ЛАНЦ МЕЖДУ ЛОГОСОМ И ХАОСОМ (часть первая).

«Романтиков всегда привлекало насилие низших существ и сил природы над человеком, над белым женским телом. Они изображали Леду с лебедем, Пасифаю с быком, Антиопу с козлом... Было бы неумно смеяться над романтиком. Прав и он. За этими образами, за их безгрешной чувственностью кроется великая и вечная проблема отношений между цивилизацией и тем, что лежит позади нее - Природой, между Логосом и хаосом»

Хосе Ортега и Гассет. Восстание масс.

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, аминь.

1) Вступление

Барон доктор Йорг Ланц фон Либенфельз – истинность почти всего в этом гордом, звучном титуле и имени оспаривается или, по меньшей мере, подвергается сомнению критиками и недоброжелателями, утверждающими буквально с пеной у рта, что Ланц не не носил имя Йорг (будучи окрещен Адольфом), не имел ни ученой степени, ни баронского титула, да и вообще не был дворянином.

Тем не менее, все это наглядно характеризует, по мнению критиков и недоброжелателей, Ланца как фанатичного сектанта, всю свою жизнь отличавшегося стремлением к повышенной самооценке, неудержимой тягой к шарлатанству, преувеличением и даже раздуванием значения собственной личности, граничившим с манией величия, ярко выраженной, почти болезненной, склонностью к мистификации и создания вокруг себя и своих дел ореола таинственности. Не случайно один из племянников Адольфа Ланца, по утверждениям его критиков и недоброжелателей, вспоминал, что все родственники Ланца за спиной называли его «дядюшкой с дырявой крышей» («der Onkel mit dem Klamsch», что на венском диалекте австрийского национального варианта немецкого языка означает «дядюшка с дыркой в голове», или «дядюшка, у которого не все дома»). Адольф Ланц, по их мнению, фальсифицировал дату и место своего рождения, и даже не постеснялся исказить личные данные своих родителей.

И все же, по мнению критиков и недоброжелателей Ланца, было бы неверно рассматривать этого «венского оригинала» как безобидного фантазера и человека со странностями. Напротив, по мнению своих критиков, Ланц, этот добродушный, незлобивый на первый взгляд австрийский мещанин, выносил в своем полубезумном мозгу и опубликовал стотысячными тиражами идеи, при ознакомлении с которыми сегодня у людей идет мороз по коже. Его безумные планы истребления и уничтожения тех, кого он считал «(расово) неполноценными», служат, по их убеждению, типичным образцом той «банальности зла», которую Ханна Арендт констатировала на примере другого австрийца по имени Адольф — эсэсовца и массового убийцы Адольфа Эйхмана, оказавшегося на практике прилежным учеником своего земляка Ланца. Самым ужасным последствием безумных умственных построений «дядюшки с дырявой крышей» стало, по утверждениям критиков и недоброжелателей Ланца, усвоение и претворение в жизнь третьим австрийцем по имени Адольф — Адольфом Гитлером (пусть даже всегда упорно отрицавшим воздействие идей Ланца на свое мировоззрение) многого из кровожадной идеологии ненависти, проповедуемой внешне безобидным «венским чудаком». Почему Гитлер отрицал это воздействие, критики Ланца (предпочитающие отчего-то полностью игнорировать воспоминания объекта своей критики о его встречах до Первой мировой войны не только с Гитлером, но и с В.И. Лениным), кстати говоря, вразумительно объяснить не могут или не считают нужным. Попробуем исследовать вопрос и разобраться в нем, как говорили древние римляне, sine ira et studio, то есть «без гнева и пристрастия».

2) Происхождение

Если верить церковным книгам венского района Пенцинг, австрийский немец Адольф Йозеф Ланц родился там и был окрещен 19 июля 1874 года по римско-католическому обряду. Его родителями значатся учитель Иоганн Ланц и его законная супруга Катарина, урожденная Гоффенрейх, оба — римско-католического вероисповедания (Адольф Йозеф Ланц — как, кстати говоря, и его тезка-соотечественник Адольф Гитлер — всю жизнь оставался в лоне римско-католической церкви, ни разу не будучи подвергнут ни отлучению от нее, ни каким-либо церковным наказаниям). Сам же Ланц, заполняя свою личную анкету, внес в нее следующие данные:

Георг Ланц (Lancz) фон Либенфельз, род. 1.5. 1872 в Мессине в Италии, безподданный (апатрид, аполид, лицо без гражданства — В.А.) – отец: барон Йоганн Ланц (Lancz) де Либенфельз, мать: Катарина, урожденная Скала (Skala).

Причина фальсификации Ланцем своей даты рождения якобы заключалась в его стремлении сбить с толку враждебных ему астрологов, намеревавшихся составить его гороскоп, чтобы навредить ему, с помощью так называемого «астрологического псевдонима». При этом сразу бросается в глаза, что, хотя Ланц лишь слегка изменил фамилию своего отца (так сказать, несколько «романизировав» ее), он в то же время полностью изменил фамилию своей матери. По мнению авторов критических, разоблачительных жизнеописаний Ланца-Либенфельза, последний стремился таким образом скрыть наличие в своей родословной по материнской линии предка-иудея. По мнению критиков-разоблачителей, дедом матери Ланца был торговец, проживавший в Словакии (входившей в венгерскую половину Двуединой австро-венгерской монархии Габсбургов), по имени Абрахам (Авраам) Гоффенрейх. Согласно утверждениям сторонников «критического ланцеведения», может на 90% считаться доказанным, что означенный прадед Ланца по материнской линии был иудеем, ибо почти вся торговля в тогдашней Словакии находилась в руках иудеев, имя Абрахам (Авраам) использовалось лишь в иудейских кругах, да и фамилия Гоффенрейх могла быть иудейской (хотя и не обязательно). Если данная версия соответствует действительности, семейная генеалогия Ланца напоминала предполагаемую многими семейную генеалогию другого австрийца по имени Адольф — Адольфа Гитлера /1/. Ведь некоторые историки, а если быть точнее – популяризаторы истории, считают, что один из предков Адольфа Гитлера был, вероятно, или возможно, иудейского происхождения (кое-кто, ничтоже сумняшеся, производит будущего фюрера германских национал-социалистов прямиком от Соломона Ротшильда, главы венской ветви могущественного клана иудейских финансистов). Дворянство Ланца, по утверждениям его критиков и недоброжелателей, в дореволюционной, габсбургской Австрии официально не признавалось.

По мнению разоблачителей, дворянский титул Ланца и соответствующий герб были попросту заимствованы Ланцем у древнего дворянского рода Ланц фон Либенфельз, к которому он-де не имел никакого отношения. В то же время, согласно ряду источников, Ланц, после своего ухода из католического монастыря, якобы женился на некоей госпоже фон Либенфельз. Согласно другим источникам, намекающим на гомосексуальные наклонности (или, выражаясь современным языком, «нетрадиционную ориентацию») цистерцианского иеромонаха, разочаровавшегося в монастырской жизни, «расстрига» Ланц стал близким другом дворянина по фамилии фон Либенфельз-Фелицетти (Liebenfels-Felicetti). Немецкий автор Хеннеке (Геннеке) Кардель утверждал в своей книге «Адольф Гитлер — основатель Израиля», переведенной на русский язык (почему-то без подзаголовка в названии «Израиль в войне с иудеями»), будто «Ланц женился на еврейке Либенфельз». При этом не следует забывать, что немецкое слово «юдин» (Juedin) может переводиться на русский язык и как «иудейка» (исповедница иудейской веры, иудаизма), и как этноним «еврейка». Как и в других тогдашних христианских странах, всякая женщина, исповедующая иудаизм, при переходе в христианство переставала, с традиционной церковной точки зрения, быть «иудейкой», становясь христианкой. Ее этническое происхождение, с церковной точки зрения, при этом никакого значения не имело. А вот с точки зрения расистов-антисемитов, появлявшихся в традиционно христианских странах, начиная с середины XIX века, во все больших количествах, по мере вытеснения традиционного христианского мировоззрения новым, «научным» (в ту пору — преимущественно социал-дарвинистским) мировоззрением, переносившим закон борьбы и выживания видов с животного мира на человеческое общество, и замены традиционной религиозно мотивированной юдофобии (с ее тезисами типа: «иудеи Христа распяли», «иудеи пьют кровь христианских младенцев» и т.д.) религиозно индифферентным расовым антисемитизмом, такая женщина, будь она хоть тысячу раз христианкой, ничем не могла «искупить» тягчайший в глазах этих расистов-антисемитов «грех» своей принадлежности к «низшей», по их убеждению, «испорченной дурной наследственностью, обусловленной инбридингом, дегенеративной еврейской (иудейской) расы». Впрочем, довольно об этом...

Можно лишь догадываться о том, почему Ланцу непременно хотелось быть дворянином. Некоторые считают, что пример ему подал учитель и ментор Ланца — ариософ Г(в)идо фон Лист, также, по мнению своих недоброжелателей, сам себя возведший во дворянство. Лист придерживался мнения, что древняя ариогероическая раса лучше всего сохранилась в дворянском сословии, и Ланц, вероятно, усвоил эту точку зрения своего духовного наставника. О возможных причинах его пристрастия к имени Георг высказывается следующее предположение: Ланц якобы ассоциировал себя со святым Георгием Победоносцем, как символом сынов света — «божественных арийцев (ариев, или, ариогероиков)», поражающего змея (дракона) как символ темных сил, воплощенных в «низших расах», происшедших, по мнению Ланца, от скрещивания некоторых первобытных людей с животными. Впрочем, об этом будет подробнее сказано далее.

Дети супругов Ланц получили строго католическое воспитание, учились в начальной школе венского района Пенцинг, а затем — в венской гимназии, расположенной по адресу Вена, Розенгассе XII. До сих пор удалось найти лишь одну собственноручную пометку Ланца-Либенфельза, касающуюся его юных лет: «Еще в пору детства моим самым страстным и единственным желанием было стать храмовником (рыцарем военно-монашеского Ордена тамплиеров) /2/, приобрести и восстановить один или несколько храмовнических замков» (...) По воле случая, первой оперой, которую я слушал, была опера Маршнера «Храмовник». Появление храмовника на сцене привело меня просто в экстаз, прямо-таки воспламенив меня храмовнической идеей на всю мою жизнь».

Роль, сыгранная в жизни Адольфа Ланца оперой Генриха Маршнера «Храмовник», а точнее – «Храмовник и иудейка» («Der Templer und die Juedin»), представляется особенно интересной в свете аналогичной роли, сыгранной оперой другого немецкого композитора - Рихарда Вагнера - «Риенци» в жизни уже упоминавшегося нами выше другого Адольфа — Гитлера (который, кстати говоря, никогда не носил фамилию Шикльгрубер, Шикельгрубер или Шиккельгрубер). Очевидно, этот тезка Ланца отождествлял себя со средневековым римским народным трибуном Риенци (Никколо ди Лоренцо, в просторечии - Кола ди Риенцо), полагая, что ему самому уготована аналогичная роль — ниспровергнуть враждебную, «антинародную», власть и установить свою собственную, «народную». Сходные переживания, скорее всего, овладели и Ланцем, ощутившим и вообразившим себя рыцарем Храма, слушая оперу Генриха Маршнера.

Под этим впечатлением, Ланц 31 июля 1893 года поступил послушником в монастырь Святого Креста (Гейлигенкрейц) монашеского (клерикального, духовного) Ордена цистерцианцев (в недрах которого в XII веке возник средневековый духовно-рыцарский Орден тамплиеров-храмовников — «бедных соратников Христа и Храма», перенявших от духовно окормлявших их цистерцианцев белое орденское облачение) в Венском лесу (Винервальде). Адольф Ланц принял, по собственному выбору, орденское имя Георг (Георгий), поэтому братья и послушники шутливо звали его на венском диалекте «Шурль» (от «Шорш», т.е. «Жорж»), или, по-нашему, по-русски — «Жоржик».

3) Ланц в ипостаси монаха Георга

Уже в 1894 году Ланц опубликовал свою первую, сыгравшую большую роль в его жизни монографию под названием «Бертольд фон Трейн. Исследование БР.Г..О.Ц.» (Брата Георгия из Ордена Цистерцианцев), или по-немецки: «Berthold von Treun. Eine Studie von FR.G..O.C.» (Frater Georgius, ordinis cisterciensis). К исследованию цистерцианского послушника побудило следующее достопамятное происшествие. В ходе ремонтных работ в монастыре был найден надгробный камень с высеченным на лицевой стороне именем Бертольда фон Трейна (Тройна). На оборотной же стороне надгробия был высечен странный рельеф, которому было суждено сыграть огромную роль в развитии мировоззрения Ланца. Рельеф изображал человека, попирающего обеими ногами корчащееся, уродливое звероподобное существо, на которое человек указывал правой рукой. Если верить Ланцу, ночью его посетило некое таинственное видение, или, как принято сегодня говорить, «инсайт», приведшее молодого цистерцианца к подлинному озарению. По утверждению Ланца, он понял той ночью, что на надгробии был изображен маршал фон Трейн (умерший в 1260 году), рыцарь Ордена Храма. Так древний надгробный камень стал для Ланца «камнем преткновения», побудившим его к разработки нового мировоззрения.

Согласно весьма специфическим представлениям Ланца, главная цель храмовников-тамплиеров заключалась в обеспечении расовой чистоты блондинов или ее восстановлении при помощи прекращения смешения представителей «высшей», «чистой», белой, «ариогероической», «арийской» расы с «низшими», цветными, «недочеловеческими» расами, происшедшими от метисации людей со зверями. Подобные взгляды в то время разделяли многие. Мало того, некоторые шли в своих теоретических построениях еще дальше Ланца, как в свое время - Антуан Фабр д’ Оливе, утверждавший в своем труде «Золотые стихи Пифагора»: «Всякий ряд животных представляет собой лишь длительную деградацию человеческого естества». Так или иначе, основная идея Ланца начала обретать зримую форму, связанную с символическим образом храмовника. Брат Георг разделял людей на две группы:

(1) блондинов, или асингов (от «асов», светлых богов древних германцев, фигурирующих в эпических сказаниях Старшей и Младшей Эдды), хельдингов (от немецкого слова «хельд», т.е. «герой», связанного с немецким словом «хелль», т.е. «светлый»), ариогероиков, представителей благородной расы, расы господ, с одной стороны, и

(2) всех остальных — чандалов (от слова «чандала», которым пришедшие в древности с севера в Индию светлоокие, белокожие и белокурые арии именовали представителей покоренных ими темноглазых, темнокожих и смешанных рас), эффлингов /3/ («обезьянышей» — от немецкого слова «аффе», т.е. «обезьяна»), ванингов (от фигурировавших в Старшей и Младшей Эдде «ванов» — темнокожих демонов или драконов, покоренных светлыми асами) или шреттлингов (от немецкого слова «шрат», т.е. «леший»), впоследствии именуемых Ланцем также «большиудеями» («большиюден», Bolschijuden).

Как уже говорилось выше, все «низшие расы», по убеждению Ланца, произошли от практиковавшегося в древние времена скрещивания человека с животными. Интересно, что опыты по скрещиванию людей с животными проводились и впоследствии — в частности, в сталинском СССР. Известно, что в 1920-х годах советский зоолог Илья Иванов, специалист по межвидовому скрещиванию, ставил опыты по выведению гибрида человека и обезьяны (надо думать, не только с целью доказать правильность дарвиновской теории эволюции). Не желая ограничиваться возможностями имевшегося в СССР Сухумского обезьяньего питомника, Иванов связался с проживавшей в США кубинкой Розалией Абрэу, владелицей питомника человекообразных обезьян шимпанзе, на предмет проведения там соответствующих экспериментов по скрещиванию. Узнав об этом, «белые рыцари» из американской расистской организации Ку-Клукс-Клан, решили сорвать планы «красного доктора Моро» (или, если угодно, «красного Франкенштейна») и пообещали напасть на питомник, если Розалия Абрэу примет предложение Иванова. Однако храбрая (хотя, возможно, лишь не в меру любопытная) американка дала советскому зоологу согласие на проведение опытов по скрещиванию. Неизвестно, чем бы закончилась эта история, если бы Иванов не пал жертвой сталинской «чистки». Но это так, к слову...

«Чистокровные», «чистопородные», по Ланцу, ариогероики должны постоянно бороться с «грязнокровными», «беспородными» чандалами и подавлять их. Именно это делал, по Ланцу, рыцарь Храма, изображенный на надгробном камне, обнаруженном братом Георгом в винервальдском монастыре Святого Креста. Брат Георг был убежден, что запечатленный на надгробии храмовник-ариогероик, представитель «высшей» белой расы, попирает «недочеловека-обезьяныша», борется с представителем «неполноценной» темной расы. Разумеется, представления Ланца не подтверждались данными современной ему исторической науки, считавшей подобные воззрения сущим вздором. Мало того — возможно, надпись на лицевой стороне надгробия не имела ничего общего с рельефом на его оборотной стороне. По мнению многих исследователей, обнаруженный Ланцем рельеф в действительности изображал либо герцога Генриха Жестокого из рода Бабенбергов, сына герцога Леопольда VI Австрийского, либо ветхозаветного пророка (возможно, Даниила), но, во всяком случае, не рыцаря-храмовника. Тем не менее, сам Ланц был настолько твердо убежден в правильности своей теории, что, согласно собственной версии, ушел из монастыря Святого Креста, не найдя у собратьев по Ордену цистерцианцев понимания своего истолкования рельефа на надгробном камне.

Если верить некоторым авторам, писавшим о Ланце с неприкрыто враждебных позиций (например, австрийскому антифашисту Леопольду Паммеру), в списке монахов монастыря Святого Креста были указаны несколько иные причины ухода брата Георга из монастыря: «Преданный мирской суете (vanitati saeculi) и охваченный плотской любовью (amore carnali captus), он сложил с себя 27 апреля 1899 года монашеское облачение и священнический сан, а возможно также католическую и христианскую веру и позорно (turpiter) отпал (от Церкви — В.А.)». Если это так, то наряду с охватившей Ланца увлеченностью расистской идеологией, дело, видимо, не обошлось без женщины...

В действительности Ланц даже после своего ухода из цистерцианского монастыря сохранил, наряду со священническим саном (которого руководство римско-католической церкви его почему-то не лишило), орденское имя Георг (т.е. Георгий), придав ему, впрочем, более «немецкую» форму Йорг. Особо удивляться этому не приходиться, если учесть, что значило для Ланца имя Георг-Георгий: «Святой Георгий — не что иное, как христианизация (христианская форма — В.А.) древне-арийского бога селекционной чистоты (Reinzucht), которому надлежало освободить высшую женщину (das hoehere Weib) от власти дочеловеческих обезьяночудовищ (Vormenschen- und Affenungeheuer)». Драконоубийца-змееборец Георгий (как и драконоубийца-змееборец Сигурд-Зигфрид из древнегерманских героических сказаний) имел для мировоззрения Ланца значение, аналогичное значению фигуры рыцаря-храмовника, попирающего обезьяну на надгробии в монастыре Святого Креста, а именно — значение символа борьбы ариогероического блондина с темными чандальскими силами. Повторим, что «чандалами» (так древнеиндийские арии именовали членов низших, неарийских по происхождению, каст) Ланц называл представителей низших рас, происходивших, по его мнению, от смешанного потомства впавших в содомский грех первобытных людей с животными. С точки зрения Ланца, принятое им имя Георг-Георгий отлично подходило для него как протагониста тезисов новой расовой (или, если угодно, расистской) религии, тайно исповедуемой, по его убеждению, средневековыми храмовниками-тамплиерами, неустанно боровшимися с представителями «темных», «низших» рас, угрожавших белому христианскому миру Европы.

4) «Орден Нового Храма»

Вскоре после ухода из монастыря Святого Креста Ланц основал новый тамплиерский Орден — «Орден Нового Храма» (лат. Ordo Novi Templi), или «Орден Новых Храмовников» (нем. Neutemplerorden), сокращенно: ОНТ (ONT), именовавшийся также «Орденом Немецких Храмовников» или «Орденом Немецких Тамплиеров» (нем. Deutschtemplerorden). Программа нового Ордена храмовников была сформулирована Ланцем следующим образом:

1. Установление контакта со всеми единомышленниками через печатное издание под названием «Остара» («Ostara»).

2. Сбор благотворительных взносов только для людей арийской расы.

3. Фонды, стипендии, субсидии лишь для для людей арийской (или асийской — от упоминавшихся выше асов — светлых богов древних германских сказаний — В.А.) расы.

4. Арийские конкурсы красоты (с присуждением премий победителям и победительницам — В.А.).

5. Безвозмездное предоставление данных о генеалогии, происхождении имен и фамилий, происхождении семей и т.д.

6. Основание арийских (асийских) селекционных колоний.

«Новые храмовники» должны были во всем чувствовать себя учениками Фрауйи. Так именовался Иисус в готском переводе Библии, сделанном Ульфилой (Вульфилой) /4/. С точки зрения Ланца, имя «Фрауйя», означавшее на языке восточногерманского племени готов «(Домо)владыка», «Хозяин (дома)», «Господин» (и в этом отношении близкое эпитету Бога «Господь»), звучало более ариогероически, чем имя «Иисус», ибо, по Ланцу «Иисус — белокуро-голубой (голубоглазый — В.А.) арий (ариец — В.А.), проповедовавший расовую чистоту». Впрочем, в другом месте Ланц пояснял: «Иисус — не иудейское имя, это имя арийско-героического человека («Jesus ist kein juedischer Name, er ist der Name des arisch-heroischen Menschen»). Оно означает «Асинг» (потомок светлых богов-асов — В.А.)!»…

Вообще следует заметить, что из всех германских племен Ланц особенно высоко ценил и ставил племя готонов-гу(т)тонов-готов – «божественный народ»; слово «гот» («год»), или «гут(с)», близко по звучанию к древнегерманскому слову «готт», т. е. «Бог», и в то же время – к слову «гут» («гуд»), означающему «добро», «благо», «богатство» (в русском языке слово «богатство» тоже близко, в одном из своих значений, к слову «добро», и содержит в себе частицу «бог»). В этом Ланц сходился с немецким ариософом Куртом Пельке, утверждавшим также: «Новое германское народное сообщество (фольксгемейншафт - В.А.) откажется от римского права, которое на протяжении веков медленно убивало Германию; будет восстановлено германское право. Так называемое римское право исполнено иудейского духа, а потому является капиталистическим. Древняя Римская империя находилась полностью под иудейским влиянием, вследствие чего была разрушена...». Подобные взгляды были настолько широко распространены, что отразились впоследствии даже в известных 25-ти пунктах партийной программы гитлеровской НСДАП, один из которых гласил:

«Мы требуем замены римского права, служащего интересам материалистического мирового порядка, германским народным правом»...

Или, как говорил лидер автрийских пангерманцев (всегерманцев) Георг Риттер фон Шенерер:

«Без Иудеи, без Рима
Будет построен Храм Германии»

(Ohne Judа, ohne Rom
Wird erbaut Germaniens Dom)...

Цитированный выше Курт Пельке возглавлял ариософскую квазиорденскую организацию «Союз гуотов», или «Гуотенбунд», известную в русскоязычной литературе также как «Союз готов» или «Союз благих» (в немецком названии которой содержится игра слов). Название орденской организации Курта Пельке можно перевести с немецкого языка на русский и как «Союз Готов» - (Bund der) Goten, и как «Союз Благих» - (Bund der) Guten, и даже как «Союз богов». Ланц-Либенфельз, весьма уважительно относившийся ко всему готскому, поддерживал активные контакты с «Гуотенбундом».

Орденское облачение «новых храмовников» Ланца, соответствовавшее облачению их исторических предшественников — средневековых рыцарей-монахов Ордена Храма — представляло собой белую рясу, или, по-латыни, кукуллу (cuculla), напоминавшую орденское облачение (лат. habitus) цистерцианцев, с красным костыльным крестом-«крукенкрейцем» /5/ на груди. Их внешний вид имел немало общего с внешним видом «белых рыцарей» упомянутой выше, действовавшей со второй половины XIX века в Америке расистской организации Ку-Клукс-Клан, преследовавшей аналогичные цели и проповедовавшей аналогичные идеи превосходства белой расы «сынов света» над темными расами «сынов мрака» (в перекрестье белого, на красном поле, уширенного, «тамплиерской» формы, креста Ку-Клукс-Клана располагался черный ромб с красной «каплей крови, пролитой Иисусом Христом за белого человека»).

Любопытно, что Ланц в своей пропаганде и символике предпочитал костыльный крест-крукенкрейц крюковидному кресту (гакенкрейцу, коловрату, ярге, свастике), хотя использовал и свастику. В Австрии костыльный крест впоследствии стал известным благодаря ОТЕЧЕСТВЕННОМУ ФРОНТУ (VATERLAENDISCHE FRONT) в качестве символа австрофашизма — местной формы воинствующего немецкого национализма, предназначенного лишь для «внутриавстрийского употребления» (австрофашисты, опиравшиеся на поддержку фашистской Италии, в отличие от австрийских национал-социалистов, были решительными противниками присоединения Австрии — «Восточной марки», «Остмарка» - официально именуемой ими «немецким христианско-социальным сословным государством», к гитлеровской Германии — «Третьему рейху»).

В силу вышеизложенных причин тридцатые годы ХХ века прошли в Австрии под знаком борьбы между костыльным крестом и крестом крюковидным. Однако первоначально вражды между этими двумя видами креста не было. Скажем, австрийский ариософ и учитель Ланца Г(в)идо фон Лист (почтительно именовавший своего ученика «новым Ульфилой») утверждал, что костыльный крест возник как комбинация двух крюковидных крестов-свастик, лево- и правостороннего, и представляет собой, так сказать, «крюковидный крест в квадрате», или «сдвоенный крюковидный крест». В то же время крукенкрейц представляет собой статичный, неподвижный символ, которому не хватает динамики вращения. Вероятно, данное обстоятельство прекрасно осознавал тезка Ланца Адольф Гитлер, избравший символом своего квазиреволюционного нaционал-социалистического движения именно динамичный, вращающийся, подвижный правосторонний крюковидный крест-гакенкрейц.

Кстати говоря, сочетание костыльного креста с крюковидным крестом-свастикой практиковалось и в Средневековье.

Ланц принялся усердно разрабатывать для «Ордена Нового Храма» особую иерархию чинов и новую литургию.

Сам Ланц стал в своем Ордене Приором (настоятелем, предстоятелем) с титулом «Приорус Ордини Нови Темпли», сокращенно: ПОНТ (PONT). Нередко орденская братия именовала его Отцом. Кроме Приора, имелись и иные орденские степени: Пресвитер ПОНТ (Presbyter PONT), послушник (новик, новис) НОНТ (Novize NONT), Магистр МОНТ (Magister MONT), конвентуал (член конвента, т.е. орденского совета) КОНТ (Conventual CONT) и фамилиар ФОНТ (Familiar FONT). В качестве символа веры «новых храмовников» Ланц установил следующее: «Символ веры новых храмовников представляет собой(...) планомерное сочeтание искусства и науки, выработки характера и расово-гигиенического облагораживания тела(...) В общину (Орден Нового Храма — В.А.) принимаются лишь белокурые и светлоглазые, обязующиеся зачинать детей лишь с представителями своей расы и (...) оказывать поддержку лишь представителям своей расы». Ланц был весьма плодовитым писателем, и все, написанное им, было, разумеется, важно для Ордена Нового Храма. Специально для Ордена он написал «Бревиарий Нового Темпелеиза» (Neutempeleisenbrevier), состоящий из трех книг: «Легендария» (сборника легенд), «Евангелиария» (сборника евангелий) и «Визионария» (сборника описаний видений). В одном только «Легендарии» насчитывалось тысяча четыреста страниц убористого текста! Еще одним важным для членов «Ордена Новых Храмовников» сочинением был «Библиомистикон или Тайная Библия Посвященных» (Bibliomystikon oder Die Geheimbibel der Eingeweihten) — сборник комментариев Ланца к христианской Библии — изданный в 15 книгах общим объемом 3500 страниц.

Первым замком, приобретенным Ланцем для своего неохрамовнического Ордена, был Верфенштейн в австрийской области Штруденгау. Сам Ланц писал о нем: «Верфенштейн, именовавшийся ранее замком госпожи Хельхи» (так в средневерхненемецкой героической «Песни о Нибелунгах» именуется Крека, супруга гуннского царя Аттилы — В.А.), родина (Heimat) упоминаемой в «Песни о Нибелунгах» и в «Песни о Вальтари», похищенной Рюдигером Бехеларенским, госпожи Хельхи (Гельхи — В.А.), супруги гуннского короля Этцеля (царя Аттилы — В.А.)». Кроме того Ланц утверждал, что знаменитый немецкий художник эпохи Ренессанса Альбрехт Дюрер посетил замок Верфенштейн около 1500 года и запечатлел его на одной из своих картин, ибо был другом владельцев замка Йорга и Вольфа Рогендорфов.

5) Ожившие руины Верфенштейна

Верфенштейн занимает важное место в истории национал-социализма, поскольку именно над Верфенштейном впервые в Австрии, да и вообще в Европе, было публично поднято знамя с крюковидным крестом-гакенкрейцем (мы помним, что именно так национал-социалисты именовали по-немецки свою партийную эмблему, именуемую на других языках чаще всего санскритским словом «свастика», означающим «добрая перемена»). Это произошло на Рождество 1907 года.

Ланцевский крюковидный крест был красным, на золотом поле, окруженным четырьмя лазурными (голубыми) геральдическими лилиями. Знамя с гакенкрейцем и лилиями было поднято над замком Верфенштейн, естественно, самим Ланцем фон Либенфельзом, в ходе культово-религиозной церемонии «Ордена Нового Храма». Золотое полотнище знамени «новых храмовниклв» было символом вечности, голубые лилии — символом расовой чистоты, а красный крюковидный крест — «символом восходящего ариогероизма». Впрочем. Ланц неоднократно использовал свастику-гакенкрейц (постепенно находившую все большее распространение в ариософских и народнических, т.е. националистических, кругах) в качестве элемента орнамента и на титульных листах своего периодического издания «Остара».

В 1904 году вышло в свет первое издание главного, по мнению многих (и, во всяком случае, наиболее известного) труда Ланца — «Теозоология или наука о содомских обезьянышах (а не «гримасах Содома», как в некоторых непрофессиональных русских переводах! — В.А.) и электроне богов» («Theozoologie oder die Kunde von den Sodoms-Aefflingen und dem Gоеtter-Elektron») — по мнению критиков «брата Йорга» — «пожалуй, самое безумное из всего, написанного Ланцем». Этой книгой Приор «новых храмовников» заложил основу своего радикально-расистского мировоззрения, став, наряду с Г(в) идо фон Листом, основателем новой ариософской «расовой (или, если угодно, расистской) идеологии». Именно эта книга стала своеобразной «библией либенфельзианизма». Изложить простым, общедоступным языком основные идеи «Теозоологии» очень непросто, поскольку они весьма запутаны и противоречивы, язык Ланца местами темен, витиеват, пересыпан научными терминами, весьма богат как нарочитыми архаизмами, так и изобретенным им самим неологизмами.

Ланц полагал. что книги иудейской и христианской Библии написаны своеобразным тайным языком, нуждающимся в расшифровке и правильном истолковании. Так, например, если принять слово «камень» за используемое в библейских текстах кодовое слово для обозначение чандала, а слово «ангел» — за кодовое слово для обозначение ариогероика, то предложение «ангел отвалил камень» предстанет перед читателем в своем истинном, по толкованию Ланца, и исконном значении «ариогероик устранил чандала».

Согласно «Теозоологии», существует изначальная диалектическая взаимосвязь между богами (асами) и демонами (ванами). Боги-асы были более древними, изначальными формами представителей человеческого рода. Они были сверхлюдьми с особыми электрическими органами, атрофировавшимися после грехопадения. Эти богозвери (теозоа) вели борьбу с бесозверьми (демонозоа). Последние были биологическими чудовищами — например, драконами (или, выражаясь современным языком, «рептилоидами») и тому подобной «нечистью». Боги стремились к сохранению «высшей ариогероической расы» в чистоте, однако люди нарушили эту божественную заповедь, ибо Ева, Жена (Женщина), дала соблазнить себя дьяволу (бесу, демонозверю) и породила с ним на свет метисов, помесь зверей с людьми. Из того, что произошло совокупление между зверями и людьми, становится ясно, в чем заключался первородный грех: то была содомия (скотоложество). Так грех пришел в мир через женщину (Ланц — как, впрочем и немецкий реформатор доктор Мартин Лютер в своем немецком переводе Библии, предпочитал именовать «самку человеческого рода» не «женщиной», Frau, а «бабой», Weib), «ибо бабе свойственно инстинктивное стремление способствовать вырождению расы путем негативной селекции» («denn das Weib hat den instinktiven Drang, die Rasse hinabzuzuechten»). Борьба с потомками бесозверей, содомскими бестиями, обезьянышами, эффлингами, всегда является также борьбой за белокурых женщин (тех самых «блондинок», которых в наше время обычно на все лады высмеивают в анекдотах, чего Ланц, будь он еще жив, конечно, не одобрил бы!), которых обезьяныши всегда стремятся умыкнуть, украсть у белокурых ариогероиков, что им нередко удается, благодаря слабости женщин-блондинок «на передок». Цель, смысл и содержание Ветхого Завета, по мнению Ланца, заключались в «истреблении зверочеловека и развитии высшего, нового человека» («Ausrottung des Tiermenschen und Entwicklung der hoeheren Neumenschen»). В свете вышеизложенного, Ланцу представлялось необходимым путем тщательного отбора восстановить белую ариогероическую расу в ее прежней чистоте, всячески способствуя как можно более активному размножению представителей этой «наиболее ценной с точки зрения развития человечества расы» и всячески ограничивая размножение представителей необычайно плодовитых «низших, неполноценных рас», угрожающих, с одной стороны, подавить не столь активно размножающихся, в силу целого ряда причин (не в последнюю очередь — порожденного возросшим комфортом нежелания иметь детей, применения средств «безопасного секса», презервативов и иных контрацептивов) белых ариогероиков своей численностью, а с другой — «портить белую породу», смешиваясь с ней и порождая разной степени метисов. С этой целью, по утверждению Ланца, им и был учрежден Орден Новых Храмовников, после того, как католическая церковь забыла о своем предназначении (именно в борьбе за восстановлении чистоты белой арийской расы, по мнению Ланца, и заключавшемся).

Какими бы странными и абсурдными многим ни казались эти идеи, Ланцу удалось собрать под свои золотые знамена с красными свастиками и голубыми лилиями не менее 400 учеников (ученицы у него также имелись, но в «Орден Нового Храма» их не принимали, как в чисто мужской союз). Причем в большинстве своем эти ученики были отнюдь не фантазерами не от мира сего или полубезумными психопатами (какими их изображали и по-прежнему изображают идеологические противники), а, главным образом, высокопоставленными особами, нередко — представителями высшей аристократии, как, например, генерал от инфантерии австрийской королевской и императорской армии Блазиус фон Шемуа (орденское имя — фра, т.е. брат, Готтгард), австрийский фельдмаршал-лейтенант Дитрих фон Нордготен (орденское имя — фра Рудольф) и его единокровные братья Гервиг и Фридолин, британский фельдмаршал и будущий военный министр лорд Горацио Герберт Китченер граф Хартумский и др.

Что еще более интересно, членами «Ордена Нового Храма» были и два всемирно знаменитых по сей день писателя.

Одним из них был величайший литератор Швеции Август Стриндберг, прозванный «шведским Гёте». Йорг Ланц и Август Стриндберг познакомились в 1896 году, повстречавшись в австрийском городке Грейн. Стриндберг, женатый вторым браком на австрийке Фриде Уль, гостил в имении ее родителей, расположенном в области Штруденгау. Так Стриндберг познакомился с владельцем расположенного в Штруденгау замка Верфенштейн. Поскольку современные крайне «политкорректные» шведы в силу понятных причин не слишком стремятся популяризировать факт тесной дружбы своего величайшего литератора с австронемецким «мракобесом-расистом», мы можем судить об их тесных контактах лишь на основании нашего единственного источника — записок Ланца, подробно описывавшего связи, поддерживаемыме им со своим другом и верным последователем Стриндбергом (хотя многие современные исследователи и считают, что Ланц безмерно преувеличивает степень своего влияния на Стриндберга). Как бы то ни было, они поддерживали оживленную переписку до самой смерти Стриндберга, которому Ланц высылал все свои публикации. Стриндберг подробно изучал все печатные труды Ланца, порой подвергая их дружеской критике. Ланцу даже удалось убедить Стриндберга вступить в «Орден Нового Храма». Стриндберг стал фамилиаром, т.е. «экстраординарным членом» ОНТ, под именем фра (брата) Августа Верфенштейнского ФОНТ (Fra August ad Werfenstein FONT). Между прочим, Стриндберг еще в 1894 году, за два года до личного знакомства с Ланцем, написал роман под названием «Чандала», завершающийся словами: «Пария был мертв, Ария же одержал победу над низшей расой (...) Чандала — плод прелюбодеяния, кровосмешения и преступления». Эти слова как будто сошли со страниц ланцевского издания «Остара». Стриндберг верил в реальность демонов-бесов и духов, он рассуждал, подобно Ланцу, о магнитном флюиде, телепатии и лучистом электричестве. Когда Стриндберг пишет: «(...) я думаю, что эти силы всегда пользовались одинаковыми средствами для осуществления своих планов. А в чем эти планы? В усовершенствовании человеческого вида!», кажется, его устами вещает сам Ланц! Кроме того, Стриндберга объединяло с Ланцем свойственное им обоим женоненавистничество. Страстно ревновавший свою первую жену и, в конце концов, возненавидевший ее, Стриндберг, со временем, перенес эту ненависть на всех женщин, ставших для него, по мере нарастания этой ненависти, олицетворением зла как такового, что находило все более явственное выражение в его драмах.

В «Синей книге» антифеминиста Стриндберга, ставшей фактически синтезом всей его жизни, содержится изображение скульптуры, очень полюбившейся и Ланцу. Речь идет о скульптуре «Похищенная», вышедшей из-под резца знаменитого французского ваятеля Эмманюэля Фремье и отмеченной почетной медалью Французской академии. Ланц описывал созданную Фремье скульптурную группу, помещенную им на обложку одного из номеров «Остары», в следующих выражениях: «Самец громадной человекообразной обезьяны (по-немецки «человекообразная обезьяна» называется Menschenaffe, т.е. буквально «человекообезьяна» — В.А.) — похититель женщин, современное изваяние, выразительно изображающее трагический злой рок расового смешения».

Вероятно, именно Стриндберг отобрал изображение скульптуры Фремье в качестве иллюстрации для издания Ланца, подхватившего и развившего идею шведского писателя и французского ваятеля (создавшего еще несколько скульптур, изображавших гигантских обезьян в роли похитителей женщин). Ланц регулярно высылал «Остару» Стриндбергу, основательно штудировавшему ее, что доказывается цитатами в его «Синей книге»: «Ищущие совокупления лишь ради похоти, ненасытные самки павианов, искоренят сами себя и удавят себя каучуком (кондомом!) (...) не кто иной, как баба, вожделеющая блудных обезьян, погубила древние культуры, она разрушит и нашу культуру. (...) Мужчина (муж) отбил бабу (женщину) у содомских обезьян, и потому она — его собственность (...) блудница на супружеском ложе — погибель народов и государств».

Поэтому не удивительно, что в некрологе Августу Стриндбергу, умершему в 1912 году, Ланц горестно писал: «И снова одному из наших пришлось вступить на путь в царство теней».

Любопытно, что в годы Первой мировой войны, а именно — в 1915 году, когда «младотурецкое» правительство Османской империи организовало жестокий геноцид турецких армян, греков и ассирийцев, в странах Антанты был, явно под влиянием скульптуры Эмманюэля Фремье, выпущен антитурецкий пропагандистский плакат «Изнасилованная Армения», содержавший явный намек на то, что турки — представители «низшей» расы, «зверолюди», «недочеловеки».

Впрочем, довольно об этом...

Вторым известным литератором, вступившим в «Орден Нового Храма», был родившийся в 1877 и умерший в 1954 году австрийский аристократ Фридрих (Фриц) фон Герцмановский-Орландо (в действительности — Фридрих-Йозеф Франц Риттер фон Герцмановский, носивший в ОНТ орденское имя фра Арчибальд КОНТ, что указывало на его высокий ранг конвентуала, т.е. члена орденского совета — Конвента) (Fra Archibald CONT). Книги Герцмановского (он был не только литератором, но также графиком и архитектором), в честь которого в 1970 году была названа одна из улиц столица Австрии города Вены и выпущено несколько почтовых марок послевоенной Австрийской республики, до сих пор издаются в современной Австрии, да и в Германии достаточно большими тиражами. Однако следует учитывать, что, например, послевоенное полное собрание сочинений Герцмановского-Орландо в четырех томах, опубликованное Фридрихом Торбергом, было, в духе современной «политкорректности», тщательно очищено ото всех расистских и антисемитских выпадов. Между тем, в первом из романов Герцмановского, составляющих «Австрийскую трилогию», первоначально содержались следующие стихотворные строки:

«Славься Мистическая Роза, храни Святыню
От отребья народов, потока обезьян, милостиво склони
Свой блистающий лик к благоуханию эллинских уст»

(«Ave rosa mystica, huete das Helgathum
Gegen den Voelkerschund, die Affenflut, neige gnaedigst
Dein strahlendes Antlitz dem Duft hellenischer Lippen»)

Как бы то ни было, мировоззрение Герцмановского (вступившего, между прочим, в 1932 году в зарубежную организацию гитлеровской Национал-Социалистической Рабочей партии и, так сказать, окончательно отдавшего гакенкрейцу преимущество перед крукенкрейцем), было насквозь проникнуто «ариомистикой». В первоначальной редакции других произведений этого конвентуала ОНТ также встречаются чисто ланцевские представления и выпады. Не менее восторженным поклонником и последователем Ланца был и лучший друг Герцмановского, австрийский художник-символист Альфред Кубин (1877-1959). В дружеской переписке Кубина с Герцмановским-Орландо перед читателем воистину открываются шлюзы германофилии, расизма и антисемитизма. Герцмановский неизменно называл Ланца «великим Учителем, чье значение которого в полной мере будет осознано лишь в грядущие столетия». Социал-демократов он ругал на все лады, подчеркивая: «Я рассматриваю социал-демократию как своего рода нарост или горб на народном теле и все больше склоняюсь к принятию ультимативного требования ариогероической мистики: истребить беспородных дворняг из народной среды» (Ausrottung des Koetertums im Volke)».

Литературные произведения Герцмановского занимают в духовном мире Австрии то же место, что и мрачные образы Кубина (бывшего в своем творчестве чем-то средним между Франсиско Гойей и Сальвадором Дали), да и многие из гротескных и мистических идеологем Ланца-Либенфельза. Фриц фон Герцмановский-Орландо и Альфред Кубин были тесно связаны с Ланцем-Либенфельзом не только в организационном, но и в духовном плане, усвоив и воплотив в своем творчестве немало идей своего Учителя.