Заметки о воспитании воинов. Педагогическая проза. Часть 1

Современная жизнь неумолимо сталкивает нас с проблемами молодого поколения, которое только ещё собирается войти в жизнь, условно говоря – тех, кому от 13 до 17 лет. О них хочется поговорить сегодня. Не стремясь учить кого-то чему-то, просто поделюсь тем, что удалось сделать и прожить с Божьей помощью. Это своего рода рассказ о то воспитании настоящих защитников Отечества, что-то вроде отчета о проделанной работе в форме мемуаров, педагогическая проза.

Предисловие. О демографии и мужском воспитании в обществе.

Хоть об этом и не так много говорят, но одна из ключевых проблем нашего общества сегодня – безотцовщина. И что самое печальное, часто она встречается при живых отцах. В нашем народе, сто лет назад отвергнувшем Царя как своего отца, и потерявшем вместе с ним и главного Отца – Бога, распространена такая проблема. Вроде бы обычная картина – семья, мать, отец, дети, но мужского воспитания, как правило, нет. Выросло несколько поколений мужчин, толком не воспитывавшихся отцами. То есть они были где-то и когда-то, отцы, зачастую – совсем рядом, но не смогли сами, воспитать настоящих мужиков, защитников, воинов духа. Многих сломала советская система, пресеклась духовная традиция, и зачастую дать детям ответы на многие вопросы они не могли. Да и просто – не до воспитания было отцам, пашущим день и ночь в колхозах, работающим на заводах, служащим в армии, милиции, а часто и сидящим на зоне. Воспитание перешло от дома к детским садам, школе, армии. А сегодня исчезло вовсе, кроме редких счастливых исключений.

По факту роль отца в нашем обществе принизили, как только можно. Есть права матери и «материнский» капитал (в скобках – семейный, но выдаваемый почему-то только матери), есть комната матери и ребенка, есть день матери – но нет дня отца! Мать важна, даже очень – тут нет никакого спора. Но не менее важен и отец. В нашем же случае особенно. А проблема не такая маленькая и вовсе не надуманная. Есть книга Виктора Николаева «Безотцовщина» об этом, но она одна из не многих.

Простая статистика. Гражданская война, красный террор, голод 1930х годов, лагеря – все эти несчастья унесли десятки миллионов людей. И в большей степени – деятельных, сильных, работящих мужиков. Вторая Мировая – Великая Отечественная, выкосила их под корень. Страна в прямом смысле осталась без отцов (даже официальная статистика, фиксирует это, см. например анализ официальной демографии – https://rosticus.livejournal.com/267151.html). Выросло поколение мальчиков и девочек, воспитывавшихся только среди женщин, или – с минимальным участием мужчин (в виде преподавателей в школе, соседей, да реже – дедов). Следовательно – мужского воспитания получить они в полной мере не могли. Это были парни и девушки 1930х-40х годов рождения. Их дети – конца 1950–60х гг. рождения так же, по определению не могли получить то, чего не видели и не знали их отцы. Не всегда это было так явно заметно, и не у всех (кто-то все-таки сохранил мужские национальные черты характера, будучи воспитываем отцами или отчимами, дедами), но … не так многие. Потом соответственно пришло поколение родившихся в 70х-80х, так же – с отцами, не получившими должного опыта и воспитания на базовом уровне, жившими в условиях не гласного «матриархата». Тем более когда большинство росло вне традиций своей веры, истории, а часто и культуры (в деревнях ещё частью сохраненной, а в городе подавленной «масскультом»).

И сейчас – что бы не говорили, но впереди у нас идут больше женщины (теперь и в армии), на работе продвигаются вперед опять же они. Не имея ничего против женщин, любя их, как сын, муж, и отец своих дочерей, замечу, что никогда в истории Руси так не было. Мы переживаем явный перекос, с одной стороны – взявшие на себя мужские заботы и обязанности жены, с другой – опустившие руки и часто ослабевшие, мужья. Появление командиров взводов и рот в ВДВ (!) женщин – яркий тому пример. Раньше такое врядли бы кто себе мог представить. Женщины педагоги (мужчин-учителей единицы), женщины директора школ (в недавнем ещё прошлом – типично мужская должность), женщины – главврачи больниц, женщины бизнес и фитнес тренеры, женщины чиновницы, женщины судьи (сегодня – привычное дело, а всего-то сто лет назад вызвало бы настоящий культурный шок). И все это при полном отмирании воспитания и разделения полов в обществе. Соответственно возникает и проблема мужского воспитания, не только воинов но и вообще – мужей достойных.

Современная педагогика на официальном уровне исключила воспитание из числа своих задач. Осталось только образование (передача данных) без передачи образа, и вышло безобразие. Конечно, есть хорошие педагоги, которые сеют в душах зерна доброго и вечного, но нет СИСТЕМЫ образования, есть система воспитания потребителей (или ещё хуже – воров и приспособленцев). Поэтому поделюсь тем, что, на мой взгляд, ценно. А именно – педагогическим опытом на базе Военно-Патриотического клуба.

Начало

8 лет назад – осенью-зимой мы с группой выпускников ВКА им. А.Ф. Можайского создали ВПК «Верность», или говоря иначе Дружину «Верность». Название «Верность» досталось в наследство от существовавшего ранее православного объединения курсантов в стенах Академии. Дружина – от желания стать дружнее, занимаясь воспитанием достойной смены, грядущего поколения защитников Родины и Веры. Обстановка вокруг мягко говоря не способствовала этому. «Сердюковская» реформа в армии, развал и перестройка всей ранее существовавшей системы, неясность перспектив. При этом был полностью остановлен прием в Военные Академии, и несколько лет подряд будущих офицеров не набирали, а разгоняли. Сокращения, «новый облик вооруженных сил», курсантов пачками увольняли (а многие, видя ситуацию, уходили сами). Многие из тех, кто хотел служить Родине, вынужденно становились гражданскими. В войсках внедряли «пятисотый приказ» о материальном стимулировании самых-самых, проще говоря, переводили всех со служения, на погоню за длинным рублем (основная масса получала 15 тысяч, а «счастливчики» – 50, пошло расслоение коллективов и перестройка мышления у многих служивых…). Это фон тогдашней ситуации, для ясного понимания картины…

И вот в этот момент, после пары разговоров, обсуждений, смотря на пример уже бывших молодежных организаций, клубов, кадетских корпусов, мы взялись за дело. Мы – это пятеро на ту пору друзей: отставной сержант Никита, ушедший из академии на 5 курсе, алтарник Сергий, лейтенант Вова, только уволившийся с космодрома и наш «свадебный генерал» и друг А.М. Ну и я – лейтенант запаса после военной кафедры (в военной терминологии «пиджак»), журналист и историк-любитель.

За дело взялись серьезно. При храме Воскресения Христова (на Обводном канале) выпросили помещение, по просьбе алтарника этого храма Сергея Николаевича, при минимальной поддержке от знакомого предпринимателя (суммы были крохотными), с помощью знакомого имевшего авторитет в глазах настоятеля храма, просили и… получили! Помещение было видавшее виды (бывший гардероб, пришедший в негодность), в нем смело можно было снимать фильмы про войну. Взялись за ремонт своими руками, покрасили стены под камуфляж, потолки сделал безплатно отец нашего А.М., полы (опять же безплатно) – родственник нашего знакомого, все остальное – мы сами, своими руками. Стояла поздняя осень, почти зима, и люди, которые были рядом, смотрели на нас как на работяг со стройки (благо фасад храма в ту пору ремонтировали). Золотом погон не блистали, работали каждый день вплоть до 31 декабря, и потом почти до зимнего праздника преподобного Серафима, когда и открыли клуб!

И вот 15 января 2011 года освятили помещение, перед этим набрали минимальное поначалу число ребят (где-то так человек 8) – в основном с храма, частью с района, перед этим походили с Никитой с рекламой нашего дела по школам. Наконец дело началось!

Сформировали учебный план, нас – основных преподавателей-воспитателей было трое. Никита вел военные науки (строевая, огневая, тактика и уставы, начальная медицина), я – военную историю, Сергий – духовные основы православного воинства. Занимались после работы, денег, сил и времени было не много, но это нас не останавливало, ведь мы взялись за дело! Сергий алтарничал, я стал работать кладовщиком на складе в храме, Никита – стал главным инженером и по совместительству палочкой-выручалочкой архимандрита (настоятеля).

Педагогический миниум

Откуда дровишки, задастся вопросом читатель? У Никиты был опыт работы с детьми в школе, у меня – опыт работы воспитателем в летнем детском православном лагере, у Сергия – просто любовь к детям и некоторый жизненный опыт. К тому же, готовясь к занятиям, что-то заимствовали у других, многое прочитали в книгах по русской педагогике. Мне помогли статьи из эмигрантской «Кадетской переклички», материалы бывшего кадета – митрополита Виталия Устинова, а так же нам всем во многом помог фильм «Юнкера» (реж. Н. Черницкий) с авторами которого мы достаточно плотно общались, и они в своем роде благословили нас на это нужное дело. Через литературу была связь с прошлым – с Русской армией и ее кадетскими корпусами в эмиграции, к тому же мне посчастливилось встретиться и пообщаться с «последним из могикан» – поручиком Русского Корпуса Олегом Николаевичем Плескачевым, приехавшим первый и последний раз в Петербург из Венесуэлы. Что-то из полезной литературы передали нам по линии РОВС (Русский Обще-Воинский Союз, основанный бароном П.Н. Врангелем), в частности – и для нашего музея, который мы организовали собственными силами.

Словом, багаж был разным, но хотелось работать, делать столь нужное дело, развиваться самим, и помогать это делать, детям. Впрочем – дети это на гражданке, вступая в Дружину, мысленно они переходили какой-то порог, во всяком случае, мы во всем старались не играть, а быть пусть и в миниатюре – но частью Русского Христолюбивого Воинства.

Армейский опыт

У Никиты, как я уже говорил, была за плечами «Можайка» - пять лет военной академии и сержантские погоны, опять же в ее стенах полученные. Это был опыт современной армии, в чем-то положительный, в чем-то не очень, но было с чем сравнивать и к чему стремиться, с чем работать. У меня были за спиной военная кафедра при Университете, и военные сборы в артиллерийской части, оставившие массу воспоминаний (с благодарностью вспоминаю наших офицеров – воинов Виктора и Николая). Сергий был среди нас совсем гражданским, но дополнял наше общее дело со своей стороны. Был ещё духовник нашего клуба – о. Алексий (в молодости отслуживший в армии), а главное – сам отец пятерых детей, не понаслышке знакомый с вопросами воспитания юного поколения.

Был, как я уже упоминал, и наш общий друг Володя, недавно уволившийся из армии и нашедший себя офицером-воспитателем в кадетском корпусе неподалеку от нас. Пусть и не регулярно, но он тоже оказывал нам поддержку, будучи по соседству.

Был ещё один член нашей команды – Кирилл, в юности сержант в Суворовском училище, а на тот момент – водитель Газели и по совместительству наш спортивный тренер.

Излишним маразмом мы не страдали, цели сделать поголовно всех воспитанников будущими профессиональными военными так же не ставили. Армейская составляющая была скорее организационной формой, внешней оболочкой, стенами для храмов души – главное было поместить в них семена веры, тяги к служению, понимания своего места в этом мире, и умения нести ответственность за свои поступки.

Небесный покровитель

Наша Хоругвь

Будучи людьми православными мы выбирали небесного покровителя для нашего дела. Мысли были разные, но отец Алексий сразу же предложил нам встать под омофор святого Цесаревича Алексия, и это был правильный выбор. Кто как не мальчик 14 лет – Цесаревич, мальчишка в шинели, воспитывавшийся с детства в духе служения Богу и России, защитник молодежи, мог стать небесным покровителем нам и нашим ребятам?

Тем более что в храме при котором мы трудились, молились и действовали, был один из пределов, освященный в честь Царственных Мучеников, что так же укрепляло нас в правильности такого выбора. Вслед за Цесаревичем мы получили и вензель славянской вязью – «А» на погоны, наглядное свидетельство шефства святого Цесаревича Алексия.

Форма

Промыслительно (ещё не зная к чему бы это) за год или менее того до начала нашего клуба «Верность», мой тогдашний духовник о. Георгий, в прошлом – офицер (сам родом из терских казаков) отдал мне целый «баул» зимних солдатских шапок. И что удивительно – все они были только кадетских размеров. Что-то из формы удалось собрать по сусекам – от знакомых курсантов, а большей частью б/у форму из кадетского корпуса. Не хватало только бушлатов – самого дорогостоящего элемента нашей формы одежды, но с помощью одного знакомого предпринимателя шесть бушлатов удалось купить. Ещё несколько собирали буквально с миру по нитке, от отца одного из наших воспитанников – офицера медицинской службы. Конечно, наш б/у камуфляж не блистал новизной, а мы сами были одеты в переделанную под русскую, форму, но главное – дело двигалось, и мы жили!

На сборах

Содержание

Чем руководствовались мы в своей внутренней жизни? В чем видели цели этого дела? На тот момент – несомненно, в том, что бы растить будущих Государевых слуг, возможно – будущих кадет и офицеров, но главное – людей сознательных и ответственных, готовых не плыть как многие по течению, но держаться и сражаться. Мы прекрасно понимали, что в обществе практически отсутствует патриотическое воспитание (не показное, а реальное), что школа погружает ребят в болото, не по вине педагогов, а просто потому, что никакой идеи в обществе потребления нет, и кроме как потребителей, оно никого не воспитывает. К тому же, наш клуб был социумом в миниатюре, местом для нормального, а не виртуального общения, местом, где они – дружинники, могли выговориться, подружиться, пообщаться и чем-то отличным от обычной учебы, заняться. Тем более что часть ребят была из не полных семей, часть – из детей военных, здесь они находили общий язык и общее дело.

Некоторые из ребят говорили мне потом, что клуб сделал их такими, что это было альтернативой стандартным развлечениям («пей пиво»), что здесь они нашли возможность развиваться. Надо ли говорить что время, проведенное вместе с ними, было лучшим в моей армейской жизни… и что клуб «Верность» и РВВДКУ снились мне спустя годы после той поры?

Занятия

Поначалу мы занимались на выходных – занятие или два в Субботу, три-четыре в Воскресенье, потом чередовали это с одним из дней на неделе, но, по сути, основным и стабильным днем занятий было Воскресенье. Естественно, будучи вне-школьным клубом, а не кадетским корпусом, мы не могли работать полноценно на неделе, да и ребята наши учились в разных школах, что конечно тоже сказывалось. Требовалось время собрать всех, кто-то приходил раньше, кто-то присоединился к нам уже в процессе учебы через месяц-два-три, но мы подстраивались и работали не покладая рук.

Храм

Конечно, строго по православному мы часто учились в праздничные дни, но думаю здесь не было греха, потому, что труд этот был во славу Божию. И конечно всегда сопровождался молитвой – мы приучали ребят к регулярной церковной службе, стояли строем в Храме. Помню первый раз я пришел на службу, и, ожидая ребят, так и простоял ее практически всю один – кто-то проспал, кто-то просто не пришел. Потом постепенно стали ходить все, и мы стояли на службе на своем месте в строю, каждый раз – на всенощной и на Литургии.

Мы не принуждали кого-то, но старались воспитывать своим примером, и постепенно стали коллективом. Были разные моменты, и сложностей было не мало, но Храм и молитва сплачивали вокруг служения Богу, Царю и Отечеству. Пусть в такой – учебной форме, но мы были Дружиной, и даже получили от настоятеля в подарок Хоругвь с ликом Цесаревича, которая потом сопровождала нас везде в поездках, походах и на армейских сборах. Каждое наше занятие мы начинали с молитвой, и старались сделать клуб по настоящему православным, в отношениях друг к другу и к нашему делу.

Строй

Важным элементом сплочения коллектива, несомненно, был воинский строй. Здесь главную работу делал Никита, хотя порой мы заменяли друг-друга, но опыт хорошего строевика и сержантский опыт Академии, давали нужный результат. Постепенно мы стали строем, учебным взводом в тактическом отношении, своего рода кадетским классом. Тренировка на плацу (благо ровного асфальта во дворе хватало) с разучиванием песен, с последующим перемещением по городу строем, давала многое.

Чувство локтя, да и просто ощущение себя в строю, несомненно, делало свое дело. Тем более что мы подбирали песни по духу, как исторические, так и современные. Ну и любили это дело, что конечно было не маловажно.

Песни

Возрождая и поддерживая традиции, мы пели песни Русской Армии – «Взвейтесь соколы орлами», «Фуражку», разучивали песню Крымского корпуса «Эй прохожий, дай дорогу» и другие песни русской военной эмиграции. Из современных – «Русская земля, Божия обитель» (песня псковских десантников), к Рождеству учили колядки (правда, толком их не исполняли, больше учили для себя). С песнями нам помогала старшая дочь отца Алексия – Саша, певшая в церковном хоре и помогавшая в спевках всем нам.

Знамя

Знамя Дружины – гюйс, морской Андреевский флаг из Владивостока, подарил нам о. Георгий из Храма, а ему в свою очередь – один морской офицер из Кронштадта. С этим знаменем мы получили и своего рода преемственность – помня о том, как тоже «случайно» получил Андреевский флаг своим знаменем славный Дроздовский полк. В ту пору мне выпала честь быть знаменосцем Дружины, Никита из подаренного нам морского сукна сшил на знамя чехол, мы освятили его и брали с собой на все значимые мероприятия. Старинный Андреевский флаг как это уже не раз было в истории, стал знаменем для сухопутной части – и мы гордились им, практически как святыней.

Музей

Создавая дружину, мы вложили в нее все что имели. Наш А.М. пожертвовал своей коллекцией пряжек и юнкерской формой, я принес в клуб свои мундир рядового Императорской Армии и полевую форму (все это потом висело на стенах, создавая необходимый антураж). Принес и свою военно-историческую коллекцию – все, что собрал за годы: от гильз и касок до настоящей книги записи раненых одного медсанбата 1945 года. Были в нашем музее старинная казацкая трубка «люлька», и карта города времен войны, и много ещё чего по мелочам. Отец Алексей презентовал клубу деревянный макет трехлинейной винтовки, словом собрали, кто что мог…

Благодаря умелым действиям самих воспитанников появились у нас и противогазы (с заброшенного склада ГО), что-то передали знакомые, собирали с миру по нитке. И получился вполне симпатичный маленький музей, вписавшийся в общее помещение клуба, ставший его частью. Практически все что там было, так или иначе, использовалось, дополняя общую картину, вплетаясь в общее дело.

Символика и форма

В качестве шеврона мы носили общекадетский красный щиток – с пером и шпагой, приняв его в наследие от КРАКа (Кадетский Ракетно-Артиллерийски Корпус), где служил Володя, и откуда нам подарили б/у форму. Сделали это офицеры безкорыстно, прекрасно понимая, что дело которым мы занимаемся того стоит. К тому же их самих коснулась «реформа», КРАК в скором времени закрыли и они, помогая нам, делали общее для всех дело.

Выбирая символику для клуба, мы разрабатывали знак «Верности» с крестом в центре, но сделать его самим было затратно, и поэтому основным нашим шевроном стал белый ополченческий Крест – такой, какой носила на своих шевронах Северо-Западная Белая Армия, а до нее – ополчение в Русской Императорской Армии. Крест рисовали по трафарету прямо на форме белой не смываемой краской – и он вел нас к победам!

Петлицы выбрали артиллерийские – сказалась и моя артиллерийская военная кафедра, и опять-таки – дружба с КРАКом, располагавшимся неподалеку. В качестве кокард использовали казачьи кокарды (но без пятиконечной звезды), а так же подаренные нам одним казачьим офицером из Ростова восьмиконечные офицерские звезды.

Привет из Сербии

В начале наших занятий – а мы всегда старались выдерживать хронологию в истории, связывая события прошлого с нашим современным днем, нас посетил ветеран войны в Сербии Александр Кравченко. Он же был и одним из тех, кто поддержал нас в начинании, в том, чтобы заниматься военно-патриотическом клубом.

Мы говорили о русско-сербской общей истории, о поражении Царя Лазаря на Косовском поле и победе сербского воинства, ставшего частью воинства Царя Небесного. Александр вручил нам макет автомата Калашникова для занятий, и мы получили возможность заниматься с ребятами, изучая устройство АКМ. К тому же – мы осознанно продолжали традицию Русского добровольческого движения, на протяжении последнего столетия не раз связывавшего свою боевую судьбу с братской Сербией.

Поездки и паломничества

По возможности часто мы старались бывать в поездках – по святым местам, будь то Вырица, Царское село или Лавра, стремились обогащать и культурную программу – были в Эрмитаже, в Михайловском замке, в музее памяти А.Ф Можайского, в нашем районном краеведческом музее. Все это конечно не за один раз, и не сразу, но довольно регулярно.

Ездили мы в Кронштадт на квартиру о. Иоанна Кронштадтского, в Вырицу к преп. Серафиму, ходили по городу, в и вместе с этим посещали детские дома, конечно же, были у могилы Александра Васильевича Суворова, да и много где ещё. Ходили мы и на концерты (русский офицерский романс), смотрели фильмы, как документальные, так и художественные, словом старались разносторонне развивать воспитанников. Конечно, это не значит, что все было идеально, но что могли мы делали.

В Кронштадте

Праздники

Были, конечно, у нас и праздники в клубе – великие церковные, такие как Рождество и Пасха, но были и праздничные мероприятия в храме, в которых мы так же участвовали. Пользуясь, случаем, играли в штурм снежной крепости в парке, участвовали в условном бое стенка на стенку на масленицу, наблюдали «бои» военных реконструкторов.

Первый слет

Весной 2011 года мы поехали на Третий слет военно-патриотических клубов имени благоверного князя Александра Невского. Слет проводился на базе воинской части внутренних войск, за городом, и три дня мы прожили в части, в условиях приближенным к армейским. Было много интересного для ребят, не столько со стороны учебы (ее было не так много), сколько со стороны нахождения вместе, взводом, в казарме, с возможностью хоть немного побыть в армейской обстановке. Были тактические игры, бои на «колотушках», общая молитва на плацу и перед обедом в столовой, были соревнования, по итогам которых мы заняли третье место. Надо сказать, что это был большой для нас успех – клубу не было ещё и полу года, и это сильно нас порадовало. Наградой за слет стала хоругвь с преподобным Серафимом – дополнившая наши святыни.

Со сборов

Посвящение в дружинники

Хорошо понимая тот факт, что приносить присягу для молодых ребят это черезчур, мы ограничились торжественным посвящением в Дружину, без собственно клятвенных обещаний (до революции в кадетских корпусах присяги не было, ее принимали только в военных училищах или в армии). Поздравляя ребят выдали им удостоверения, лучшим вручали погоны (постепенно их носить стали все, но надо было это заслужить)… Назначили младший командный состав – унтер-офицеров, а лучшим из дружинников присвоили звание ефрейторов. Мы использовали систему воинских званий дореволюционной армии, и быстро к ней привыкли. Разница между обращением «господа» и «товарищи» ощущалась и лишний раз напоминала о традициях прошлого.

Но главным было то, что и для нас и для ребят, клуб стал отдушиной, ростком какой-то более осмысленной православной жизни, точкой сосредоточения сил и добрых дел. И во всем – и в праздниках, и в быту мы к этому стремились.

Бал Победы

Одним из запоминающихся мероприятий стал для нас бал, первый для большинства ребят.

Сборы на бал были делом особенным. К этому моменту мы насколько могли подготовили парадную форму (часть рубах пошили на заказ сами, часть – прислал в поддержку директор Воронежского Михайловского КК полковник Голомедов). Попросили в долг черные кадетские фуражки у соседей из КРАК (где служил наш Вова), и отправились. Надо ли рассказывать, как рады были ребята, как готовились, как потом строем шли мы по Васильевскому острову с песней «Фуражка», как снимали наших ребят в репортаже ТВ?

Были и комичные моменты. Собираясь с бору по сосенке (черные брюки каждый приносил свои, ботинки частью выдавали мы из кадетских запасов), у кого-то помнится черных брюк не было, и тут как раз удачно зашел наш Глеб, в тот раз почему-то на бал не ехавший. И … на нем были как раз нужные брюки! С криком «снимай штаны» наш младший унтер-офицер быстро решил проблему – двое ребят поменялись и Глеб ушел домой в брюках в полоску, а Федя поехал на бал в черных. В обиде никто не остался.

На балу наши младшие забавно смотрелись в парах, но именно они добавили всем, то, чего так не хватало – верность традиции, красоту русских мальчиков в кадетских погонах, живое дыхание юности.

На балу Победы

Смоленское кладбище. Кадетские могилы

В наследство от курсантов академии Можайского нам достался уход за могилами кадет и юнкеров на Смоленском православном кладбище. Часть из тех кто там был похоронен так же как и наши ребята, носила форму и хотела служить Государю и Родине. Но как известно в любой армии мира и в любое время есть не боевые потери – умершие от ран и болезней, погибшие от несчастных случаев. Были у каждого военного училища и у кадетских корпусов свои участки могил на кладбищах, был и уход за ними. В советское время, естественно, эти могилы оказались в запустении, и частично были разрушены. Что-то удалось найти и восстановить нашим предшественникам – историкам и патриотам в 1990е годы, что-то восстановили курсанты в середине 2000х. Мы несколько раз производили уборку могил, приходили помочь нам и кадеты, словом было общее дело, которое многих людей объединяло.

Недалеко от могил за которыми мы ухаживали, находился и участок где были захоронены юнкера Владимирского военного училища, первыми принявшие на себя удар революции в 1917 году. Здесь не раз служились панихиды, как правило – 7 ноября и 1 июня (в память выдачи казаков в Лиенце). Была в этих панихидах наша связь с ними – усопшими, наша память и молитва за них, и наше посильное сохранение о них памяти.

Кадетские могилы

Любовь Васильевна – мама Евгения Родионова

Завершающим мероприятием первого учебного полугодия стала встреча с мамой Евгения Родионова – Любовь Васильевной. Она традиционно приезжала в город к дню пограничника, и наш знакомый – отец Федор, встречал ее, мы попросили провести встречу и с Божьей помощью она состоялась.

Был прекрасный весенний день, трепетное ожидание, ждали не только мы, пришли люди с храма, знакомые, кадеты, офицеры. Чтобы не терять времени даром (а получилось, так что мы ждали машину с Любовь Васильевной), и не скучать, занялись строевой подготовкой. Воодушевление передалось всем, тем более что вскоре предстояли летние каникулы, словом, мы от души маршировали с песней, готовясь к встрече. Потом, все расположились в клубе. Когда Любовь Васильевна вошла с ней словно пришел к нам сам Воин Евгений… Я подал команду «Встать, смирно», все вытянулись, словно пронзенные током. Солдатская мама – как её называли многие и многие сотни наших ребят на Кавказе, тихо сказала – «Садитесь, ребята», и потом рассказывала нам что-то о Жене, показывала отрывок из телепередачи о нем. Впрочем, не нужно было многих слов – было ощущение живого присутствия святого рядом, может не будет преувеличением сказать что сам святой Евгений был с нами в тот вечер. Так закончился наш первый учебный год в клубе.

На встрече с Любовью Васильевной Родионовой