащах, в болотах огромных,

У оловянной реки,

В срубах мохнатых и темных

Странные есть мужики.

Старый бродяга в Аддис-Абебе,
Покоривший многие племена,
Прислал ко мне черного копьеносца
С приветом, составленным из моих стихов.

В лучах зари, под белым снегом,

В счастливый час иль в пору бед,

Нужна земля под русским небом

Нам не для славы и побед.

Наконец-то пришла демократия

В наш родимый и дикий дом.

Вот разбита советская партия

И не стала страна, как дурдом.

Когда Россию захватили

И на растленье обрекли,

Не все России изменили,

Не все в предатели пошли.

Куда ни вёл бы путь неблизкий,

К какому б дальнему огню,

Я в сердце образ материнский,

Я образ родины храню.