Владимир Крупин
г.Москва

Есть народное поверье о Бабьем лете. Бабье лето коротенькое, две недели, даётся труженикам после лета перед зимой для краткого отдыха. Если оно тёплое, ясное, солнечное - значит, его женщины заслужили. Ни в чём перед Богом не виноваты.

ДАВНО не было настоящих зим. Трескучего мороза. Настоящего зимнего солнца. Вроде зима по календарю, а солнца нет, под ногами серый мокрый снег. Просто мучение для русского сердца. Дни тянутся.

В областном городе Энске возник вопрос: кому управлять культурой?
Культура, знали отцы города, не тоннаж, не севооборот, не план по валу и ассортименту, тут картинки, камешки музейные, музыка всякая, тут только и делов, что слово «эстамп» выучить. Кого на культуру посадить: умного или глупого?

Вот интересно, за что большевики начали издавать собрание сочинений Достоевского почти одновременно с Толстым? Почему Толстому, понятно, и музеи ему сделали и в Москве и в Ясной Поляне: благодарили за помощь в свержении монархии, в нападках на Православие, а Достоевский почему почтён?

Как объяснить причину того, что люди живут всё тяжелее морально и всё хуже материально. Не все, конечно. Есть два исключения. Первое: богатые. Сытые, при квартирах, дачах. Но чего-то они все сильно суетятся. Почему?

Что ни скажи о роли языка в художественной литературе, всё будет мало и приблизительно. Сам, дерзая писать, я забредал в его океанские воды и плескался в них. Но, видимо, только у берега, ибо только то и понял, что познание языка, особенно русского, никогда и никем не закончится.

Я шел быстро, но не с такой скоростью, чтобы проскочить мимо, когда он крикнул:

- Думай хоть немного!

Огромная свалка па окраине села Никольского. Везут на нее... чего только не везут на нее. И дымит она день и ночь, год за годом. Дымит главным образом за счет отходов мебельных фабрик.

Аз многогрешный, одинокая единица мыслящей части общества, чего-то же смыслю в русской жизни, прошедшей и настоящей, и как-то пытаюсь повлиять на русский путь в жизнь будущую. И не один я такой. А жизнь русская всё тяжелее. Это от того, что у русских особая миссия в этом мире - спасти этот гибнущий мир.

В патриотическом сообществе не принято критиковать своих, ибо ситуация, увы, такова, что и так хватает деятелей, которые готовы поглумиться над тем, что дорого всякому человеку, пытающемуся сохранить остатки недобитой Русской культуры.

Уважаемый Владимир Николаевич, несколько месяцев назад у нас в редакции обсуждалась проблема отсутствия «литературного процесса». В первую очередь проблема заключается в том, что сегодня, вместо, условно говоря, десятка литературных журналов тиражами от несколько сот тысяч до миллиона, мы имеем сотни бумажных и тысячи электронных журналов, которые «создают шум, но не создают собственно процесса».

Предлагаем вниманию читателей разбор темы, вынесенной на рассмотрение Комиссии Межсоборного присутствия по вопросам отношения к инославию и другим религиям о допустимых формах общения представителей Церкви с инославными.

Нет, никому из нынешних писателей, да, думаю, и никому из будущих не дотянуться до той пронзительной щемящей ноты русской прозы, когда она читается как молитва.

«Яндекс» провел исследование ко Всемирному дню книг и выяснил, что любимым писателем россиян является Михаил Булгаков. Результаты опроса оказались в распоряжении «Известий».

Иду по набережной Ялты и сразу представляю: да, вот тут гуляла уехавшая от мужа дама с собачкой, и тут встретил её уехавший от жены Гуров. Реально гуляли, даже в этом не сомневаешься. Хотя ирреальны, выдуманы, сочинены. Нет, в том и штука — живые. Как иначе: имеют имя. А оно даётся при крещении. Не крещёные? Тогда как им умирать? А они не умрут: им Чехов безсмертие дал. А кто он такой, чтобы людьми распоряжаться? Он писатель. А-а.

Его долгое время причисляли к подражателям Бунина или Паустовского, или Пришвина. И Юрия Казакова считали его наставником. Все эти фамилии уважаемы, но проходили годы, выходили его книги и становилось понятно: в России в середине 20-го века появился новый писатель Виктор Лихоносов. И без его книг представить русскую литературу невозможно: это писатель со своим голосом, своими героями, своей интонацией, манерой повествования, со своим строем фразы, и всё это подчиняющий главному - любви к России, её истории, её людям, её природе.

Оказывается, написать о человеке, которого знал сорок пять лет, гораздо труднее, чем о незнакомом. Тем более о таком, который остался единственным из тех, с кем я был дружен. Я говорю об Анатолии Гребневе. За годы дружбы я не раз писал о нём, но кажется мне, что мало и плохо. Не вытягивал я до уровня моего давнишнего друга.

Вы всё время напоминаете мне, чтобы я написал книгу о Валентине Распутине. Я постоянно об этом думал, но пришел к выводу, что написать её не смогу. В той мере, какую заслуживает его личность. И постараюсь это объяснить.

Мне решительно неинтересны прозаики. Только поэты могут расцветить серую прозу жизни. Вот давайте проведем опыт: напоим для сравнения поэта и прозаика и выпустим их на трибуну. Прозаик будет возбужденно или пришиблен­но нести какую-то ахинею, а поэт блистательно рванет крат­кую речь, талантливо лягнет соперников, искрометно про­чтет стихи, сорвет аплодисменты, улыбки и вздохи поклон­ниц.